Мы выбираем, нас выбирают… - Ольга Санечкина

— Я не знаю, о какой тайне вещаешь ты, но у нас в институте так называли ночь любви. Если на вопрос: ты чего такой сонный? — отвечали: сегодня ночью посетил храм Афродиты, то было понятно, что у человека была потрясающая сексуальная ночь. — выдохнув про себя, ответила Ксения. Заметив, как расслабились мышцы лица у Ангела, она поняла, что Ангел ей поверил. Улыбнувшись своей фирменной улыбкой, амур ответил:

— Да, я посетил Храм Афродиты.

— Я рада, что вы живы и здоровы. Приятно видеть Васю таким цветущим, целостным и без единого седого волоска. А ты Элла выглядишь потрясающе. — Посмотрев на пифию, Ксения поймала ее задумчивый взгляд. Она смотрела на Ксению так, будто собиралась проникнуть в ее мысли. — Эй, Элла, аллё! Ты чего так на меня смотришь?

— Что-то странная ты сегодня. — задумчиво произнесла Элла. — Как будто знаешь о нас самих что-то такое, чего не знаем мы сами.

— Да, ладно тебе, туману наводить! Просто я соскучилась! — Их беседу прервал нарастающий гул. Посмотрев на улицу, друзья увидели, что на огромной скорости с неба пикирует белый лебедь. Причем, пикирует, было самое подходящее для этого слово. Из хвоста у лебедя валил черный дым. А когда, заходя на посадку, он начал тормозить, из каждого крыла вырвались по три струи белого дыма. Приземляясь на лапы, лебедь плавно преображался в царевну Астрик. Крылья еще в расправленном состоянии превратились в белоснежный плащ, который по всей кромке горел и разбрызгивал искры пламени, из ушей царевны валил дым, а во лбу горела звезда. Место, где царевна приземлилось, было выжжено дотла. Не надо было быть великим физиономистом, чтобы понять, что царевна в гневе. Отряхнув с плеч пепел от сгоревшего плаща, Ася смерчем ворвалась на веранду. Прошагав пару раз из в конца в конец и постаравшись успокоиться, царевна сорвала цветок плетистой розы и молча села за стол. На какой то миг Ксении показалось, что деревянный стул под царевной сейчас тоже задымиться. Друзья с опаской смотрели на Асю и старались не делать лишних движений. Наконец совладав с некоторой частью своего гнева, царевна достала из кармана какую-то вещицу и бросила ее Ксении на грудь. Дернувшись, Хранительница посмотрела на себя и увидела, что у нее на левой груди в вырезе блузки переливается цветная татуировка — золотая чаша, украшенная драгоценными камнями, была расколота по вертикали на две половинки и обхвачена, чтобы не распасться, золотым кольцом. — Нарекаю тебя своей Наазали. — Ксения ошалело посмотрела на Асю. — Ну, а теперь, когда ты зачем то испоганила мою шкуру, может объяснишь, что случилось. — Ася недовольно хмурила брови, отчего звезда на лбу покрывалась морщинками. Теребя в руках сорванную розу, Ася пробурчала:

— Меня выдают замуж. — У всех присутствующих широко открылись глаза.

— И за кого, если не секрет? — осторожно спросила Ксения.

— Пока не известно. Вот тебе то и предстоит выбрать мне мужа. Потому что я нарекла тебя своей Наазали.

— И зачем, скажи на милость, ты это сделала? И может, ты начнешь свой рассказ сначала, чтобы я не перебивала тебя каждые две минуты? — Ася задумчиво оторвала лепесток розы и начала свой рассказ.

— В нашем подводном мире есть вещий старец, зовут его Нерей. Бессмертное божество. А точнее старый похотливый козел!!! — Сорвалась под конец на крик Ася. Эмоции захлестывали царевну, и Ксения боялась, что ее хватит удар. — Уж не знаю почему, но существует закон, что если Нерей что-нибудь провещал, то все должны падать ниц и три раза делать «КУ». Вчера Нерей явился к моему отцу и объявил, что в течении двух недель царевна-лебедь должна выйти замуж. И что если на момент объявления пророчества она ни с кем не помолвлена и у нее нет возлюбленного, жениха ей должен выбрать Наазали. Наазали царевна может выбрать по своему усмотрению, но это обязательно должен быть близкий член семьи. Вся моя семья это отец и Тритон. Отец слепо послушен Нерею и сделает все что он скажет. Братец игрок-неудачник и даже свой трезубец он давно заложил Нерею в долг. Так что здесь этот вопрос не обсуждается. Он думал, что подловил меня и от брака с ним мне уже не отвертеться. Но вот не задачка! У меня есть совершеннолетняя сестра. Названная, но сестра! И с этим он ничего не сможет поделать. Он думает, что победил и пьет свою гнусную настойку на морских звездах, от которой потом разит за милю. Но ведь ты будешь моей Наазали, правда?

— Правда, — спокойно ответила Ксения. — И кого я должна выбрать?

— Ты меня не слушала? Я не могу выбирать себе жениха. Его должна выбрать ты!

— И ты не можешь мне сказать, кого я должна выбрать?

— Нет!

— Полный звездец! — брякнула Ксения. — А из кого я должна выбирать?

— Завтра папа сделает официальное объявление о том, что объявляется турнир за руку его дочери. В ходе турнира Наазали будет следить за претендентами на мою руку. И по окончании турнира выберет мне мужа.

— Какая прелесть! — фыркнула Ксения. — А сколько будет длиться турнир?

— Пока ты не выберешь жениха, но не позднее, чем через тринадцать дней. — Ася постепенно остывала. С тех пор, как она услышала согласие Ксении быть ее Наазали, она будто бы остановилась. Ксения пыталась представить, как ходит среди претендентов на руку Аси и пытается выбрать достойного.

— И как, по-твоему, это будет происходить? По каким принципам я должна выбирать тебе мужа? По зубам что ли?

— Ну, конечно, я была бы тебе признательна, если бы у моего будущего мужа были здоровый зубы и свежий запах изо рта — не выдержав, все нервно рассмеялись. Ася нервно всхлипнула:

— Вам смешно, а я ощущаю себя просто ужасно! — Вася улыбнулся и протянул ей руку:

— Бедная ты моя царевна, иди ко мне я тебя пожалею. — Взяв протянутую руку, царевна забралась на колени Василия, свернулась клубочком и трагично вздохнула у него на плече.

— Господи, благослови тот день, когда милейший колдун Гюль-ябани напал на меня, и я встретила вас.

— Ладно, други мои, раз нам предстоит свадьба, давайте устроим сегодня хорошую дружескую попойку, чтобы в долгие мрачные дни замужества Асе было, что вспомнить — предложила Ксения и позвала Гулю.

— Программа меняется. Тащите сюда тележку со спиртным, сегодня мы гуляем по взрослому.

День второй

Просыпаться было больно. Везде. Мыслей в голове не было. Только какой то странный отсчет стучал в ушах: Б-59, Б-66, Б-69… Открыв левый глаз, Ксения увидел перед собой ярко алое полотно.

Ксения: — Я что в гробу?

Мозг: — Почему в гробу?

Ксения: — Потому что таким полотном обычно оббивают внутреннюю крышку гроба. Да и чувствую я себя соответствующе.

Мозг: — По крайне мере, это будет очень странно, ведь ты лежишь на боку. Предлагаю перевернуться на спину, и станет ясно права ты или нет.

Ксения покорно перевернулась на спину и тут же об этом пожалела. Мир перевернулся вместе с ней. Ксения уже давно забыла, что такое «вертолет», и как это бывает. Судорожно зажмурившись, она подождала, когда все перестанет кружиться. Медленно открыв глаза, Ксения обнаружила над собой все тоже алое полотно.

Ксения: — Ну, вот видишь я в гробу.

Мозг: — Похоже на этот раз ты права. А почему тут тогда светло?

Ксения: — Потому что гроб с окошком. Я бы даже сказала с форточкой.

Мозг: — Похоже ты опять права. Только странно, почему форточка где-то на уровне ступней, а не головы.

Ксения: — Чтобы носки проветривать, болван.

Мозг: — Тебе не кажется, что ты могла бы быть полюбезнее? Мне тоже не легко. Вот странно, почему гроб такой просторный? Конечно, разбросать руки ты не сможешь, но крутится с боку на бок можно запросто, да и длинноват он, пожалуй.

Ксения: — Вот скажи — откуда у тебя столько вопросов при таком похмелье? И дураку понятно, что гроб не мой. Его хозяин явно покрупнее.

Мозг: — А почему если это не твой гроб, ты в нем лежишь?

Ксения: — Ты когда-нибудь заткнешься? В гости зашла, вот и лежу. Господи, как хочется пить!

Мозг: — Извини, коктейлей здесь не подают.

Ксения: — Я заметила. Надо отсюда выбираться.

Мозг: — Ну так, покричи. Форточка же открыта.

Ксения набрала в легкие воздуха и с трудом прохрипела:

— Эй, кто-нибудь! Вытащите, меня отсюда. — Через минуту в форточке появилась голова Никодима.

— Хозяйка, вы изволили проснуться? Какая радость — от его жизнерадостного тона Ксению воротило.

— Не ори. Крышку открой.

— Не извольте беспокоиться, госпожа. Сейчас, сейчас — и действительно через минуту над Ксенией простиралось голубое небо. Собравшись с силами, она села. Оглянувшись вокруг, девушка поняла, что гроб стоит на козлах на заднем дворе, рядом с домиком белки.

— Чей гроб?

— Так, это, гостя вашего. Упыря, значится.

— Упыря? Какого упыря?

— Самого натурального. С клыками, как упырю и положено. — Медленно но верно, до сознания Ксении дошло, что упырь, это, по всей видимости, вампир. А единственный вампир, которого Ксения могла пригласить в гости, это был Виталий Сергеевич. Видимо и гроб был его.