Мне снятся сны - Фарида Алимова

– Она такая маленькая, – рассказывал Рустем, – я все время боюсь за нее. Я боюсь брать ее в руки и в тоже время я боюсь оставить ее. Когда Галия кладет ее в кроватку и куда-то уходит на кухню, я просто в замешательстве, как можно оставлять эту кроху одну?

– Но ведь Галия не может быть вечно к ней привязана, – объясняла я.

– И однажды она вырастит и выйдет замуж, – поддерживала меня Света.

Но Рустему эта тема не очень нравилась. И как же трудно будет молодому человеку, который влюбится в его дочь.

Светлана, Света, Светочка – моя ровесница, она же моя подруга по работе и, очень часто, моя спасительница (и вполне буквально) – молодая красивая девушка, которая чуть больше года назад вышла замуж. И все мы – наш коллектив – в курсе ее ссор и примирений в семье.

– Все я развожусь! – однажды утром вместо «Привет» заявила Света.

– Что случилось? Он тебя обидел? – спросил Рустем.

– Мой муж заявляет мне, что я его обманула!

– Ты обманула его? – спросила я.

Светалана подошла к своему столу, поставила сумку и достала оттуда какую-то посуду. Повернулась к нам и продолжила:

– Мой муж говорит, что я его обманула. Еще до свадьба….

– Ну, до свадьбы – это обманом не считается, – перебил Рустем.

– Нет. Я не об этом.

Мы с Рустемом превратились в один слух.

– Еще до свадьбы он меня спрашивал: умею ли я готовить? А я умею, конечно, да.

– Ну?

– А он мне говорит: «Я каждый день ем одно и тоже, а ведь ты говорила, что умеешь готовить».

– И что думаешь делать? – спросила я.

– Я вчера приготовила борщ, – начала свой рассказ Света. – Мой муж приходит на обед с работы. Я специально готовлю ему с вечера. А сегодня он увидит, что обеда нет, и вспомнит, что жена его умеет готовить.

Мы с Рустемом рассмеялись.

– Чего вы смеетесь? – спросила Света. – Сегодня на обед все пьем борщ.

И унесла посуду в нашу кофейню.

– В кафе она нас сегодня не отпустит? – спросил у меня Рустем.

Я покачала головой:

– Нет, не отпустит.

И наконец, Аслан работает в нашей фирме меньше чем Рустем, но уже добился много. Аслан довольно крупный молодой человек. И хотя ему было чуть больше тридцати, его пузо прибавляло ему еще лет десять. Но нужно признать, за его внешней небрежностью скрываются его трудолюбие и креативность, как это модно сейчас говорить.

Хотя его стол находится также в нашем общем кабинете, он с нами не сидел. В основном он обитал в конференц-зале, придумывая что-то новое.

О нем я мало, что знала тогда. Только то, что семьи у него не было. Единственный с кем он проводит чуть больше времени, был Рустем. И то когда вместе работали над проектами.

Рустем и Аслан просто гении. Для них написать слоган или составить всю рекламную кампанию – это как семечки щелкать. Ну а мы с Светой доделывали их идеи. Она занималась типографией (иногда документацией, которую не вела Айшолпан), а я с Рустемом видеомонтажом и 3D графикой. Аслан и Рустем задавали ритм. Я мечтала быть на них похожей, особенно на Аслана – генератора идей, Гения (с большой буквы «Г»). На тот момент я считала его лучшим. И только позже я поняла, что значила эта буква.

Вот и весь наш отдел. С другими отделами мы пересекаемся лишь во время обеда в столовой.

В общем, обычная жизнь. И ничего интересного, и даже случайного не предвиделось. Но, забегая вперед, скажу: все-таки я зря тогда так думала.

7

Это был обычный рабочий день, но именно с того дня все и началось.

Мы заканчивали проект. Я сидела за своим компьютером, Рустем возле меня. Он показывал мне что нужно изменить в видеозаставке над которой мы работали.

– Здесь нужно сначала пустить его реплику, а потом поставим тот видеоряд, – указывал мне Рустем.

– Хорошо! Только у нас по времени получается много, – пояснила я.

– А мы срежем….

Пауза.

Я ждала указаний и смотрела в монитор, но была полная тишина. И когда я поняла, что что-то не так, я посмотрела на Рустема. Он о чем-то задумался. Я смотрела на него, все еще ожидая продолжения. Но он словно был уже не здесь, где-то совершенно в другом месте.

– Рустем, – позвала я.

Рустем посмотрел на меня. И только тогда я заметила его грусть.

– Мадина, когда умерли твой Арман? Ну…, это сложно…?

Он не договаривал, но я все поняла.

– Конечно.

– У моей жены рак крови, – тихо произнес Рустем и, помолчав, добавил, – Как я буду без нее?

Я не знала, что ему сказать. Я ели сдерживала свое «ах, о боже». Я закрыла рот руками. Мне стало безумно жаль его. Мне захотелось плакать. Я не отводила от Рустема глаз.

Рустем опустил голову, словно разглядывал свои ботинки. А я все молчала и смотрела на своего любимого коллегу. Что я могла сказать? Я не знала что сказать.

– Как я буду без нее? – повторил Рустем.

– Может она еще выздоровит?

Рустем посмотрел на меня. Похоже уже все предопределенно.

– Рустем, мне…, – хотела сказать я.

Но он не желал слушать продолжение:

– Может, сделаем перерыв и попьем чай?

Он встал. Я не отводила от него глаз. Как мне хотелось его обнять, как-то поддержать, помочь решить эту проблему. Но как решить эту проблему?

– Светик! – добавил Рустем, – может чаю?

– О, вы читаете мои мысли!

Света и Рустем вышли. Я продолжала сидеть. Мой внутренний голос твердил: вставай, иди к ним. Но ноги не желали идти. Тут в дверях появилась улыбка Рустема:

– Ты идешь?

Его улыбка была такая искренняя и теплая, будто все в порядке. Под гипнозом этой улыбки, я встала и направилась навстречу.

Светлана уже поставила на стол сладости. Чайник закипал. Мы сели за стол.

Я уставилась на Рустема. Хотя я понимала, что никто не любит когда ему сочувствуют, но ничего не могла с собой поделать. Пока он сам не сказал:

– Мадина, хватит!

– Прости.

– Что такое? – спросила Света, принося чайник на стол.

Тут я вспомнила, что совершенно безучастна в хлопотах Светланы. Разливать чай взялась я.

– Свет, – обратился Рустем, – что вы решили на счет того холодильника?

– А, да мы решили повременить….

Я снова посмотрела на Рустема. Какие огромные усилию он возлагал, улыбаясь в ответ Светлане. Я понимала все то смятение, которое скрывалось за этой улыбкой.

Галия и Рустем – это пара, которая должна была прожить вместе до самой старости. Рустем часто шутил: «Вы же знаете я подкаблучник! Что скажет жена, то я и сделаю». Обычно, таким образом, он оправдывал свое нежелание куда-то идти гулять с коллективом. «Вчера моя благоверная остановилась у витрины с платьями, ну, вот тороплюсь купить. Так что сегодня гуляйте без меня».

Как он теперь будет? А дочка? Ей же и года нет. Я вспомнила, как Рустем рассказывал о том, какая она маленькая, как он боялся брать ее на руки.

За что людям выпадает такое?

– Мадина, а ты как думаешь? – вернула в реальность меня Света.

Но о чем она? Неловко переспрашивать. И я натянула улыбку и пожала плечами. Что бы я не думала о том, что меня спрашивают, я ведь могу и не знать, что я об этом думаю.

– Да, откуда ей знать? – спас меня Рустем, сам не зная, что спасает.

Беседа между Рустемом и Светой продолжилась.

8

– Как я буду без нее? – доносилось откуда-то.

Вокруг туман. Густой туман. Такой что, дальше вытянутой руки ничего не видно. Я стояла одна. А кто-то снова и снова повторял: «Как я буду без нее?»

«Никогда не видела такого густого тумана». Я решила пойти в сторону голоса. Через туман я увидела силуэт. Я ускорилась. Наконец я нашла кого-то. Но это оказался мусорный бочок. Я осмотрелась: я стояла у какого-то дома из кирпича.

«Как я буду без нее?» – послышалось с окна этого дома.

Я направилась к двери. Но двери не было. Там была лестница, которая вела вверх. «Видимо там я найду, того кого слышу».

Туман был и здесь. Когда я вступила на лестницу, я услышала, что что-то упало и посыпалось вниз по лестнице и к моим ногам. Я наклонилась, чтобы разглядеть, это были какие-то лекарства.

И снова послышалось: «Как я буду без нее?»

Я поднялась выше. Передо мной появилась дверь в квартиру. Она была не заперта, и я вошла.

Странно, но туман был и здесь. Мне показалось, что в доме был кто-то еще. И это были люди и их много. Но этот туман. Никого нельзя было разглядеть, только силуэты.

И снова я что-то увидела впереди. Снова какой-то силуэт. Я направилась к нему. «Что это? Снова бочка?» Нет, это было кресло, которое стояло ко мне спиной.

– Как я буду без нее?

Да, точно это отсюда доносится.

Я подошла к креслу и обошла его.

В кресле сидел Рустем, схватившись двумя руками за голову, и повторял снова и снова: «Как я буду без нее?»

– Рустем, – позвала я и протянула руку, чтобы позвать.

Но тут я услышала резкий крик младенца, словно кто-то ударил его. Я обернулась, но никого не видно.