От острога до укрепрайона: история фортификации с древности до середины ХХ века - Леонид Васильевич Беловинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Правда, остров может быть и среди болот. На русском севере и в Сибири такие сухие возвышенные гребни среди болот и кочкарника называются рёлками. И кое-где, например, в бассейне Днепра с его притоками Припятью и др., где располагались Смоленские и Полоцкие земли, островные поселения этого типа довольно известны. Встречаются они и на северо-западе страны, там, где в незапамятные времена прошли ледники. Они сгладили долины, по которым протекают реки и ручьи, и нагромоздили высокие морены, холмы. Вот на таких моренных всхолмлениях, напоминающих высокие острова, можно было располагаться с большими удобствами, нежели посреди реки или озера. Таким образом, система обороны была подчинена защитным свойствам рельефа. А если склоны холма были пологими, его можно эскарпировать, как выражаются специалисты по фортификации: примерно на середине высоты отрывали горизонтальную террасу, так что верхняя часть холма приобретала в основании уступ.
Складки рельефа, конечно, неплохо защищали от врага. Но все же их было недостаточно, особенно если холм-остров стоял на сухой равнине. Так что и поселения островного типа приходилось укреплять, создавая вокруг них ограду. В Древней Руси в отличие от неукрепленного поселения – веси или села, любое укрепленное поселение, а также собственно оборонительные стены и система укреплений, называлось городом, или градом.
Существовало 3 типа укрепленных поселений: собственно города в современном смысле слова, замки и крепости. Обычно, когда говорят «замок», то подразумевают каменную твердыню, принадлежащую какому-нибудь западноевропейскому барону, графу или герцогу. Неприступные зубчатые стены, высокие островерхие башни, подъемные мосты и несокрушимые ворота, воины в латах… Вот только вопрос: многие ли феодалы могли позволить себе возвести такой замок? Замки на Руси представляли просто-напросто бревенчатые жилища боярина и его слуг да тесно поставленные хозяйственные постройки в окружении все того же рва, вала и тына. С камнем плоховато было на равнинной Руси…
Как и городища родовых общин, так и замки эпохи раннего феодализма известны ученым по археологическим раскопкам, а нам, простым людям – по историческим романам. Посвятивший почти все свое творчество ранней истории родной Польши и хорошо ее знавший, писатель XIX века Генрик Сенкевич в романе «Крестоносцы» довольно подробно описал строительство рыцарем Мацько из Богданца такого усадебного городка, который тщеславный хозяин, однако, гордо именует замком. Он возводит его на холме, опоясанном заплывшим и поросшим кустарниками и деревьями древним рвом, сохранившимся от городища языческих времен. Расчистив, углубив и укрепив этот древний ров, на валу поставил рыцарь острог, то есть частокол из остроганных, заостренных сверху и вкопанных в землю бревен. Затем из толстых бревен были возведены стены, а главной постройкой стала кирпичная сторожевая башня на фундаменте из камня на известке – единственная на всю округу, предмет восхищения всей окрестной шляхты – небогатых польских феодалов. Звучит все это здорово, но ведь практически – это двор, окруженный не дощатым забором, а лишь бревенчатой стеной. Описаны здесь события начала XV века, канун знаменитой Грюнвальдской битвы. Но не только в Польше стояли такие городки-усадьбы. Знаменитый английский исторический романист Вальтер Скотт, бывший историком-любителем и сам занимавшийся археологическими раскопками, описал нам в романе «Айвенго», повествующем о событиях конца XII столетия, а именно о временах английского короля Ричарда Львиное Сердце, укрепленную усадьбу саксонского тана (небогатого феодала) Седрика Саксонца. Здесь тот же неглубокий ров, невысокий вал, и частокол из врытых в землю заостренных бревен, и ворота в нем.
Но и Мацько из Богданца, и Седрик Саксонец – феодалы мелкие. К тому же Седрик – сакс, принадлежащий к народу, покоренному пришельцами норманнами, и не имеющий права на строительство настоящего замка. Да еще он к тому же упрям и консервативен и придерживается старинных обычаев, так что подлинный замок ему и не нужен. А вот сосед его, норманнский барон Фром де Беф, обитает уже в каменном замке, настоящей твердыне. Но о каменных замках мы поговорим после.
Можно полагать, что и русские бояре и помещики-дворяне, по силе возможностей, строили такие же небольшие укрепленные усадьбы-городки с тыном на невысоком валу за рвом, как Мацько и Седрик. Наибольшее развитие они получают с XI века. От большинства таких замков ничего не осталось: всемогущее время стерло их следы. Однако, хотя замок был невелик, но, поскольку для его строительства феодал мог использовать большое количество рабочих рук, он нередко имел сильные укрепления. Постепенно разрастаясь, некоторые хорошо укрепленные княжеские замки превращаются в города. Как правило, если название города происходит от имени князя, можно считать, что он образовался из замка. Таковы были древние города Изяславль, Ольгов, Борисов, Михайлов и др.
Однако с одним каменным древнерусским княжеским замком, вернее, с его фрагментами, мы можем познакомиться воочию. Это Боголюбово, расположенный в десяти километрах от города Владимира замок «жестоковыйного» (из-за ранения у него не сгибалась шея, или «выя» по-древнерусски, а бояре полагали, что он слишком горд, за что и не любили) владимирского князя Андрея Боголюбского. Построен он был в 1158–1165 годах при впадении реки Нерль в Клязьму. Археологи полагают, что здесь были крепостные сооружения, княжеский дворец и церковь, соединенные переходами. Но после смерти князя Андрея (он был убит своими слугами), рязанский князь Глеб разорил и разграбил Боголюбово, а во время нашествия татар в 30-х годах XIII века были уничтожены крепостные постройки, от которых сохранился только земляной вал. Так что сегодня мы можем посмотреть лишь на одну белокаменную лестничную башню, в которой вроде бы и погиб князь, часть перехода и перестроенную церковь.
Крепость представляла собой укрепление (обычно пограничное), где стоял исключительно военный гарнизон, а, так сказать, мирных жителей, практически не было. Правда, есть и более широкое понятие слова «крепость» – это любое мощное укрепление, твердыня. Например, большое военное значение имели монастыри, которые порой окружали мощные фортификационные постройки. Это ведь тоже твердыня, тоже крепость. Сильные и обширные укрепления обычно имели и города – большие поселения, центры ремесла и торговли. Но все же, когда мы будем говорить о крепости, то обычно будем иметь в виду укрепления специально военного назначения.
Нужно отметить, что множество древних замков, крепостей и городов исчезло. В этой книге будут упоминаться города и крепости, которые нам известны только по летописям и археологическим раскопкам, а в
