Путешествие шлюпа Диана из Кронштадта в Камчатку - Василий Головнин

На рассвете 23 мая 1790 года корабли Круза завязали сражение с шведской эскадрой. Гул орудийной канонады прокатился над Финским заливом и был услышан в Петербурге. В городе заговорили о близости шведов, о неприятельском десанте. В Кронштадте у крепостных пушек появились мещане, адмиралтейские мастеровые, рекруты.

Кронштадт приготовился к обороне.

Сражение продолжалось два дня. Кончилось оно отступлением шведов.

Спустя месяц Головнин участвовал во второй крупной баталии: блокированный в Выборгском заливе шведский флот прорывался в море. Утром 22 июня, пользуясь засвежевшим ветром, шведы начали выходить из бухты. Русские канониры открыли огонь. Залив и корабли окутались едким пороховым дымом. Горячка и азарт боя захватили Головнина.

В августе 1790 года мир, заключенный в Верелэ, водворил тишину над волнами Балтики. Василий Головнин вернулся в корпус, кадетскую куртку его украшала медаль за храбрость. Ему исполнилось тогда четырнадцать лет.

Еще два года продолжалась учеба. Две зимы протекли в классах, два лета — в практических плаваниях на «Изяславле», «Прохоре», «Трех святителях».

Наконец наступил долгожданный день — день выпуска. Василий Головнин по числу баллов закончил корпус вторым. И как сильно он был огорчен, когда узнал, что его «по малолетству» оставляют в корпусе еще на год. Пришлось покориться. Его произвели в сержанты и стали выплачивать небольшое жалованье. Головнин принялся за изучение иностранных языков, истории, физики.

Прошли чередою двенадцать месяцев, показавшиеся ему очень долгими. 1793 год принес Головнину производство в мичманы.

Облачившись в новенький белый мундир, белые чулки и башмаки с пряжками, мичман ходил представляться начальству и благодарить за производство. Он осторожно ступал по грязи кронштадтских улиц и чувствовал себя счастливейшим человеком.

Недолго пробыл Головнин в Кронштадте. На военном транспорте «Анна — Маргарита» ушел он вскоре в Швецию. На корабле Головнин познакомился с русским посланником в Стокгольме Сергеем Петровичем Румянцевым. Румянцев был одним из образованнейших людей России.

Май 1795 года застал молодого моряка на 44-пушечном «Рафаиле», который шел в состава эскадры вице–адмирала Ханыкова к берегам Англии. Часть похода Головнин провел на корабле «Пимен», где в то время служил его приятель по корпусу Петр Рикорд.

Ханыковская эскадра долго простояла в английских портах. Офицеры часто съезжали на берег. Головнин снял в Лондоне скромную квартирку и, отказывая себе во всем, брал уроки у лучших знатоков математики, астрономии, навигации. Жажда к знаниям, отличавшая его с молодых лет, не покидала его всю жизнь.

II

«Вы должны ознакомиться с организацией морского департамента и, кроме того, наблюдать и изучать все отрасли хозяйства…».

Так в 1802 году напутствовал морской министр адмирал Мордвинов молодых офицеров, уезжавших в Англию. Их было двенадцать. Среди них — Головнин, его друзья Рикорд и Коростовцев, способные моряки Бутаков, Давыдов, Миницкий.

Вот он снова в Британии. Внимательно приглядывается Василий Головнин к стране каменноугольных копей и паровых машин, к стране ткацких фабрик, ремесленных мастерских и судоверфей…

В марте 1803 года, после годичного затишья, с новой силой вспыхнула борьба Англии с наполеоновской Францией.

Война прервала мирные занятия Головнина. С первых дней ее он сражался во флоте англичан.

За три года службы в действующем флоте Головнин плавал под флагами адмиралов Нельсона, Корнвалиса, Коллингвуда и участвовал в боевых действиях против Тулона и Кадикса.

Капитан фрегата «Фисгард», на котором некоторое время служил Головнин, высоко оценил храбрость русского моряка. После одного ночного абордажного боя он записал о Головнине: «Дрался с необыкновенной отвагой и был так счастлив, что остался невредим».

В 1806 году Головнин вернулся в Россию окольным путем — через Швецию и Финляндию.

Морской министр познакомился с запиской Головнина об английском флоте, а затем и с его сводом «военных морских сигналов для дневного и ночного времени». Этим сводом флот наш пользовался потом четверть века.

В том же году возвратились в Кронштадт, завершив первое русское плавание вокруг света, Крузенштерн и Лисянский.

Почин был сделан. Морское министерство решило отправить в подобное же плавание еще один корабль. Командиром «кругосветного» корабля назначили Василия Михайловича Головнина. Ему поручили заняться географическими изысканиями и гидрографическими работами в Тихом океане.

III

На реке Свирь заканчивали постройку шлюпа, предназначенного для внутренней транспортной службы на Балтийском море. Этот шлюп и доверили Головнину. Он энергично принялся за работу. Нужно было значительно увеличить внутренние крепления и по–иному устроить трюмы. Парусами корабль оснащали уже на Охте. Затем установили пушки. Головнин принял грузы, набрал команду. В июне 1807 года он доложил, что «Диана» (так окрестили шлюп) может салютовать Кронштадту. Командир порта произвел кораблю «генеральный смотр», удостоверился в его готовности к дальнему вояжу и пожелал морякам счастливого плавания.

25 июля шлюп вступил под паруса. Началось путешествие, столь подробно описанное самим Головниным, что нам остается лишь кратко упомянуть о нем.

Пока «Диана» шла в Англию, в Европе распространились слухи о франко–русском союзе.

В октябре 1806 года Наполеон подписал декрет о континентальной блокаде. Отныне ни один корабль не смел пристать к английским берегам. Континентальная блокада должна была задушить Англию.

Сокрушив Пруссию, французы подошли к границам России. Но военные действия внезапно прекратились. На реке Неман, близ города Тильзит, июньским днем 1807 года состоялось свидание Александра I и Наполеона. Они разговаривали без свидетелей. В июле Россия подписала мир с Францией. Секретным условием его было обязательство России вступить в континентальную блокаду. Осенью русский посол выехал из Лондона. Правительство Александра I опубликовало «декларацию о разрыве между Россией и Англией».

В Портсмуте Головнину пришлось долго убеждать англичан, что путешествуют русские только с научной целью. Наконец, ему выдали разрешение на дальнейшее плавание.

Однако в апреле 1808 года, когда шлюп пришел на мыс Доброй Надежды, английские власти объявили его «задержанным по чрезвычайным обстоятельствам». Только портсмутский пропуск избавил «Диану» от участи обычного призового судна.