Чайник со свистком - Гарри Кемельман

подумаем об этом. Конечно, он может быть чрезвычайно любознательным человеком, который считает всё, что для него закрыто, вызовом своему любопытству. Но это не слишком вероятно. Также маловероятно, что он знает кого-то, кто мог бы писать Блоджетту. Это говорит о том, что в запечатанном конверте было что-то такое, что указывало на то, что ему стоит вскрыть его.»

Я проникся духом игры. «То есть он мог что-то определить по почерку или обратному адресу?»

«Вполне возможно», - сказал Ники, - «но это означало бы, что адрес был написан почерком самого Блоджетта.»

«Как вы пришли к такому выводу?»

«Эти два человека, Блоджетт и Эрик, занимаются совершенно разными науками; они из совершенно разных слоёв общества и из совершенно разных частей страны. Маловероятно, что у них есть общие друзья или знакомые. Единственный почерк, который может быть ему знаком, - это почерк Блоджетта, поскольку он видел его записи, которые, возможно, валялись повсюду. Не исключено, что это может возбудить его любопытство: что Блоджетт пишет сам себе? Но я имел в виду, что простое ощущение конверта может заставить его захотеть открыть оной.»

«Деньги? Вы имеете в виду, что в нём могут быть денежные купюры крупного номинала?»

Ники покачал головой. «Они будут чувствоваться так же, как и любая другая бумага. Если бы это было что-то тяжёлое...»

«Как монета», - воскликнул я, имея в виду редкий антиквариат.

«Возможно, но не разумно. Если бы это была монета большой ценности, он наверняка увидел бы её, когда Блоджетт вскрывал письмо, - если бы только захотел увидеть. С другой стороны, если бы он хотел украсть её, то не стал бы вскрывать конверт, а просто взял бы его. Однако рано или поздно кража была бы обнаружена, и расследование показало бы, что письмо взял Эрик. Нет, я бы сказал, что эта линия рассуждений не слишком плодотворна. Я склонен согласиться с тем, что в конверте было что-то, что можно было пощупать, возможно, металл, обязательно плоский. Но я скорее думаю, что это может быть что-то, что само по себе не имеет большой ценности, например, ключ.»

«Женщина...»

Ники улыбнулся. «Вы неизлечимо романтичны. Вы собирались предположить, что какая-то женщина прислала Блоджетту ключ от своей квартиры для свидания. Почему-то наш друг Блоджетт не похож на такого человека. И с чего бы Эрику интересоваться похождениями своего соседа по комнате? Нет, нет, ключ от шкафчика более вероятен, чем ключ от дома.» Ники энергично кивнул головой. «Да, ключ от шкафчика - это наиболее вероятная вещь. А ключ от шкафчика подразумевает что-то маленькое, по крайней мере портативное и, вероятно, ценное.»

«Но где Блоджетт мог взять ключ от шкафчика?»

«Он приобрёл бы оной так же, как и всё остальные. Он сходит с поезда в незнакомом городе. Темно, и он направляется в пансион - не в отель с сейфом, заметьте. Что может быть естественнее, чем положить ценный предмет в одну из камер хранения в депо?»

Я задумчиво кивнул.

«Теперь нам придётся полагаться на наше воображение. Почему он просто не положил ключ в карман, а вложил в конверт и адресовал себе здесь, в пансион?» Он пожал плечами. «Он нервный, раздражительный человек. Возможно, как только он закончил прятать предмет, он заметил, что за ним кто-то наблюдает, или подумал, что заметил. Просто спрятав предмет в шкафчик, он не сможет обеспечить сохранность оного, если через несколько минут после выхода из депо его подстерегут и отнимут ключ.»

«Он мог бы взять такси на вокзале», - возразил я.

«Вечером понедельника? Когда в город приезжают десятки незнакомых людей, а в наличии только одно штатное такси? Вероятно, он попросил такси, а ему сказали, что сейчас нет. Тогда его, в свою очередь, спросили, куда он едет. Когда он сказал, что едет в Киф-Хаус, то, возможно, впервые узнал, что это пансион, а не отель. А затем продолжили рассказывать ему, что пансион находится всего в паре кварталов оттуда, и что он может легко дойти пешком.»

«Ладно, я допускаю, что он мог нервничать и думать, что за ним кто-то наблюдает, но...»

«И я хотел бы заметить», - вклинился Ники, - «что конверт, адресованный Блоджетту его собственной рукой, с почтовым штемпелем, сделанным вчера из этого самого города, в сочетании с ощущением ключа - всё это навело бы нашего друга Эрика именно на такие мысли.»

«Но, позвольте, Ники, почему это должно быть ценным предметом? Может быть, у него было два чемодана, и он не чувствовал себя в состоянии нести оба, особенно если он собирался идти пешком. Что может быть естественнее, чем положить один в шкафчик и нести другой, тот, в котором лежит его бритвенный набор?»

«Он пробудет здесь всего пару дней. Две сумки - это маловероятно. Кроме того, если бы это был всего лишь саквояж, в котором лежала смена нижнего белья и несколько запасных рубашек, он не стал бы отправлять себе ключ по почте. Он просто положил бы оной в карман.»

«Полагаю, вы предполагаете, что это...»

«Полагаю, вы считате, что это чаша «Адельфи», которую он оставил в шкафчике. Сколько, по его словам, она стоит?»

Ники со смаком кивнул. «Он не сказал, кроме того, что она бесценна. Конечно, он имел в виду, что это уникальная вещь, и поэтому за неё нельзя назначить цену. Но даже если бы её разбили на части, я думаю, что золото и драгоценные камни составили бы много тысяч долларов.»

«Чёрт побери, Ники, человек не станет таскать с собой что-то подобное, а потом оставлять это в железнодорожной камере хранения.»

«Почему бы и нет?» - требовательно спросил Ники. «Если предмет небольшой и не тяжёлый, то какой лучший способ перевезти таковой из одного места в другое, чем попросить кого-то его туда донести? Я полагаю, что у предмета есть собственный чехол для переноски с ручкой, который выглядит как дорожная сумка. Вы считаете, что такой предмет следует перевозить в бронированной машине с охраной? Это было бы опасно. Это насторожило бы каждого вора в округе. Для вас естественно так думать, поскольку ваша работа не требует обращения с ценными предметами. Но те, кто обычно это делает, относятся к этому гораздо более прозаично. Я знал одного торговца алмазами, который много путешествовал. Он возил целое состояние в неоправленных камнях в маленьких сложенных бумажках — посылках, как он их называл, — и носил их в кошельке во внутреннем нагрудном кармане.»

«Тогда ваша идея заключается в том, что