Гражданин (СИ) - Шаман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы многое узнали о видах войск Федерации, о кораблях, с которыми будем взаимодействовать, и о бронетехнике. Оказалось, что в войсках Федерации редко используют бронемашины, которые я несколько раз видел на Земле при подавлении бунтов. Прачек объяснил это тем, что жуков слишком много, а боевые машины недостаточно манёвренны. Пушки и орудия, что были актуальны в объединительных войнах на Земле против людей, арахнидами рассматриваются как консервы. Всякие танки, самоходные установки и тому подобное, просто не успевают реагировать на угрозу, когда орды насекомых начинают ползти со всех сторон. Плюс к вышеперечисленному, чтобы избавиться от арахнидов, нужно уничтожать их подземные города, а туда не затащить сорокатонную машину. Поэтому войска Федерации сделали ставку на тяжелые оборонительные платформы на поверхности и мобильную пехоту в паучьих городах. В войсках имеются крупные орудия против больших жуков, а артиллерия с картечью и зажигательными снарядами используются против крупных скоплений мелких тварей.
Мелких, ну да, как же. Нас возили в исследовательский центр, чтобы мы смогли посмотреть на это чудище. Осознание того, что жуку потребовался всего один удар, чтобы разрезать испытательную корову на две части, до сих пор мелькает у меня в голове. А то, что потом арахнид вытворял с телом бедного животного, заставило почти половину отряда опорожнить желудок.
Многие из взвода сразу задались вопросом, как можно защитить себя в ближнем бою от жуков. По факту, никак. Стандартная особь арахнидов весит почти четыреста килограмм, ударами своих лап они пробивают до десяти сантиметров стали, что уж говорить про людей. Сержант Прачек объяснил, что наша броня, состоящая из каски, лёгкого бронежилета, наколенников и налокотников, нужна чтобы спасти нас от осколков и мелких ссадин, не более. Даже медицинский работник, рядовой Гибсон, скорее будет лечить от контузии и психических отклонений в полевых условиях, чем пытаться спасти то, что останется после встречи с арахнидом лицом к лицу.
Все эти новости сильно подрывают боевой дух подразделения. Если бы не сержант Прачек и загруженный график, многие бы сдались.
Сегодня, спустя два месяца, как мы занялись боевой подготовкой, у нас начинаются учения в поле. Тридцать дней до нашей отправки на фронт мы будем учиться вести боевые действия в горах, пещерах и на открытой местности. Не знаю насчёт остальных, но я, как и Луис, в предвкушении. Выбраться за пределы части хочется уже давно. Учения будут проходить с электрическим оружием, против других взводов. Ах да, совсем забыл: Луис же теперь стал капралом. Прачек назначил его командиром взвода. Не знаю, по каким критериям он выбирал, но пока что здоровяк справляется. Уже неделю капрал Перес водит наш взвод по занятиям и принимает командование в отсутствие Прачека. Я сначала тоже надеялся стать командиром взвода, но сейчас понимаю, что с этой должностью связано больше проблем, чем привилегий.
— Ааааа, сука.
Снова я получил удар током. Наш второй взвод уже три недели живёт в этих дурацких горах. Завтра мы должны наконец свалить отсюда. Это был какой-то ужас. Ни поесть, ни поспать толком. Сюда сбросили двенадцать подразделений, среди них десять с такими же новичками, как мы, но вот два оставшихся состоят из ветеранов, которых привезли на ротацию и отдых. На нас они отрабатывают боевое слаживание, как признался мне один из этих говнюков, сидя рядом со мной на камне и постреливая в меня электрическими зарядами. Это было четыре дня назад. После тех событий мы стали двигаться гораздо осторожнее, но сегодня опять угодили в засаду. Я, помнится, говорил, что хотел быть командиром взвода. Ха! Теперь точно нет. Луиса всегда сваливают первым. Они ещё в первый день поняли, что он командир. Наш отряд понимает, что началась атака, когда Луис падает в конвульсиях. Даже забавно немного, но это уже переходит все границы. Всё стали дёрганными, постоянно оглядываются. Я и сам тоже обзавёлся ненормальной паранойей. Казалось, что за нами всё время наблюдают. Из-за любого камня может прилететь выстрел. В пещеры мы вообще старались не заходить, только укрывались там на ночь, выставляя половину взвода в караул. Вся эта горная цепь была пронизана туннелями поэтому враг мог выпрыгнуть откуда угодно. На третий день мы попытались пройти гору насквозь — даже не поняли откуда нас перестреляли. Пролежали там почти сутки. Сейчас все уже пообвыкли к ударам током, приятного, конечно, мало, зато через час уже можем продолжать путь. Жаль, что нельзя объединиться с другими новичками. Перед тем, как отпустить нас сюда, сержант Прачек поставил нам чёткую и простую задачу. Уничтожить всех противников — друзей в горах нет. С другими новобранцами хотя бы были шансы. Что мы, что они часто ошибались, спотыкались и падали со склонов. Сейчас уже гораздо лучше, ко всему привыкаешь. Но меня, я уверен, как и других, не покидала мысль, о том, как же мы будем сражаться с арахнидами, если против солдат у нас нет шансов.
— Ну, могло быть и хуже. Думаю хотя бы полчаса вы проживёте. До вечера у вас личное время, позвоните родным, отдохните. Завтра утром вы вместе с ещё четырьмя взводами направитесь на корабль, который довезёт вас до места несения службы. Я не знаю, кто будет вашим командиром. Вы отправляетесь туда в качестве пополнения. Так что со своим командованием познакомитесь на месте. А теперь всем отдыхать! Разойтись!
Речь сержанта была короткой, хотя чего ещё ожидать от человека, который почти десять лет занимается обучением таких салаг, как мы. У него наверное тысячи таких лоботрясов были. Мы все разошлись по нашей небольшой казарме. Никто не привык, что ничего не нужно делать. Сил едва хватало на гигиену. А тут такое раздолье. Не зная, чем себя занять, я решил просто хорошенько выспаться. Уж чему я первым делом научился в армии — это спать. В любое время, в любом месте. Я раньше никогда не жаловался на недостаток сна, но сейчас думаю смогу без проблем проспать часов пятнадцать.
И вот мы наконец отправляемся. Отряды по очереди загружаются в "Викинг". Полгода моей службы позади. Теперь я уже не тешу себя надеждой, что оставшееся время пройдёт легко и просто. Главное, помнить, чему нас учили, и тогда я доживу до конца.
