Австралия и острова Тихого океана - А. Кист

Змеи, гуси и альбатросы

Побочный интерес, который представляют собой эти острова, заключается в существовании на них тигровых змей (Notесhis scutatus), одного из самых ядовитых в Австралии видов. Здесь они очень разнообразны, длина самых больших доходит до ста восьмидесяти сантиметров. Яд этих змей нейротоксичен, смерть наступает от паралича дыхательных органов. Противоядия пока не известны, 20 процентов укушенных людей умирает. На этих островах тигровые змеи питаются в основном самыми маленькими птенцами больших буревестников; как только птенец немного подрастает, змея уже не может его проглотить. Это означает, что змеи едят вволю всего несколько недель в году, а остальное время, очевидно, довольствуются мелкими сцинками и накопленным собственным жиром! Но это только предположение, так как в другие сезоны змей никто по-настоящему не наблюдал.

Тасманийская ехидна (Tachyglossus setosus). В противоположность видам, обитающим на материке, ее относительно короткие иглы почти спрятаны в густой шерсти

Конечно, многие "птичники" подвергаются укусам тигровой змеи. Однако, как только человек запускает руку в нору, опасность укуса не угрожает: в таком узком пространстве змея напасть не может. Один из самых красивых островов, который мне довелось увидеть во время этой экспедиции, был Чепел-Айленд. Но он так кишит змеями, что "птичники" его практически не эксплуатируют. Мы высадились на берег вооруженные дробовиками - и за одно утро убили полдюжины крупных змей.

Бассов пролив - убежище очень необычного куриного гуся (Cereopsis novae-hollandiae). В отличие от большинства других гусей этот вид живет на открытых, незащищенных островах. Кормятся гуси на зеленых пастбищах и скитаются по всему Бассову проливу. Оперение у них светло-серое, хвост и крылья черные. Рельефная желто-зеленая восковица занимает большую часть короткого черноватого клюва. Высота этой птицы примерно девяносто сантиметров, длина - восемьдесят сантиметров, размах крыльев около ста семидесяти сантиметров. Мясистость куриных гусей (птица весит от трех с половиной до шести килограммов) привлекает охотников, которые переезжают с одного острова на другой в поисках добычи. Общая популяция этих птиц оценивается примерно в четыре тысячи.

Впервые я увидел куриных гусей, когда мы, уже ближе к вечеру, шли вверх по проливу, борясь с волнами и сильным встречным ветром. Пять птиц пролетели над нами, причем летели они без всякого видимого усилия. Быстрые взмахи крыльев уносили их к отдаленному острову. Мощный полет не оставлял сомнения в том, что птицам бурная погода нипочем.

Количество этих гусей, по-видимому, сейчас такое же, каким оно было ко времени прихода европейцев. Хотя некоторые острова, где гнездились эти птицы, оказались занятыми овцами, искусственное улучшение пастбищ помогло птицам. Они живут относительно спокойно, поскольку скотоводы посещают своих овец не чаще двух раз в год. Если учесть, что в кладке этих птиц от четырех до семи яиц, они, видимо, способны противостоять умеренной охоте.

В водах Тасмании находится единственное место гнездования альбатросов в австралийских морях. Здесь гнездится робкий альбатрос (Diomedia cauta), одна колония находится на острове Альбатрос, почти неприступном монолите к югу от острова Кинг в Бассовом проливе, а другая - на Мьюстон-Рок за южным берегом. Первая колония располагается на верхушке плато. Их обиталище небезопасно, так как глубокая расселина разрезает остров на две части. Участники партий орнитологов, которым удалось высадиться на этом острове, нашли на дне расселины много скелетов альбатросов. Очевидно, птицы, взмывая в восходящем потоке воздуха, попадали в зону спокойного воздуха и падали в каньон.

Отвесные берега острова, центральная расселина и белая пена прибоя хорошо просматриваются с воздушного лайнера; и даже издалека легко себе представить, как внизу величавые альбатросы гордо стоят на своих чашеобразных гнездах.

4. Изрезанные волнами утесы, папоротниковые леса и лирохвосты

Южные берега и уходящие вглубь от прибрежной полосы районы

Южная Австралия поразительно разнообразна. Больше чем на три тысячи километров тянется ее прибрежная полоса, включающая огромные крутые, выступающие в океан гранитные мысы и скалы, обширные мелководные заливы и широкие пространства песчаных бухт, дюны и высокие известняковые утесы. Близ мысов Уилсон и Отуэй горы доходят почти до самого океана. На многих прибрежных участках штата Виктория высокие эвкалипты с густым подлеском и древовидными папоротниками перемежаются сочными пастбищами. За Большим Водораздельным хребтом, который здесь поворачивает и идет параллельно берегу, начинаются редколесье и злаковники, где сейчас развито земледелие, скотоводство и овцеводство. И наконец, как бы отмечая северные границы штата Виктория, окаймленная живописными эвкалиптами, несет свои мутные воды река - "старик" Муррей, оживляемая стаями уток, пеликанов и белых цапель.

Там, где Большой Водораздельный хребет сходит на нет, злаковники спускаются к самому морю, а за ними, в западной Виктории, высятся особняком горы Грампианс с зубчатыми очертаниями песчаников, получившие свое название по шотландскому двойнику. Севернее их, образуя широкий пояс к югу от Муррея, простираются красные песчаные холмы с зарослями мали-скраба - кустарниковых жестколистных эвкалиптов с "системой" бесчисленных стволов.

К Южной Австралии относятся нижнее течение и устье реки Муррей, которая поворачивает здесь к морю, протекая через цепь озер и наметенных ветрами песчаных холмов. Город Аделаида лежит у подножия хребта Маунт-Лофти, изолированных глыбовых гор. Сухие эвкалиптовые леса и высокие холмы отчетливо выделяются на окружающих равнинах. К северу, в пустыне, хребет Флиндерс продолжает хребет Маунт-Лофти, но холмы тут уже голые, издали они кажутся голубовато-дымчатыми, а вблизи словно тронуты красной, коричневой и желтой пастелью.

Глубокий залив Спенсер глубоко вдается в материк. К его головной части вплотную подходят пески и кустарники пустыни. К западу, по всему побережью Южной Австралии, протянулись заросли мали-скраба и сухих кустарников, а дальше, в Западной Австралии, начинается равнина Налларбор, почти тысяча триста километров практически безлесного плато, сложенного известняками. Когда-то она была затоплена морем, но сейчас, насколько видит глаз, эта бескрайняя равнина, над которой дрожат волны горячего воздуха, покрыта самой скудной растительностью, так как влага, которую приносят редкие дожди, быстро впитывается в каменистую почву и растения не успевают ею воспользоваться. Встречающиеся изредка группы деревьев, как, например, около города Нарета, ботаники считают "остатками" того времени, когда условия были более благоприятными. Под равниной Налларбор много глубоких карстовых пустот, но входные отверстия настолько узки, что человек едва может в них пролезть. В этих пустотах живет особая форма сов, так называемые пещерные сипухи (Tyto novae-hollandiae troughtoni). Равнину Налларбор пересекает железная дорога (465 километров), а на юге ее окаймляет непрерывная линия скал, которая тянется почти на двести километров вдоль головной части Большого Австралийского залива.