Единый учебник истории России с древних времен до 1917 года - Сергей Платонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
17
Эта торговля нашла себе в ту эпоху иные пути, открытые благодаря Крестовым походам, и пользовалась Средиземным бассейном.
18
Если смерд шел в батраки к другому землевладельцу и работал на его земле, пользуясь хозяйским скотом и орудиями, то он уже не считался самостоятельным человеком и носил название «закупа». Закуп, однако, не был рабом: он мог снова стать смердом, если только мог рассчитаться со своим хозяином и завести собственное хозяйство.
19
Все денежные взыскания определяются гривнами серебра или кунами. Под словом куны тогда разумели деньги, состоявшие из ценных мехов, на которые менялись другие товары. Позднее вместо кун стали употреблять серебро; из него делали слитки определенного веса и ими платили, как монетою. Такие слитки, называемые гривнами, обыкновенно весили от 48 до 36 золотников.
За yбийство княжеского дружинника взималась наибольшая вира – 80 гривен, за убийство свободного человека – 40 гривен и за убийство женщины – 20 гривен. По тогдашним условиям это были крупные суммы.
20
Летописец, составляя в Киеве свою летопись, желал рассказать в ней, откуда «пошла Русская земля», откуда «Русская земля стала»: он понимал, что его родной город Киев есть сосредоточие не одной волости Киевской, а всей земли, единой и великой Русской земли. Певец «Слова о полку Игореве» рассказывает о походе и поражении окраинных северских князей; но он постоянно зовет их самих и их дружины «русичами» и «русскими полками», даже «Русскою землею». По выражению «Слова», когда Игорь попал в плен, плачет по нем вся Русская земля, а не одна его Северская волость, точно так же, как стонет вся земля, поминая своих первых князей, при которых не было усобиц.
21
Кругом Онежского озера (и до Белого моря) лежала Обонежская пятина; кругом Ладожского озера (и до Финского залива) лежала Вольская пятина. На юго-запад от Новгорода и Ильменя шла пятина Шелонская (по р. Шелони), а на юго-восток – пятина Деревская. Эти четыре пятины своими границами подходили к самому Новгороду. Пятая же, Бежецкая, пятина лежала вдали от Новгорода, на востоке, на водоразделах между р. Мстою и притоками Волги.
22
Заволочье (по Сев. Двине), Тре, или Терская земля (на севере Белого моря), Печора (на р. Печоре), Пермь (на р. Вычегде), Вятка (на р. Вятке) и др. Как в Древнем Риме государственною землею была Италия, а земли вне ее были особыми «провинциями» (рrаеdium рорuli rоmаni), так и в Новгороде Великом государственною землею были «пятины», а «земли» вне их играли роль зависимых провинций, бывших предметом новгородской эксплуатации.
23
Такой порядок мог утвердиться в Новгороде в XII веке потому, что Новгородская земли была далека от Киева: с одной стороны, ослабевшие князья киевские не имели сил держать дальний Новгород в подчинении себе; а с другой стороны, князья, искавшие Киева, не хотели связывать свою судьбу с Новгородом, они боялись, сидя в Новгороде, упустить Киев, и оттого держались на юге, предоставляя Новгородский стол младшей братье.
24
На наш современный взгляд этот способ кажется странным и беспорядочным. Чтобы понять его, надобно помнить, что Новгород состоял из нескольких общин – «концов», делившихся, в свою очередь, на меньшие общины – «сотни» и «улицы». На вечах члены этих общин стояли, конечно, вместе и легко могли сговориться между собою по каждому делу, так что после переговоров выяснялось мнение каждой общины. А из суммы этих мнений и составлялось мнение веча. Стало быть, не было нужды считать отдельные голоса людей, составлявших тысячную толпу: надобно было только убедиться, что все общины, составлявшие Великий Новгород, сошлись на том или другом решении.
25
Посадник сопровождал князя на войну, присутствовал при княжеском суде, вместе с князем назначал должностных лиц на низшие должности, словом, контролировал каждое действие князя. Управлять Новгородом князь должен был исключительно посредством новгородцев, никуда не назначая своих дружинников; кроме того, и сам он должен был находиться в новгородских пределах, а если уезжал оттуда, то терял право управлять Новгородом.
26
Управление пятин новгородских и пригородов находилось в руках выборных новгородских властей. Пятины и пригороды были приписаны к «концам» Новгорода и сносились с Новгородом через свой «конец». Что же касается до новгородских «земель» и «волостей», то степень и порядок их зависимости от Новгорода трудно определить. Ими правили, скорее всего, новгородские промышленники, которые в них заводили свои промыслы и устраивали свое частное вотчинное управление.
27
Особенности общественного устройства во Пскове, его судебные и гражданские порядки определялись самостоятельным Псковским законодательством, выработанным на вече. Памятником этого законодательства является «Псковская судная грамота», составленная в XV столетии и заменявшая для Пскова Русскую Правду.
28
На юге были города: Переяславль на р. Трубеже, Стародуб, Галич, Звенигород. Появились и на севере два Переяславля (Рязанский и Залесский) и в них река Трубеж; появились там два Стародуба (Ряполовский и Окский, или Воцкий); появились Галич Мерский, Звенигород. И так было со многими названиями: рядом с финскими именами рек и местностей появилось на севере много славянских, взятых именно с русского юга.
29
Своеобразно красивая архитектура древнейших храмов Суздальской Руси и их замечательные скульптурные украшения доставили большую известность и славу этим храмам. Их роскошь и изящество свидетельствуют о высоком развитии художественного вкуса и техники и о значительном богатстве их строителей, князей XII – ХШ веков.
30
Лукавый и жестокий Володимирко не оставил по себе доброй памяти. Как пример лукавства и лживости Володимирка, летописец приводит его ответ одному послу, когда тот напомнил князю о святости крестного целования: «и что ми имать сотворити сий крест малый?», с усмешкою сказал Володимирко.
31
«Явишася языци, говорит летопись, ихже никтоже добре, ясно не весть, кто суть и отколе изидоша и что язык их и котораго племени суть и что вера их».
32
«Сих же злых татар таурмен не сведаем, откуду были, пришли на нас и где ся дели опять; только Бог весть», говорит летописец, пораженный страшным бедствием.
33
Первыми так поступили братья Невского, Ярослав и Василий: получив Владимир, они не переселились в стольный город, а остались в своих городах – Твери и Костроме. Поэтому великих князей владимирских этого периода обыкновенно и называют по их удельным городам: Ярослав Тверской, Василий Костромской, Димитрий Переяславский, Андрей Городецкий и т. п.
34
Сын Даниила, по имени Шварн, женился на дочери Миндовга, и благодаря этому браку Даниил получил сильное влияние на дела в Литовском княжестве. В особенности возросло это влияние после смерти Миндовга, когда русские войска Шварна Данииловича водворяли порядок в Литве и содействовали утверждению там сына Миндовгова (Воишелка).
35
Современный Вильнюс. – Ред.
36
Условия унии были определены польско-литовским съездом 1413 года в местечке Городле (на р. Западном Буге).
37
Разновидность средневекового городского права, возникшего в конце XII века на основе правовой системы немецкого города Магдебурга и распространившегося впоследствии по всей Восточной Европе. – Ред.
38
Кожаная сумка для денег в Древней Руси; калиту носили на ремне у пояса. – Ред.
39
Спустя 50 лет после его кончины (он умер в 1378 году) были обретены в основанном им Чудовом монастыре в Москве его мощи и было установлено празднование его памяти.
40
Слово Ослебя (с ударением на последнем слоге) склонялось как осля, щеня, теля: Ослебяти и т. д. От этого имени произошла фамилия Ослебятевых. Оба инока-богатыря, носившие схиму монашескую на доспехах, погибли в бою с татарами и погребены в Симонове монастыре в Москве.
41
Русь, ожидая страшного татарского нашествия, готовилась к обороне. Великий князь собрал большое войско и стал на своем рубеже, на берегу Оки, решившись отразить врага. Москва была готова к осаде. Митрополит Киприан, для того чтобы поддержать бодрость в народе, подал мысль принести в Москву главную святыню всего великого княжения – Владимирскую икону Богоматери, привезенную во Владимир с юга князем Андреем Боголюбским. (С тех пор эта икона остается в Московском Успенском соборе.) Но Тамерлан не дошел до Оки и от города Ельца повернул назад (1395).
