«Гран-при» для убийцы - Чингиз Абдуллаев

— По нашим сведениям, с вами летел турецкий гражданин Натиг Кур, с которым вы вместе проходили депутатские комнаты в Москве и в Баку.

— Правильно. Со мной летел именно он. Касумов достал фотографию Натига Кура, полученную от пограничников.

— Это был он?

— Да, конечно. Мы действительно вместе летели из Москвы, ну и что?

— Вы его давно знаете?

— Я его вообще не знаю.

— Тогда почему вы его взяли с собой?

— Я его не брал, — развел пухлыми ручками Сабиров, — мне позвонил мой родственник, проживающий в Баку, и попросил помочь его знакомому турку приехать в Баку. Он рассказал мне, что этот турок давно не был в Баку и мечтал увидеть наш город. Естественно, я согласился и мы встретились с этим турком уже восемнадцатого в депутатской. Мы посидели немного в буфете. До этого я его ни разу не видел. Потом прилетели в Баку. Вот и все. Больше я его не видел. Его кто-то встречал, какой-то молодой человек.

— У него был большой багаж?

— Да, три ящика. Я еще удивился, но он объяснил, что это документы о нашей азербайджанской эмиграции, которые он собирал в Европе и хочет теперь переправить в Баку и подарить местному музею. Я даже немного растрогался.

Обычно они бывают такими меркантильными, а здесь попался благородный человек.

— Как зовут вашего знакомого, который попросил за Натига Кура? — быстро уточнил Касумов.

— Я бы не хотел подводить человека, — уклонился от ответа Сабиров, — он пожилой человек, живет в Нардаране. Не нужно его беспокоить.

— Вас обманули, — устало пояснил Касумов, — этот турок на самом деле вылетел из Баку вечером восемнадцатого марта. А уже утром прилетел обратно с вами. Допускаю, что человек, который просил за него, мог об этом не знать, но вам я обязан сообщить, что этот турок раз пять приезжал до этого в Баку. Вы нужны были ему только для того, чтобы провести его багаж через депутатскую комнату.

— Какой подлец, — всплеснул руками Сабиров, — а мне он так понравился.

Тогда при чем тут мой родственник? Вы ведь сами говорите, что он мог не знать.

— Именно это мы и хотим проверить, — строго сказал Касумов.

— Он… понимаете, это родственник моей жены. Точнее, ее дядя. Он живет в Нардаране, очень уважаемый человек.

— Он живет один?

— Нет. У него пятеро детей.

— Когда вы с ним последний раз говорили?

— Как раз сразу после приезда. Он меня благодарил за турка.

— А потом вы с ним виделись?

— Нет, — чуть подумав, ответил Сабиров, — кажется, нет. Он даже обещал прийти к нам после Навруз-Байрама и не пришел. Действительно, нет.

— У него есть телефон?

— Да, конечно.

— Позвоните ему, — строго потребовал Касумов.

Сабиров испуганно взглянул на опасного гостя и быстро подвинул к себе телефон. Потом шепотом спросил:

— Вы думаете, они его убили? А как же его дети?

— Позовите его к телефону, — потребовал Касумов, теряя терпение.

Сабиров достал платок, вытер лоб. На другом конце кто-то взял трубку.

— Парвиз, здравствуй, — быстро сказал Сабиров. — Как у вас дела?

— Все хорошо, — весело ответил молодой парень, — вы давно к нам не заезжали.

— У вас все нормально?

— Да, все хорошо. Только папа…

— Что «папа»? — От испуга Сабиров даже зажмурился.

— Ничего, у него давление небольшое, врача вчера вызывали. Он сейчас дома, позвать его к телефону?

— Конечно, позови, — радостно сказал Сабиров и торжествующе посмотрел на Касумова:

— С ним все в порядке, — сообщил он и, не удержавшись, язвительно спросил:

— Может, вы все-таки ошиблись?

— Позовите его к телефону, — потребовал Касумов.

— Алло, — громко сказал Сабиров, — здравствуйте, Нияз-муэллим. Как ваше здоровье?

— Спасибо, неплохо. Как у тебя дела?

— Ничего, все в порядке.

— Ты извини, я обещал к вам приехать, но не сумел. У меня давление все время скачет. Врачи говорят, что от погоды.

— Может быть, — вежливо согласился Сабиров. — Нияз-муэллим, здесь один человек хочет с вами поговорить. Я сейчас ему трубку передам.

— Здравствуйте, Нияз-муэллим, — взял трубку Эльдар Касумов, — я из службы аэропорта, мы проверяем всех приехавших иностранцев. Я хотел у вас узнать: вы давно знаете Натига Кура?

— Кого? — не понял или не расслышал его собеседник.

— Турецкого гражданина Натига Кура, который прилетел девятнадцатого марта вместе с вашим родственником Сабировым и за которого вы просили, сказав, что он много лет не был в Баку.

— Какой Натиг Кур? — все еще не понимал его собеседник. Касумов взглянул на Сабирова, но тот был внешне спокоен.

— Дайте мне трубку, — попросил он и, взяв шубку, громко спросил:

— Нияз-муэллим, вы разве не помните, как звонили мне в Москву?

— Конечно, помню, — подтвердил тот.

— И просили за турка, который давно не был в Баку, — высоким голосом произнес Сабиров.

— Вспомнил, — уверенно сказал Нияз-муэллим, — действительно просил.

Только я забыл, что его звали Натиг Кур.

— Он вспомнил, — удовлетворенно сказал Сабиров, передавая трубку Касумову. Тот быстро взял трубку.

— Откуда вы его знаете? — прокричал он — слышимость была плохой.

— Меня сосед попросил. Акрам-киши. Сказал, что его друг завтра возвращается вместе с моим родственником.

— А откуда он знал, что ваш родственник летит именно Аэрофлотом и девятнадцатого марта?

— Этого я не знаю.

— Он ваш сосед?

— Да, живет недалеко от нас, в Нардаране. Это был небольшой дачный поселок в пригороде Баку.

— Мы сейчас к вам приедем, — решил Касумов, — скажите свой адрес.

Его собеседник назвал адрес, все еще не понимая, почему какой-то турецкий гость вызвал такую панику, что даже приехали к его родственнику. Он немного забеспокоился, что своей просьбой подвел мужа своей племянницы, занимающего такой большой пост.

— Он сделал что-нибудь плохое? — спросил Нияз-муэллим, и не было ясно, кого именно он имеет в виду, самого родственника или его гостя.

Но Касумов не стал уточнять.

— Мы сейчас приедем, — прокричал он в трубку, — вы никуда не уходите, ждите нас. Он положил трубку и кивнул Сабирову.

— Поедете с нами, — тоном, не терпящим возражений, приказал он. — Мы должны распутать дело до конца.

— Я должен предупредить председателя комитета, — пояснил Сабиров. — Через полчаса у нас совещание.

— Предупредите, — кивнул Касумов, — объясните ему, что речь идет о национальной безопасности.

— Да-да, конечно, — торопливо кивнул Сабиров.

В закавказских и среднеазиатских республиках, где черный «нал» всегда превалировал над законными доходами, традиционно почитались представители всех правоохранительных органов, силовых структур. Разговор с председателем занял гораздо больше времени, чем требовалось для простого объяснения причин своего отсутствия. Встревоженный председатель довольно долго выяснял, куда собираются увезти его заместителя и не связан ли неожиданный визит сотрудника Министерства национальной безопасности с непосредственной работой Сабирова. Лишь получив заверения от самого Касумова, что отъезд Сабирова никак не связан с его служебной деятельностью, председатель комитета несколько успокоился и даже поинтересовался, когда его заместитель вернется на работу…

Они выехали в Нардаран на двух автомобилях.

В машине Сабирова сидели сам Касумов и его свидетель. Дорога к морю заняла не так много времени, хотя была не очень хорошей, особенно последняя часть в самом поселке заставила их автомобили попрыгать на ухабах. Если в самом Баку еще как-то поддерживался порядок на дорогах, иногда ремонтировали, то пригороды представляли собой ужасное зрелище, до которого городским властям, казалось, не было никакого дела.

У дома Нияз-муэллима их уже ждал его старший сын, который провел гостей в дом. Сам хозяин встретил их на пороге, пригласил пообедать. Во дворе уже разожгли мангал и начали готовить шампуры, насаживая мясо. К азербайджанскому шашлыку традиционно подавались поджаренные на огне помидоры и чуть высохшие от сильного огня баклажаны с корочкой, в которые вкладывался кусочек жира барана.

Сам шашлык обычно готовился не из свежего мяса, а из так называемой бастурмы, когда мясо барана нарезали на мелкие кусочки и, смешав с луком, солью, перцем, чесноком и уксусом, мариновали один день, для придания мясу изысканной нежности.

Но Касумов отказался от угощения, попросив поскорее провести их к дому соседа. Он знал, что отказываться невежливо, и поэтому твердо пообещал, вернувшись от соседа, остаться на обед. Нияз-муэллим понимающе кивнул. В конце концов, мясо все равно будет готово через полчаса, а за это время … — Пойдемте, — предложил он своим гостям, — Акрам-киши будет очень рад встретить нас в своем доме. Мы как раз пригласим его к себе. Может, мне послать к нему своего сына?