К истокам русской духовности. Этюды - Марина Черносвитова

– Сергунь! – ласково позвала Клава.

Сергей встал, загасил окурок и пошел в горницу. Улыбнулся сам себе, качнул головой… Но не подумал так: «Купил сапожки, она ласковая сделалась». Нет, не в сапожках дело, конечно. Дело в том, что…

Ничего. Хорошо».

Вот и Сергею хорошо. А может быть, есть некий общий, и не только для шукшинских героев, источник хорошего самочувствия в жизни, из которого в самых непредвиденных ситуациях человек черпает пригоршнями свою радость? Тогда и не нужно связывать самочувствие крепких мужиков – с внешними обстоятельствами (будь то покупка сапожек, свороченная церковь или драка с земляками или «сивыми»). О себе в 1964 году Василий Шукшин писал: «Рассказ тоже должен увлекать читателя, рождать в душе его радостное чувство устремления вослед жизни или с жизнью вместе, как хотите. А ритм жизни нашей (ХХ век) довольно бодрый». Знал бы Василий Макарович, в каком ритме мы живем во втором десятилетии ХХI-го века!

И опять к вопросу Василия Шукшина «что с нами происходит?». К кому этот вопрос, к каждому персонально, к какой-то особой группе людей или ко всему нашему роду? А может быть, вот он, ответ на этот вопрос – распался целый крестьянский род, то есть, наш род, или – народ…

Шукшин убивает одного из лучших и сильнейших своих героев – Егора Прокудина и в момент, когда он взаправду решил пахать землю. Когда этот крестьянин, по своей крови, вернулся к себе. Или, не так должны возвращаться «предатели», «паразиты»… интересно, как бы он назвал олигархов в 21 год, с миллиардами иностранной валюты? Так – сел Прокудин на трактор и пашет… Но, это еще не возвращение. Возвращение. наверное, по Шукшину, по другому осуществляется… Может быть, все-таки, как у Егора Прокудина в последние мгновения жизни, когда кровь его уходит в землю из раны, а тепло рук и щеки принимает трава? Жесток род к предавшему его отпрыску… (Пришло на ум смутное своим содержанием современное понятие, все больше и больше охватывающее зачумелые без идеологии, массы, родоверы!) Пишет Василий Шукшин: «Все поколение тружеников-крестьян, кровь которых текла в жилах Егора, восставали против жизни паразита, какую вел он, это наладило в душе постоянную тоску». А какие герои, простите, у него не тоскуют? Тоскуют-то, за небольшим исключением, все! «Олигархи не тоскуют! Олигархи жиреют!» И что это тогда? Для остальной «провизорной» массы? Вечный зов крови? Есть ли на самом деле такой вечный зов? Не мистика, не идеализация ли это? Почему же тогда, если все же голос наших предков живет в нас, в жизни столько много развелось паразитов – и не тоскуют? Спокойно жиреют! Или, что-то мешает кровному закону действовать в реальной жизни? Что? «Обычай не придумаешь, невозможно», – утверждал Шукшин. А законы – их придумать можно? Законы природы неизменны: как ни сочиняй, а солнце восходит на Востоке и заходит на Западе. А законы общества? Одних конституций сколько, государств сколько, поправок к законам общества (и у нас сейчас, тоже!) – тома толстущие! Советуем перечитать «Слово о Законе и Благодати»: Составлено до 1037— 1043 г. «Слово о Законе благодати» было произнесено вечером в церкви Благовещения Пресвятой Богородицы на Золотых воротах в Киеве…

Вот пишет Василий Макарович Шукшин: «Сейчас самая пора начать думать, ощущать в себе силу, разум, нежность – и отдать все это людям. Ведь это единственный путь. Жизнь, как известно, летит чудовищно быстро. Вернуться нельзя, можно не пропустить…»

Это сказано для нас, в день сегодняшний… А, в фейсбуке, вместо молитвы, предлагают вот это стихотворение! Симптоматично?

«Больному»Есть горячее солнце, наивные дети,Драгоценная радость мелодий и книг.Если нет – то ведь были, ведь были на светеИ Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ…

Есть незримое творчество в каждом мгновеньи —В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз.Будь творцом! Созидай золотые мгновенья.В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз…

Бесконечно позорно в припадке печалиДобровольно исчезнуть, как тень на стекле.Разве Новые Встречи уже отсияли?Разве только собаки живут на земле?

Если сам я угрюм, как голландская сажа(Улыбнись, улыбнись на сравненье моё!),Этот чёрный румянец – налёт от дренажа,Это Муза меня подняла на копьё.

Подожди! Я сживусь со своим новосельем —Как весенний скворец запою на копье!Оглушу твои уши цыганским весельем!Дай лишь срок разобраться в проклятом тряпье.

Оставайся! Так мало здесь чутких и честных…Оставайся! Лишь в них оправданье земли.Адресов я не знаю – ищи неизвестных,Как и ты, неподвижно лежащих в пыли.

Если лучшие будут бросаться в пролёты,Скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц!Полюби безотчётную радость полёта…Разверни свою душу до полных границ.

Будь женой или мужем, сестрой или братом,Акушеркой, художником, нянькой, врачом,Отдавай – и, дрожа, не тянись за возвратом.Все сердца открываются этим ключом.

Есть ещё острова одиночества мысли.Будь умён и не бойся на них отдыхать.Там обрывы над тёмной водою нависли —Можешь думать… и камешки в воду бросать…

А вопросы… Вопросы не знают ответа —Налетят, разожгут и умчатся, как корь.Соломон нам оставил два мудрых совета:Убегай от тоски и с глупцами не спорь.

Глава 2. Я взглянул окрест меня……

«Все, видимое нами,

Только отблеск, только тени

От незримого очами».

«The behavior is the mirror in which all show their true image».

«Чудище

обло, озорно, огромно,

стозевно

и лаяй».

«Россия на краю пропасти. Каждая минута дорога. Все это чувствуют и задают вопросы: что делать? Ответа нет». Это написано весной 1898 г. В. О. Ключевским.

16 сентября 1990 г. на Днях памяти В. М. Шукшина в станице Клетская, выступая перед станичниками, Марина Черносвитова произнесла такие слова: «Шукшин говорил, что два места могут рассказать о человеке – где он родился и где он умер… Для меня Шукшин – имя святое, не менее святое, чем имена Бориса и Глеба. Сейчас появилась тенденция канонизировать новых святых. Я думаю, что одним из первых должен быть канонизирован Василий Макарович Шукшин». Это ее выступление, в частности, было опубликовано в газете «Молодой ленинец» (орган Волгоградского областного комитета ВЛКСМ) за 20 сентября 1990 г. в статье «Поклонился Дон Катуни». Тут же нашелся у меня и оппонент – продолжает вспоминать Марина – протоиерей Георгий (Докукин), который сопровождал нашу группу из Москвы и принимал участие в панихиде по Василию Шукшину и в Сростках, и на Дону. Он был категорически против моего предложения о канонизации Шукшина. Говорил много и сбивчиво, но некоторый смысл его слов был все же уловлен автором выше названной статьи и там же опубликован (кстати, как последнее слово по данному вопросу, ибо оно сказано служителем церкви: личностные качества и, так сказать, духовный и нравственный уровень этого служителя как-то само собой во внимание не принимались, вот так всегда на Руси – одежда, порой. решала все, вместе с казенным словом. В данном случае – черная сутана и крест на тяжелой золотой цепи).

Отец Георгий, как написали в статье, сказал следующее: «В идее канонизировать Шукшина, как святого, я вижу неточность. Святой – это определенный образ жизни, аскеза и некоторые другие признаки. Вот ранг мучника – это ближе. В мученичестве крупных русских художников есть некая печальная закономерность».

Я тогда возразила о. Георгию: «… мы отказываем Шукшину в канонизации, как святому земли Русской, ее духовному обогатителю и радетелю и, если следовать вашей логике, узакониваем (что значит – также канонизируем!) мученичество русских художников, не только умерших, но и ныне здравствующих, и творящих на благо нашей Родины. Будущих творцов святой Руси». Кстати, для справки, за последние несколько лет канонизированы: 1) сначала западной русской православной церковью, а теперь и нашей, Николай II и все члены его семьи, 2) Соломон I, царь Имеретии (успешно воевавший с Османской империей и запретивший работорговлю), 3) бывший президент Эстонской республики Константин Пятс (один из организаторов борьбы за независимость Эстонии, создание Эстонской республики, национальной армии, ее руководитель, особенно в первый период войны с Советской Россией, ярый враг советской власти, 4) некая юродивая Петербурга Ксения, 5) Иоанн Кронштадтский и т. д.