Культурология: конспект лекций - Дильнара Еникеева

Немецкий философ Х.-Г. Гадамер следующим образом характеризует плодотворный способ отношения к традиции: «Скорее, мы всегда находимся внутри предания и это пребывание изнутри не есть овеществляющее отношение, когда то, что говорит предание, воспринимается как нечто иное и чужое, но, напротив, оно всегда и сразу является для нас чем-то своим, примером или предостережением, самоузнаванием, которым для наших последующих исторических суждений важно не столько познание, сколько непредвзятое слияние с преданием»[27].

Культура, таким образом, – это сфера смысловой общительной связи между людьми в процессе свершения предания. Культура – развивающийся в общении смысл человеческой истории.

Герменевтика прежде всего стремится осмыслить тот факт, что человек познает себя через реальное участие в непрерывном процессе становления смысла в истории и культуре.

2. Структурный анализ и деконструкция культуры

Структурализм поставил перед собой задачу исследования культуры на строгой научной основе с использованием точных методов естественных наук. В качестве образца для культурологического исследования была взята лингвистика. Разработанный в лингвистике швейцарским ученым Фердинандом де Соссюром (1857–1913) структурный метод был перенесен на изучение других сфер духовной жизни человека.

Структурализм делает акцент на исследование форм, в которых протекает человеческая деятельность в целом. Эти всеобщие формы обозначены понятием «структура» – совокупность устойчивых отношений, которые действуют как бессознательные механизмы, регулирующие всю активность человека.

Сторонники классического варианта структурализма сосредоточили свое внимание на поиске бессознательных структур культуры, которые предопределяют разнообразные проявления жизнедеятельности индивида. Классическим образцом структуралистской мысли является творчество французского ученого К. Леви-Стросса. В качестве главной задачи исследований К. Леви-Стросс рассматривал доказательство нескольких основных тезисов:

1) все многообразные явления человеческого общества есть модификации некой исходной единой модели, ее раскрытие;

2) все явления могут быть строгим образом систематизированы и классифицированы;

3) между этими явлениями можно установить связи и соответствия, показывающие их положение по отношению и друг к другу, и к исходной модели.

Во всех явлениях культуры, считал К. Леви-Стросс, необходимо выявить структурные элементы, совокупность которых образует бессознательную структуру человеческого разума: «Сможем ли мы признать, что различные формы социальной жизни представляют в своей сути нечто общее: все они – системы поведения, каждая из которых является некой проекцией на плоскость сознательного и обобществленного мышления всеобщих законов, управляющих бессознательной жизнью разума?»[28]

К. Леви-Стросс в первую очередь задается вопросом о том, что представляет окружающий человека внешний мир, ибо для понимания сути культуры важно знать, как выглядит окружающий мир в восприятии людей, принадлежащих к разным культурам. По мнению К. Леви-Стросса, человеческие ощущения не столько отражают, сколько кодируют окружающий человека мир, а все явления и процессы выражаются в виде символов.

Итак, в концепции К. Леви-Стросса речь идет о двух структурах:

1) о структуре человеческого разума;

2) о структуре окружающей человека физической реальности.

3. Постструктурализм

Его представители отвергают в изучении культуры то, что почиталось в классическом структурализме. Научное знание становится менее ценным, нежели литературная активность. Поструктуралисты сосредоточены на выявлении механизмов порождения текстов культуры, являющихся для них предельной реальностью.

Наиболее полно эти тенденции представлены в творчестве М. Фуко (1926–1984). С его именем связана разработка в структурализме проблемы власти и изучение механизмов ее воздействия на индивида. Он исходит из предположения, что та совокупность стратегий осуществления «знания – власти», которая наблюдается в новоевропейской истории в сферах системы наказания, образования, медицинского контроля и так далее, вполне совместима с правами и свободами индивида, получающими юридическое оформление, законодательную фиксацию. Власть видится М. Фуко как постоянная угроза, требующая противовеса. Утверждаемый ею в новоевропейской истории порядок не исключает, а, напротив, предполагает расширяющуюся сферу прав и свобод, рост индивидуализации. Скептически относясь к возможности обретения универсальных гуманистических установок, М. Фуко не оставляет надежд на то, что каждый человек может «сбыться» для себя, если сохранит устремленность к этой цели.

Если структурализм пытается выявить универсальные структуры культуры, то постмодернизм рассматривает культуру как множественность, не основанную ни на каком единстве. Здесь следует назвать таких представителей постмодернизма как Ж. Делез (1925–1995) и Ф. Гваттари (1930–1992). Основные работы Ж. Делеза – «Ницше и философия» (1962 г.), «Прус и знаки» (1964 г.), «Различие и повторение» (1968 г.), «Логика смысла» (1969 г.), «Фуко» (1986 г.), совместно с Ф. Гваттари – «Капитализм и шизофрения» (т. 1. «Анти-Эдип», т. 2. «Тысяча плоскостей»), «Ризома» (1976 г.), «Кафка» (1975 г.). Важное место в работе этих авторов занимают вопросы пространства, центра и окраин, получает обоснование принцип детерриторизации, а также подвергается критическому анализу понятие субъекта. Вся окружающая человека действительность описывается ими в качестве системы «машин». Отдельные части этих «машин» могут соединяться и разъединяться, желая нового сцепления. Ж. Делез и Ф. Гваттари вводят понятие «желающих машин», или «машин желания», в качестве которых могут выступать и отдельные субъекты, и социальные группы и общества в целом. Совокупность таких «машин» образует «желающее производство».

Ж. Делез и Ф. Гваттари исходят из того, что человеческие желания вписываются в символические структуры. Поэтому всякое желание имеет социальную природу, а «производство желания» оказывается изначально вписанным в определенный символический порядок общественных отношений. Этот символический порядок пронизан отношениями господства и подчинения, которые выполняют по отношению к желанию репрессивную функцию. «Эдипов комплекс» З. Фрейда понимается французскими исследователями как результат вписывания желания в символическую структуру («грамматику»). Классическому психоанализу они противопоставляют так называемый «шизоанализ», тесно связанный с шизофренией. Шизофрения (от греч. schizo – «расщепляю», phreno – «ум») означает «расщепление ума».

Согласно Ж. Делезу и Ф. Гваттари, мир желания, которое освобождается от власти символических структур, оказывается подобным шизофреническому состоянию. Подразумевается «децентрализация», «расщепление» системы производства желания. Ж. Делез и Ф. Гваттари распределяют все понятия культуры между двумя полюсами – шизофренией и паранойей, которые образуют два противостоящих способа мышления, причем первый рассматривается как однозначно позитивный, а второй, соответственно, воплощает в себе все негативные черты культуры.

Как считают исследователи, параноидальному «сплочению в единство» должно прийти на смену шизофреническое «рассеяние во множественность». И носителями этого процесса считаются люди окраины – отдельные маргиналы и разрозненные маргинальные группы. Понятие «маргинал» требует сопоставления с понятием «пространство». На этапе «безграничного пространства» межчеловеческие отношения строятся на основе родства, а с появлением территории человек как носитель «желания» вытесняется посредством его включения в символические структуры, которые обеспечивают единство территории.

Если же «представитель желания не хочет подчиниться деспотизму символических структур, он должен быть вытеснен за пределы территории. В результате он вынужден существовать не на другой территории (там ему просто нет места, поскольку все территории построены по одному принципу), а в некоторых нетерриториальных пространствах. Однако любое не занятое пространство выступает в качестве объекта завоевания, поэтому вытесненные „представители желания“ могут вести только кочевой образ жизни, номадический.

Исследователи подчеркивают, что период капитализма характеризуется разрушением символических кодов культур и тем самым разрушается представление о территории, «потоки желания» освобождаются от гнета символических структур. В результате человек оказывается не в состоянии определить свое новое место и кочует по временно освободившимся пространствам. Таким образом, общество теряет структурную определенность, превращается в массу.