Кетцалькоатль - Александр Васильевич Чернобровкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Моя популярность у аборигенов дала результат. Весной, в самом начале сезона дождей, ко мне пришли чичимеки из племени сакатеков. Это были три плотно сбитых типа с широкими повязками на голове, полностью закрывавшими лоб. При этом густые черные волосы были собраны и завязаны сверху и свисали конским хвостом, который мотылялся из стороны в сторону. Из одежды только тряпичный пояс, с которого спереди и сзади свисало по куску грубой материи шириной сантиметров двадцать и длиной раза в два больше, а на правом боку — кожаные ножны с небольшим обсидиановым ножом с деревянной рукояткой, обмотанной тонким шнуром из волокон агавы. В «мирное» время вход чичимеках в город был свободным. Они часто привозили товары на продажу. Эти, видимо, тоже что-то продали и закупились. Их деревянные наспинные рамы были заполнены местными, яркими, разноцветными тканями, украшенными перьями птиц, и еще чем-то, спрятанным под рулонами. Используя небольшой запас тольтекских слов и язык жестов, сакатеки предложили мне принять участие в военном походе на их заклятых врагов — племя кашканов. В качестве оплаты предложили кожаный мешочек с дюжиной необработанных, сиреневых нефритов, каждый размером с голубиное яйцо. В Европе и Китае нефрит такого цвета был в большой цене. Впрочем, мне, живущему, так сказать, при коммунизме, стоимость их была по барабану. Согласился потому, что сидеть в Толлане стало скучно. Договорились, что сакатеки отнесут покупки домой и вернутся, как проводники, а я за это время — семнадцать дней — соберу отряд добровольцев, если таковые найдутся.
23
Все-таки воевать при поддержке местных жителей намного легче. Они ведут разведку, точно знают, где находится враг и что делает; проводят самыми удобными дорогами или скрытно по плохим; обеспечивают питанием, пусть и скудным, по возможностям; показывают, где можно запастись водой; и при всем при этом горят желанием победить. В поход с нами пошли все мужчины, от подростков до стариков, всего около пятисот воинов. С нашими тремя с половиной сотнями это меньше, чем могут выставить враги. Зато на стороне сакатеков воюю я, что, по их мнению, на порядок увеличивает боевой потенциал армии.
Кашканы жили в соседней долине, отделенной невысоким горным кряжем, через которую в сезон дождей протекала река, впадавшая в длинное узкое озеро, расположенное в восточной, дальней от нас части. На Мексиканском нагорье много самых разных озер, но большую часть составляют соленые. В этом вода была пресная. Не имея стока, в сезон дождей озеро наполнялось до краев и весь сухой сезон обеспечивало кашканов. Видимо, сакатеки потому и воевали с ними, что хотели перебраться в эту долину из своей маленькой и практически безводной.
Главное поселение кашканов в сотни три домов, сложенных из камня и крытых тростником, находилось на большом холме на восточном берегу озера. Рядом были обработанные поля, на которых выращивали кукурузу, тыквы, фасоль, перец чили. Картошку я здесь пока не встречал. Тольтеки о ней не слышали, а майя думали, что интересуюсь ямсом или маниоком, у которых клубни тоже созревают под землей. Жаль, а то соскучился по картохе, с удовольствием навернул бы целую сковородку жареной с сальцом.
Как рассказали сакатеки, раньше они нападали в конце сезона дождей, после сбора урожая, и на западную часть долины, где маленькие поселения по обеим берегам реки, пересыхающей к зиме. Хапанули, что успели — и бегом восвояси, чтобы приготовиться к ответному налету. Силы были неравны, поэтому сакатеки прятались в горах, куда кашканы не совались. Прошлой осенью их встретили на подходе и, как догадываюсь, вломили по самое не балуй. Узнав о моем существовании, сакатеки решили с моей помощью отомстить и заодно захватить долину, чтобы самим жить в достатке и отбиваться от голодающих соседей.
Мы напали в первой четверти сезона дождей и на восточную часть. Для этого пришлось сделать большой крюк и пересечь горный кряж не в самом удобном месте. Если бы кашканы узнали о наших планах и устроили засаду в горах, нам бы пришлось туго. Удача была на нашей стороне. Более того, нас никто не заметил, когда в утренних сумерках спускались в долину, хотя вершина кряжа была голая. Дальше шли кусты, а затем деревья, среди которых мы и просидели до вечерних сумерек, после чего спустились к опушке, где и просидели до середины ночи.
Нам оставалось пройти километров пять между зарослями высоких кактусов. В темноте они казались великанами, замершими с поднятыми вверх руками. Мои подчиненные перемещались двумя большими толпами: в одной тольтеки, в другой сакатеки. Обе жались ко мне, потому что боялись ночных духов, но при этом не смешивались. Если нас разлучала группа кактусов, проходили ее быстро и ждали меня.
К поселению добрались в самом начале утренних сумерек. Вышли точно, потому что ориентировались на лай собак. По мере нашего приближения собаки надрывались всё громче. Наверное, к ним присоединялись собратья из других частей поселения. Собак индейцы держат много, потому что в первую очередь это не охранники, а домашний скот, откармливаемый на мясо.
Еще днем со склона кряжа я оценил обстановку и сделал вывод, что незаметно подкрасться не получится. В такую рань напали для того, чтобы кашканы спросонья не сразу организовали сопротивление. Под неистовый лай собак мы перешли на быстрый шаг, а последние метров двести пробежали. К тому времени перед крайними домами уже стояли плотной группой около двух сотен вражеских воинов, вооруженных копьями и небольшими прямоугольными щитами. К ним постоянно прибегало подкрепление из разных концов поселения.
Я предупредил сакатеков (тольтеки и так знали), чтобы никто не оказывался впереди меня. В бою не будет времени рассматривать, кто передо мной, срублю любого. Поэтому бой начал я, выбрав самого рослого из низкорослых кашканов, который стоял в центре первой кривой шеренги. Копье у него было с довольно
