Где бьется сердце Петербурга? Доходные дома в историях и фотографиях - Владислав Юрьевич Пода
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В центральном парадном нас встречает ковер из немецкой метлахской плитки производства именитой компании Villeroy & Boch, на котором написано дружеское приветствие на латыни: «Salve». Справа можно заметить изящную дореволюционную печь с лепным декором из кариатид и путти, перешептывающихся между собой. Пройдя дальше мимо двух обнаженных кариатид, держащих на себе мощный антаблемент, мы попадаем на парадную лестницу. Ранее парадное освещалось благодаря фонарям, остатки одного еще сохранились в начале лестницы. Балясины здесь тоже удивительные, хоть они и типовые и встречаются во множестве других домов Петербурга. Огромные тройные окна на всех этажах делают это парадное одним из самых светлых в нашем городе. Поднявшись на последний этаж, можно также полюбоваться потолком, богато украшенным лепным декором.
Последней владелицей дома на набережной канала Грибоедова была дочь Владимира Александровича – Ольга Владимировна Серебрякова. Будучи женой офицера Французского полка Михаила Аполлоновича, она частенько проживала в своем личном доме в Париже. После того как в России свершился государственный переворот и большевики национализировали все имущество, Ольга Владимировна жила во Франции, каким-то образом сохранив огромную часть своих капиталов. Спустя два года после смерти мужа Серебрякова заключила новый брак с представителем семьи Романовых, принцем Петром Александровичем Ольденбургским, но и этот брак оборвался спустя два года из-за чахотки, которая подорвала здоровье супруга. Тем не менее Ольга Владимировна прожила долгую жизнь в эмиграции. Умерла наследница Ратьковых-Рожновых в 1953 году, на 86-м году жизни.
Второй же дом на улице Кирочной, 32–34, принадлежал второму из трех сыновей Владимира Александровича – Ананию Владимировичу Ратькову-Рожнову, камергеру и действительному статскому советнику. Дом был также построен Павлом Юльевичем Сюзором, но гораздо позднее, в 1900 году. Огромный дом в стиле эклектика занимает сразу два земельных участка. Фасад симметричен и разделен на секции четырьмя прямоугольными эркерами, которые держат на себе пары бородатых атлантов. В центре фасада Сюзор размещает высокую арку в четыре этажа, а внутри располагает парадный двор, чтобы дом приносил значительно больше прибыли. Около въезда во двор на уровне третьего этажа разместились тумбы с женскими скульптурами, а внутри дворика на цепях можно было обнаружить навесной фонарь. Фасад богато декорирован парными пилястрами с коринфским ордером, картушами, растительными орнаментами и маскаронами рычащих львов.
В парадном на полу разместилась типовая харьковская метлахская плитка, которая встречается чуть ли не в каждом третьем петербургском доме. Справа находятся остатки терракотовой печи каминного типа. Скорее всего, она была разграблена много десятилетий назад, и все самые ценные элементы печи покинули этот дом навсегда. В парадной сохранилось много подлинных входных дверей в квартиры, а также кованые ограждения лестницы с растительными орнаментами. На этом изыски парадного заканчиваются.
Последний владелец дома Ананий Владимирович после революции, как и его сестра, покинул Россию и осел во Франции, где принимал активное участие в социал-монархических объединениях, мечтавших вернуться на родину и вернуть былую Россию. Но, как мы знаем, все их попытки были тщетны, и Ананий Владимирович до глубокой старости проживет в Париже, где его и похоронят.
Третий же дом, самый любопытный в плане устройства фасадов, разместился на улице Пестеля под номером 13–15. Этот дом до национализации принадлежал старшему сыну Владимира Александровича, чиновнику министерства иностранных дел и действительному статскому советнику Якову Владимировичу Ратькову-Рожнову.
Над этим домом Павел Юльевич Сюзор потрудился на славу. Снеся стоявшие на этих участках каменные дома, архитектор разворачивает два корпуса дома торцом и объединяет их огромной аркой высотой в четыре этажа. Тем самым Сюзор раскрывает дворовые пространства и делает из обыкновенных дворов настоящую тихую улочку или переулок с цепными фонарями и богато декорированными фасадами. На фасаде с улицы Пестеля разместились уже привычные нам эркеры с атлантами, путти с венками лавра и рогами изобилия, расположившиеся над входом в парадные, и обилие лепного декора. Но есть в этом доме и некое новаторство: первые два этажа вместили огромные окна-витрины, ведь Сюзор хорошо понимал возрастающее значение коммерческой недвижимости. В доме до революции разместились солидные магазины и даже один из первых дореволюционных кинотеатров «Аполло».
Парадное же дома Ратьковых-Рожновых по улице Пестеля, в отличие от своего фасада, не может похвастаться ничем примечательным. Типовой метлах от Villeroy & Boch на полу, подъемные машины, которые уже давно утрачены, на лестнице нет ни витражей, ни роскошных кованых ограждений. Поэтому можно смело сказать, что этот дом – самый скромный из всех представленных.
Сам же владелец дома после октябрьской революции перебрался в Париж, где занимал должность директора ателье художественного шитья «Марианна». До самой своей смерти он занимался благотворительностью, жертвуя немалые деньги на строительство церкви Святого Иоанна Воина в Медоне и Общество русских женщин при Красном Кресте. Умер в возрасте 88 лет в доме престарелых в Сент-Женевьев-де-Буа, где нашли свой покой многие знатные русские эмигранты.
Мистическая ротонда
На набережной реки Фонтанки, там, где она пересекается с улицей Гороховой, разместился один из самых старых домов Петербурга, построенный еще в XVIII веке для одного из богатейших промышленников Российской империи Саввы Яковлевича Яковлева. Трехэтажный дом в стиле классицизм примечателен в первую очередь восьмиколонным портиком, расположившимся на фасаде.
Первый владелец дома прославился в истории как один из богатейших людей своей эпохи. Родившись в семье мещанина в городе Осташкове, он не упустил свой шанс и в юности отправился на поиски счастья в столицу Российской империи Санкт-Петербург. Поначалу он торговал у Летнего сада телятиной, вскоре благодаря своей симпатичной внешности и приятному голосу был замечен императрицей Елизаветой Петровной и через некоторое время стал поставщиком мяса Императорского Двора. Затем, найдя влиятельных покровителей, Савва Яковлевич начал заниматься сбором питейных налогов в нескольких городах Российской империи, а потом и сбором податей с уральских заводов и таможни.
Прибыль со сбора налогов Савва
