Грезы об Эдеме: В поисках доброго волшебника - Джеймс Холлис

Невозможно переоценить силу воздействия скрытой программы бессознательного стремления вернуться в Эдем. Оно лежит в основе нашего переживания собственной уязвимости и присущей Другому силы.

Одна супружеская пара пришла на терапию с проблемой, которая состояла в том, что каждый из супругов искал пути для «поправки» другого. Джойс и Джо вышли на пенсию, обретя, наконец, долгожданную свободу, чтобы делать только то, что им хочется, и вдруг оказалось, что каждый из них стоит на пути у другого. Каждый из них чувствовал свою ответственность за Другого, а если одному было плохо, то другой ощущал растерянность или депрессию, или же, наоборот, проявлял раздражение. Каждый из них считал себя обязанным сделать все возможное, чтобы вернуть Другого к прежнему состоянию, чтобы партнер снова был во всеоружии и принялся за старое. Встретившись с супругами вместе и с каждым по отдельности, я поразился тому, насколько похожи были их рассказы и логические выводы относительно Другого. В свою очередь, каждый из них ожидал от меня решения проблемы — проблемы Другого. Постепенно я стал осознавать, что столкнулся с разновидностью феномена, известного под названием «Парадокс Абилина».

Это выражение принадлежит Джерри Харви, высочайшему профессионалу в области организационного развития. Как-то Харви заметил, что в страшную жару, хотя никто на самом деле не хотел ехать из городка в западном Техасе в Абилин за мороженым и никто об этом не говорил вслух, однако битком набитая сердитыми и раздраженными взрослыми людьми машина совершала путешествие в Абилин, а на обратном пути все пассажиры страшно ругались между собой. Этот феномен, который получил название «парадокс Абилина», имеет место тогда, когда пары или группы явно или неявно подразумевают согласие по какому-то кругу вопросов, но почему-то при этом поступают наоборот. Самой поразительной иллюстрацией этого феномена может послужить процесс принятия решения, который привел к катастрофе Челленджера в 1986 году. Более сорока разных служб указывали на то, что состояние космического корабля не соответствует условиям его запуска. Но после голосования решение было принято, остальное нам известно.

Для следующей совместной сессии с Джойс и Джо я напечатал для них следующий список.

Парадокс Абилина

(Как группы или пары могут соглашаться на что-то, но поступают при этом прямо противоположным образом)

Вы оба согласны с тем, что:

1. Вы любите Другого, заботитесь о нем, цените его и хотите оказывать ему поддержку.

2. Вы верите, что ваш Другой находится в состоянии депрессии.

3. Вы считаете, что Другой находится в депрессивном состоянии по причинам внутренним, а не внешним. (У Другого есть проблемы, требующие индивидуального подхода.)

4. Вместе с тем вы чувствуете себя ответственным за депрессию Другого.

5. Вы боитесь предпринять самостоятельные действия, независимые от Другого, потому что опасаетесь, что они вызовут у Другого недовольство, гнев или депрессию.

6. Пребывание в этом безвыходном положении вызывает у вас гнев и депрессию, и вы отчасти вините в этом Другого.

7. Вы любите Другого, но в данный момент чувствуете себя отчужденным от него эмоционально.

8. Вы полагаете, что психотерапевт разрешит это противоречие, помогая Другому избавиться от его проблем.

В детстве каждый из них был запрограммирован на то, что должен нести ответственность за состояние и самочувствие Другого. Эта идея всегда порочна: она обременяет любого человека и в конечном счете становится бесполезной, поскольку направлена на то, чтобы уберечь человека от страданий, которые являются необходимой предпосылкой его личностного роста. На самом деле ни один из супругов не заявлял, что находится в депрессии, хотя каждый диагностировал депрессию у Другого. Оба пребывали в угнетенном состоянии и раздражении из-за того, что, выйдя на пенсию и получив свободу, добытую ими с таким трудом, они не могли вести себя независимо, то есть удовлетворять свои личные интересы из-за страха оставить своего спутника. Короче говоря, каждому из них мешала его собственная установка, но при этом он проецировал свои чувства на партнера. Естественно, они ждали, что терапевт согласится с их оценкой и решит проблемы Другого, и тогда в отношениях между ними снова наступят мир и согласие.

Однако супруги не понимали, что каждому из них нужно критически отнестись к своей собственной установке на то, чтобы брать на себя слишком большую ответственности за Другого и выбирать стиль поведения, ведущий к самоограничению. Только благодаря такому критическому отношению, если оно вообще возможно, отношения могут развиваться в мире и согласии.

Слушая зачитываемые им пункты парадокса Абилина, Джойс и Джо с каждым из них соглашались. Когда они прочитали последний пункт списка, они громко рассмеялись. Напряжение разрядилось, поляризация постепенно стала сглаживаться, и отношения получили толчок к развитию. Задача терапии заключалась не только в том, чтобы указать им на существующие противоречия в их мышлении, но и побудить каждого из них к тому, чтобы начать улучшать отношения с супругом с улучшения своей собственной жизни.

Четвертый принцип, о котором говорилось в предыдущей главе, проявляется здесь особенно ясно, а именно: самое лучшее, что мы можем сделать для своего партнера, — это следовать своему процессу индивидуации. Тогда отношения не будут отягощены таким количеством неосуществимых проекций.

Бекки, которой исполнилось тридцать пять лет, была социальным работником. Она «выбрала» эту профессию неслучайно: в своей семье она была ребенком-родителем. С детских лет она пыталась вылечить свою мать, все время надеясь, что, выздоровев, мать станет выполнять свои родительские функции. Судьба послала ей слабую, эмоционально недоразвитую мать и нарциссического, недоступного отца. Когда тот оставил семью и отправился на западное побережье, напевая песню «Мечтая о Калифорнии», она стала матерью своей матери.

Позже, когда Бекки стала лесбиянкой, никто из родителей никак на это не отреагировал, ибо никто из них не интересовался ее жизнью. К сожалению, история взаимоотношений Бекки повторяла ее опыт общения с теми Первыми Другими. Ее привлекали к себе либо эмоционально истощенные женщины, нуждающиеся в заботе, как и ее мать, либо нарциссические женщины, которые только предъявляли требования, но сами никогда не проявляли ни щедрости, ни великодушия. Поскольку Бекки очень хорошо освоила роль героини, она могла поддерживать оба стиля отношений, работать на двух работах, платить налоги и при этом постоянно грустить и испытывать некоторое недоумение. Хотя внешне она казалась преуспевающей и довольной, в глубине души она всегда оставалась брошенной, одинокой девочкой.

Кризис ее жизни наступил тогда, когда, прогорев в Калифорнии, отец решил вернуться обратно, на восточное побережье. Бекки прекрасно знала, что это означает: он захочет, чтобы она заменила ему женщин, которых он всегда находил для удовлетворения всех своих прихотей. Хотя ни одна из них надолго не задерживалась, у него никогда не было недостатка в кандидатах на это место. С одной стороны, Бекки бесило то, что этот мужчина, который давно ее бросил, теперь вернулся и ждет, что она будет ему прислуживать. С другой стороны, она чувствовала, что переполняющая ее тревога переходит все допустимые пределы, мешая ей сказать «нет». Она выражалась достаточно ясно, говоря отцу и матери, что ей необходимо жить своей жизнью, но ее решимость сходила на нет, когда первый заявлял, что «ему больно и его неправильно поняли», а вторая становилась совершенно несчастной и одинокой.

Мы можем видеть, что ясность сознания взрослого человека зачастую подавляется страхом, который активизируется при встрече с Первыми Другими. Эта регрессивная активизация энергии искажает все зрелые отношения. Такое влияние особенно сильно, если человеку приходится иметь дело с собственными родителями, так как сформированное в прошлом имаго многократно усиливается благодаря физическому присутствию Первого Другого.

Проблема Бекки типична для всех нас: как нам оценить точно свои возможности и принять разумное решение, если на нас так сильно воздействует наше прошлое? Наша способность всегда и везде оставаться самими собой очень проблематична. На бумаге выбор кажется ясным, на терапевтической сессии выбор тоже кажется ясным. Но сохранять ясным свое сознание, когда нас эмоционально переполняет наша индивидуальная история, — едва ли не самое трудное дело в жизни. И даже если у нас получилось это сейчас, нет никакой гарантии, что завтра у нас это снова получится. Только настойчивые усилия, направленные на постоянное сохранение сознательного отношения к своему уникальному жизненному странствию и к препятствующей ему запрограммированной в детстве парадигме, открывает возможность зрелого выбора.