Фуксы, коммильтоны, филистры… Очерки о студенческих корпорациях Латвии - Светлана Рыжакова

Цветами корпорации стали бело-черно-оранжевый, девизом – «Mehr Licht, mehr Licht!» («Больше света, больше света!»). Поскольку сходные цвета до того принадлежали дерптской корпорации Ruthenia, цвета и девиз в 1877 г. поменяли на золотой-белый-синий и «Stark in der Tat, sanft in der Art» («Твердые в действии, мягкие в искусстве»). 7 апреля 1880 г. Borysthenia была закрыта, но 21 октября этого же года 26 членов Borysthenia и других студентов создали новую корпорацию, которую назвали Fraternitas Arctica («Арктическое братство»), которая существует и в настоящее время, то есть это – старейшая студенческая русская корпорация не только в Балтии, но и во всем мире, существующая поныне.

Корпорация получила «цвета» (точнее – получила разрешение своим членам носить свои «цвета» открыто, что, по сути, и было ее официальным признанием), то есть приобрела официальный статус 6 ноября того же года, когда корпорация была принята в C!C! (объединение корпораций), известие об этом было получено 7 ноября 1880 г., после чего этот день и отмечается как день основания корпорации. Девизом стало – «Рцы слово твердо». Цвета корпорации – золотой, черный и красный, значение которых выражено в тексте песни:

Как золото, чиста будь наша совесть,Эмблема твердости – наш черный цвет,И красный цвет – любви и дружбы повесть.О, Арктика, цвети на много лет.

Фотографии основателей корпорации Fraternitas Arctica. Страница из альбома корпорации Fraternitas Arctica – см. список в приложении 4 (с. 335)

Циркель Fraternitas Arctica: изящное переплетение первых букв названия корпорации

Золото здесь интерпретируется как символ благородства, чести и чистой совести, черный цвет – твердость воли, мощь духа и постоянства, красный – дружбы и братской любви. В корпорацию, согласно Коману, могли входить студенты, которым близка русская культура. И ныне членом Fraternitas Arctica может стать студент Латвии и Эстонии (а в порядке исключения и других стран) любого этнического происхождения, получающий высшее академическое образование, знающий русский язык и связанный с русской культурой.

Очевидно, что Fraternitas Arctica стала одновременно землячеством для русских студентов, приезжающих сюда, в сугубо немецкую среду, на обучение, и корпорацией, объединяющей разных местных студентов воедино. Тут сформировались очень дружеские взаимоотношения с латышскими корпорациями, в то время боровшимися за признание своих прав наравне с аналогичными немецкими.

Собрание арктов. Э. Чайбе, Б. Вальдовский, Л. Шутов, Г. Дуппер, П. Эзау, К. Розенберг, В. Гезе, В. Рудаков. Фотография из альбома корпорации Fraternitas Arctica

Ее сформировали студенты, которые приехали учиться в Ригу из самых разных уголков России и которым оказался чужд немецкий дух, царивший в Риге в целом и в частности в Политехникуме[198].

По-видимому, созданная корпорация была своего рода «местом отдохновения» для русских юношей, приезжающих сюда учиться, в немецкую среду. У них тут не было семейной преемственности: они приезжали, жили в своей студенческой среде, учились, затем уезжали. О многих из них сохранилось мало сведений; например, среди корпорантов был такой Иван Евецкий родом из Екатеринославской губернии, дослужился до звания полковника Гродненского гусарского гвардейского полка.

Корпорация Fraternitas Arctica находилась в системе других подобных корпораций, она способствовала признанию латышских корпораций Selonia, Talavia. Вследствие самой корпорантской системы Fraternitas Arctica была близка подобным немецким и латышским организациям. Латинская номенклатура, немецкий язык, общие традиции и нормы определяли лик организации. Известно, что к празднованию двухлетия создания корпорации предполагалось, чтобы

хотя бы две песни были по-русски, а то – в основном, исполнялись песни по-немецки; об этом есть запись в протоколе. Русские тексты песен сочинил некий Каплановский, русский член корпорации из Кулдиги; о нем больше вообще ничего не известно[199].

Первый Президиум корпорации Fraternitas Arctica. 1880–1881 гг. Иван Евецкий, Виктор Брокмиллер, Павел Керберг. 1880 г. Из альбома корпорации Fraternitas Arctica

Мелодия и текст корпорантской песни «За стол, за стол, наполнимте бокалы…». Из альбома корпорации Fraternitas Arctica

Празднование 25-летнего юбилея корпорации Fraternitas Arctica. 1905 г. Из альбома корпорации Fraternitas Arctica

Пригласительная открытка. Neo-Ruthenia, студенческая корпорация Санкт-Петербурга. Из альбома корпорации Fraternitas Arctica. 16 октября 1910 г.

Символы корпорации на фоне силуэтов храма Василия Блаженного, башни Ивана Великого и московской Кремлевской стены. Рисунок к празднованию основания корпорации Fraternitas Arctica. Из альбома корпорации. 1925 г.

В известной степени как песнь корпорации Fraternitas Arctica функционировала песнь на стихи Языкова.

К корпорации Fraternitas Arctica в разное время принадлежали многие известные люди: Михаил Михайлович Пришвин, русский писатель, граф Мстислав Николаевич Толстой, вице-губернатор Санкт-Петербурга (1913–1915), Николай Максимович Озмидов, инженер, профессор электротехники Рижского политехнического института, Сергей Иванович Гриневич, член Государственной думы IV созыва, Николай Петрович Богданов-Бельский, художник, действительный член Академии художеств России. До Первой мировой войны в корпорации насчитывалось всего 455 членов.

В 1912 г. корпорация заключила картель (особый договор о тесных взаимоотношениях) с петроградской русской корпорацией Neo-Ruthenia.

В 1915 г. Рижский политехнический институт был эвакуирован в Москву, туда же переместилась и корпорация, где и существовала до конца первого семестра 1916 г. Активность была очень невысока, многие корпоранты были призваны на войну. В начале революции корпорация прекратила деятельность.

Ситуация изменилась после Первой мировой войны, после того как возникла Латвийская Республика. Трансформация русской корпорации после 1917 г. заключалась в четком отделении себя от новой власти: начали отовсюду убирать слово «Россия». С образованием государства Латвии корпорация начала идентифицировать себя с Латвией, хотя, конечно, и с русской культурой тоже.

Памятный рисунок к празднованию основания корпорации Fraternitas Arctica. Из альбома корпорации Fraternitas Arctica. 1937 г.

Первый прием в фуксы (Fuchs-Coetus) после войны. Фото М. Кривошапкина. Фотография из альбома корпорации Fraternitas Arctica. 1922 г.

Но оказалось, например, дискредитированным слово «товарищ», его заменяли на «друг, приятель» («…дед, Шервинский, на работе, конечно, был “товарищ”, но если вдруг кто-то из его близких знакомых так называл его в частной жизни, он возмущался: “Что это ты так меня называешь!”»[200]).

К 1920–1921 гг. (когда в независимой Латвии корпорация начала восстанавливаться) количество членов корпорации уменьшилось с 455 до 55 человек (это произошло в результате гибели арктов на полях сражений, а также ввиду того, что связь со многими была утеряна навсегда). 31 октября 1922 г. корпорация возобновила свою деятельность в Риге, была принята в Конвент президиумов. Позднее она заключила картели с эстонской корпорацией Vironia и русскими корпорациями Boeteia, Fraternitas Aeterna, Fraternitas Slavia (действовавшей в Эстонии и Чехословакии).

Цойтус 1922–1923 гг. Фотография из альбома корпорации Fraternitas Arctica

Празднование пятидесятилетнего юбилея корпорации Fraternitas Arctica. Высокопреосвещенный архиепископ Иоанн (Поммер) с арктами. Фотография из альбома корпорации Fraternitas Arctica. 1930 г.

Празднование пятидесятилетнего юбилея корпорации. После молебна. Фотография из альбома корпорации Fraternitas Arctica. 1930 г.

В памяти членов корпорации сохранилось пышное празднование 50-летия корпорации – 7 ноября 1930 г. в Доме Черноголовых (где участвовали представители всех корпораций). На торжественном молебне в кафедральном соборе присутствовал архиепископ Иоанн (Поммер).

Вот что пишет об этом современный рижский краевед Илья Эберштейн:

В тот день, 7 ноября 1930 года, в историческом здании Черноголовых состоялся торжественный акт. В назначенный час к Дому Черноголовых, принадлежавшему одному из богатейших и влиятельнейших тайных обществ Риги, потянулась красочная процессия. В открытых ландо, поблескивая обнаженными рапирами, с широкими трехцветными шарфами через плечо, сидели президиумы всех дружественных «Арктике» корпораций – рижских и приехавших из-за границы. Актовый зал Черноголовых был залит светом тяжелых хрустальных люстр. Среди гостей можно было видеть главу латвийской православной церкви, позже трагически погибшего архиепископа Иоанна, духовного покровителя «Арктики», ректора университета с проректорами и профессурой, полковника Лукина, представлявшего президента Латвии Ульманиса, а также членов правительства, представителей дипломатического корпуса, русской и латышской общественности. Исторический зал Черноголовых стал в этот день местом лебединой песни корпоративного студенчества и отходящей западноевропейской культуры, которая здесь была представлена во всем своем блеске. Со стен актового зала на это пышное собрание смотрели портреты всех русских царей, свидетельствовавшие о политическом такте латышей, сохранивших в своей независимой республике эти реликвии монархической России в знак уважения к ее великой культуре[201].