Метафизика бытия - Юрий Зенин

[2 Дан.4:24]

«Грех мира» — суть небесный «сосуд», вместилище этой самой отрицательной кармы человечества, и каждый из нас, согрешив, невольно добавляет «свою лепту» в этот небесный сосуд греха.

— … отче! я согрешил против неба… [1 Лук.15:18]

Чтобы иметь возможность гасить этот образовавшийся «минус», необходимо иметь «плюс» — резервный запас избыточной положительной кармы. Каким образом можно создать подобный запас, не нарушив закона воздаяния? Ответ один — невинно пострадать за тех, кому хочешь помочь. Действительно, незаслуженное страдание должно быть автоматически компенсировано «бездушным» кармическим законом. Вид компенсации есть благодать или, другими словами, положительная карма тому, кто незаслуженно страдал. Подобную благодать можно представить, как некую чистую энергию, как энергию жизни, как жизненную силу. Ту силу, о которой уже упоминалось выше:

— В то же время Иисус, почувствовав Сам в Себе, что вышла из Него сила, обратился в народе и сказал: кто прикоснулся к Моей одежде? [1 Мар.5:30]

Но так как Христос пострадал именно за людей, которых так сильно возлюбил, то образовавшийся сосуд положительной кармы стал доступен любому человеку — грешнику, и чтобы воспользоваться им, ему достаточно лишь стать причастным ко Христу (креститься), осознать свою грешную природу (покаяться) и идти путём, указанным Спасителем (не совершать более смертных грехов). Однако дар Христа никоим образом не исключает полную отмену страданий для человека, вставшего на путь спасения. Всех своих грехов человеку, самостоятельно, конечно не искупить, но за какую-то их часть он всё-таки должен понести наказание, и заплатить за них именно своим страданием. Остальное возьмёт на себя Христос, и это справедливо.

Из вышесказанного становится понятным, почему даже апостолы и святые безропотно претерпевали, казалось бы, незаслуженные страдания. Кто, если не они самые безгрешные люди? Почему же и они страдали? Ответ прост. Кажущееся незаслуженное страдание в этой жизни есть лишь компенсация каких-то дурных поступков прошлых жизней. Принимая страдание как должное, не противясь ему, человек лишь добросовестно оплачивает свой же долг этой или какой-то прошлой своей жизни.

— Ударившему тебя по щеке подставь и другую, и отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй взять и рубашку. [1 Лук.6:29]

Не отвечай злом на причинённое тебе зло, ведь иначе грех мира лишь возрастёт. Чем больше христианин незаслуженно пострадает в этой жизни, тем меньше ему придётся заимствовать для своего спасения благодати из резерва Спасителя. Апостолы и святые более других, очевидно, чувствовали это, и, очищая себя от греха, не ропща, принимали мученическую смерть.

Беспрекословное подчинение правителям и господам, провозглашённое апостолом Павлом:

— Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым. Ибо то угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу [1 1-Пет 2:18–20], -

также подтверждает вышесказанное. Ведь добровольное безропотное рабство есть высшее проявление покорности и терпения, однако и награда велика:

— претерпевший же до конца спасется. [1 Матф.24:13]

На протяжении чреды предыдущих жизней в физическом теле грехи отдельного человека неуклонно росли, не успевая компенсироваться в текущей жизни по причине того, что их накопилось слишком много. Создалась ситуация, когда для подавляющего большинства людей самостоятельное искупление всех своих грехов до Страшного суда стало практически невозможным. Даже если человек встанет на праведный путь и перестанет грешить, то есть прибавлять новые грехи к ещё не отработанным грехам своих прошлых жизней, то ему уже не хватит оставшихся до Страшного суда жизней, чтобы успеть рассчитаться по долгам. Чтобы спасти людей от грядущего для них ада, Христос и принимает решение через Крестную Жертву взять грех мира на Себя.

Ещё раз повторю, что признание доктрины перевоплощения, на мой взгляд, очень выгодно для христианства. Ведь только у нас — христиан есть Бог — Спаситель, и это величайшее преимущество христианства пред всеми другими религиями, ибо только для христианина закон реинкарнации бессилен. Истинный христианин не перевоплотиться более, если конечно сам того не пожелает.

Зная о существовании этого закона, христианин сможет уже по-иному взглянуть на промысел Божий относительно человека. Станет понятным, отчего люди рождаются слепыми, глухими, уродливыми, почему обладают разными способностями, почему умирают в разные сроки, почему подвергаются насилию даже маленькие дети. Главное, станет понятным, что виной тому не «жестокий» Бог, а сам человек с предоставленной ему свободой выбора, что положение человека в этой жизни, его окружение, его способности не прихоть Бога, а закономерный результат деятельности человека в его прошлых воплощениях. То, что ранее казалось жестоким со стороны Бога Ветхого Завета и никак не вписывалось в определение «Бог есть любовь», теперь предстаёт в совсем ином ракурсе. Например, истребление Богом Содома и Гоморры (а ведь в этих городах были и дети) воспринимается уже не как окончательное лишение всякой надежды на спасение жителей этих городов, нет! А как предоставление всеблагим Богом нового, более благоприятного окружения в новых воплощениях для этих душ, скатывающихся при их дальнейшем совместном проживании в пропасть ада. Подобно тому, как в тюрьмах взбунтовавшихся заключённых разъединяют, дабы предотвратить их пагубное влияние на других и друг на друга, так и Бог старается разъединить склонных ко греху во их же благо, дав им по милости своей, до Страшного суда, шансы на исправление в новых воплощениях, в иных условиях. Там, где человек видит лишь смерть, Бог видит новую жизнь, жизнь с новыми возможностями для становления душ.

С принятием возможности перевоплощения сами собой разрешатся, казалось бы, неразрешимые противоречия Библии. Например, в Исходе Ветхого Завета читаем:

— … Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода… [2 Исх.20:5–6]

Однако в других местах написано совсем противоположное:

— зачем вы употребляете в земле Израилевой эту пословицу, говоря: "отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина"? [2 Иез.18:2]

— Вы говорите: "почему же сын не несет вины отца своего?" Потому что сын поступает законно и праведно, все уставы Мои соблюдает и исполняет их; он будет жив. Душа согрешающая, она умрет; сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и остается, и беззаконие беззаконного при нем и остается.

[2 Иез.18:19–20]

Кажущееся явное и неразрешимое противоречие приведённых фраз из Библии легко устраняется признанием возможности повторных рождений. Ведь именно повторные рождения приводят к глубинному онтологическому единству рода. Действительно, если полагать, что человек живёт лишь один раз, то, например, в роду Ивановых за последнюю тысячу лет существовало 100 разных душ. Если же полагать, что душа реинкарнирует, часто возвращаясь опять в желаемую для себя среду (к своему роду), то таких разных душ в роду будет существенно меньше. Но чем меньше разных душ в роду, тем крепче единство рода. Не так ли?

В первой фразе из Библии говорится о наказании детей за вину отцов до четвёртого рода — за отца, деда, прадеда, прапрадеда. Но, если ребёнок родился после смерти своего отца или деда, то возникает большая вероятность того, что он есть реинкарнация своего отца или деда. Также он может быть и реинкарнацией прадеда или прапрадеда. В этом случае совершенно ясно, что наказание ребёнок несёт именно за свою вину из прошлых жизней, когда именно он был своим отцом, дедом, прадедом или прапрадедом.

Во второй фразе рассматривается случай, когда сын не является перевоплощением своего отца, деда, прадеда или прапрадеда. Именно поэтому он и не может нести вину за то, чего не совершал.

Однако противники теории реинкарнации всё же не хотят принять очевидное и начинают утверждать, что подобное кажущееся противоречие гораздо легче разрешается, если вспомнить, что между Моисеем и Иезекиилем прошло шестьсот лет. И если евреям эпохи Моисея была нужна строгость закона, карающего до седьмого колена, то современникам Иезекииля это уже не было необходимо. Что на это можно ответить? Во-первых, прошло каких-то шестьсот лет и, как по мановению волшебной палочки, все люди вдруг стали сразу хорошими? Но разве не видно, что с каждым следующим поколением люди лишь всё более грешат, и это приведёт к тому, что они, в конце концов, так онечестивятся, что «на ура» примут антихриста. Во-вторых, утверждается, что в эпоху Моисея закон был более строгим. Но ведь речь идёт совсем о другом. Как это вообще возможно, с точки зрения всеблагости Бога и Его высшей справедливости, что бы закон карал человека за то, что тот никогда не совершал? Ведь если человек при Моисее был жестокосерден, то есть думал лишь о себе и своей выгоде, то какой смысл был в наказании его правнуков, до которых этому жестокосердному не было никакого дела? В-третьих, сколько времени прошло между Иезекиилем и Христом? Однако в то, что сын несёт вину отца своего, народ продолжал верить, что видно хотя бы из нижеприведённого отрывка из Евангелия: