Всемирная история: в 6 томах. Том 5: Мир в XIX веке - Коллектив авторов

Активизация европейской политики Рима сочеталась с колониальной экспансией в Африке и с повышенным интересом к средиземноморским проблемам. Начиная с 1869 г. (год открытия Суэцкого канала) при поддержке пароходной кампании Рубаттино Италия приступила к основанию колонии Асэб на побережье Красного моря. В 1885 г. с согласия Англии итальянские войска оккупировали Массауа и стали присоединять территории между этими опорными пунктами. В 1887 г. Италия участвовала в формировании Средиземноморской Антанты, рассчитывая обеспечить этим международную поддержку своим дальнейшим колониальным планам. Однако расширение территорий в Северо-Восточной Африке, осложняя отношения с Францией и Великобританией, встречало протесты в самой Италии, в особенности в лагере социалистов, республиканцев и радикалов. Усиливалось и сопротивление властей Эфиопии, считавших эти территории подконтрольными себе. Колониальные приобретения отвечали интересам довольно узкого круга владельцев пароходных компаний, судоверфей, текстильных предприятий, представителей крупной торговой и промышленной буржуазии севера. Вместе с тем интерес к ним проявляло население юга и ряд политиков, усматривавших в экспансии в Африке средство избавления от аграрного перенаселения и земельного голода и решения проблем массовой эмиграции, ставшей с 80-х годов XIX в. симптомом социального неблагополучия страны.

Кончина А. Депретиса в 1887 г. ускорила кризис «Левой», а с ней и расхождение различных течений либерально-монархического лагеря в выборе путей дальнейшего развития страны. Сторонникам реформ, призванным оздоровить экономическую ситуацию, ослабить остроту социального вопроса и упрочить массовую базу политического режима, противостояли поборники авторитарного курса и великодержавной политики в духе традиций Римской империи — бывшие сторонники «Правой» и «Левой», а также «партия двора». Глашатаем этого курса стал весьма амбициозный политик Ф. Криспи, на протяжении 1880-1890-х годов игравший видную роль в политической жизни страны. В прошлом соратник Гарибальди, приверженец антиклерикализма, Криспи, по примеру своего кумира О. фон Бисмарка, был поборником сильного государства. В качестве главы правительства в 1887–1891 и 1893–1896 гг. он добивался расширения полномочий исполнительной власти и увеличения числа указов, которые не проходили бы обсуждения в парламенте. Наряду с полномочиями председателя совета министров он концентрировал в своих руках руководство министерствами иностранных и внутренних дел. Внутренняя политика Криспи наряду с административными реформами имела целью поставить весомые преграды рабочему, крестьянскому, социалистическому и католическому движениям в стране — «красной» и «черной» опасности согласно официальной правительственной риторике. По его инициативе был принят закон об общественной безопасности 1889 г., ограничивавший право собраний и расширявший административные санкции против политически неблагонадежных лиц. Весьма жесткие меры использовало правительство в противостоянии с мощным крестьянским и рабочим движением в Сицилии 1893–1894 гг., направленным против нужды, бесправия, непомерно тяжелых условий труда, злоупотреблений землевладельцев и властей. Вставшие во главе движения «Союзы трудящихся» (fasci dei lavoratori) стремились ввести его в организованные рамки, однако волнения часто принимали стихийные формы. В 1894 г. на острове было введено осадное положение. В том же году был принят новый закон об охране общественного порядка — итальянский вариант германского Исключительного закона против социалистов, преподнесенный общественности как мера борьбы с анархистской опасностью и террором. Был введен запрет на деятельность оформившейся в 1892 г. Итальянской партии трудящихся (с 1895 г. Итальянской социалистической партии — ИСП), профсоюзных организаций, касс взаимопомощи, просветительских обществ. Под запрет попадала социалистическая и католическая печать и различные ассоциации. Однако эффект этих мер был весьма относительным. Выборы 1895 г. выявили рост числа голосов, поданных за партии «Крайней левой» (ИСП, радикалов и республиканцев), протестовавшие против полицейского произвола и ущемления гражданских свобод, выступавшие против финансовых злоупотреблений властей. Лидером радикалов Ф. Кавалотти был поставлен на повестку дня «моральный вопрос» — о борьбе с коррупцией и оздоровлении политических нравов, что получило широкий отклик в обществе.

Не менее уязвимой была и проводимая Криспи внешняя политика: нагнетание напряженности в отношениях с Францией, подписание в 1888 г. военной конвенции с Германией и Австро-Венгрией, предусматривавшей активные военные действия с Францией в случае франко-германской войны, возобновление военных действий на пограничных с Эфиопией территориях, несмотря на заключенный в 1889 г. итало-эфиопский договор о дружбе. Действия экспедиционных сил Италии шли с переменным успехом, вызывая все более упорное сопротивление местных племен и вооруженных сил Эфиопии. 1 марта 1896 г. в сражении при Адуа между многотысячным войском эфиопского императора (негуса) Менелика и 18-тысячным итальянским экспедиционным корпусом последний был разгромлен, потеряв до 11 тыс. убитыми и ранеными, 4 тысячи человек были взяты в плен.

Известие о разгроме вооруженных сил при Адуа («итальянское Ватерлоо», по определению современных исследователей) вызвало острейший политический кризис в Италии. Всю страну охватили мощные антиправительственные выступления с требованиями смены политического курса и прекращения войны в Африке, и 5 марта 1896 г. парламент принял отставку правительства Ф. Криспи.

Задача успокоения страны и корректировки внутренней и внешней политики выпала на долю правительств маркиза А. ди Рудини (1896–1898), генерала Л. Пеллу (1898–1900) и переходного правительства Саракко (1900–1901). Были отвергнуты опасные планы сторонников Криспи о реванше в Африке и заключен мирный договор с Менеликом на условиях фактического признания независимости Эфиопии и выплаты негусу денежной компенсации — цены возвращения пленных и возможности эвакуации остатков итальянских сил из страны. На смену масштабным планам колониальной экспансии в Африке был взят курс на реорганизацию завоеванных колоний Эритреи и Сомали, на «собирание сил» и «мирное экономическое проникновение» в зоне Средиземноморья. В условиях активизировавшейся колониальной экспансии великих держав на рубеже XIX–XX вв. и отсутствия поддержки союзников в период итало-эфиопского конфликта, в Риме была признана опасной чрезмерная зависимость Италии от Тройственного союза. При активном участии видного дипломата Э. Висконти Веносты, главы МИДа в 1896–1901 гг., и его преемника Дж. Принетти был взят курс на совмещение союза с Германией и Австро-Венгрией с «дружественными связями» с Англией, Францией и Россией. Он реализовался посредством двусторонних соглашений по вопросам раздела сфер влияния в Африке, в Средиземноморье и на Балканах, что при сохранении союзных связей с Германией и Австро-Венгрией обрекало итальянскую дипломатию на лавирование между двумя блоками, оформлявшимися в Европе.

Дж. Джолитти. Гравюра. Конец XIX в. О Photo Scala Florence

Сложнее решался вопрос о корректировке внутреннего курса ввиду резко обострившегося в 1898–1900 гг. политического и социального кризиса. Он усугубился в 1898 г. мощной волной бурных социальных волнений на почве дороговизны и общего недовольства положением в стране, возросшей активностью партий «Крайней левой», острыми разногласиями в правящих кругах. Широкий резонанс получила программная статья С. Соннино (1897) «Вернемся к статуту». В ней содержался призыв к защите государства посредством ограничения полномочий парламента и возвращения монарху прерогатив по контролю за действиями исполнительной власти. Речь шла об изменении условий компромисса 1861 г., на основе которого строились отношения монархии с парламентом и конституционно-либеральными кругами. Ратуя за сильное государство и формирование консервативной партии, С. Соннино высказывал сомнение в способности выстраивать эффективную внешнюю политику при колебаниях парламентского режима и частых правительственных кризисах. Программа была встречена благосклонно королем Умберто, «партией двора» и формировавшимися правыми течениями в либеральном лагере. Позднее в 1900-е годы С. Соннино выступил глашатаем патерналистского консервативно-либерального курса.

В этой ситуации правительства маркиза А. ди Рудини и генерала Л. Пеллу, подобно Криспи, попытались сочетать некоторые реформы с жесткими репрессиями против усилившихся в стране социальных волнений и антиправительственной оппозиции. В ряде провинций было введено осадное положение и использованы армейские подразделения. Прошла новая волна массовых арестов и судебных процессов против видных демократов, социалистов, деятелей католических организаций, созданных после папской энциклики «Рерум новарум» 1891 г. (манифеста социальной доктрины католицизма). С особой остротой встали задачи политической амнистии, упрочения парламентского режима и демократии — политической и социальной. С этими требованиями в парламенте выступали партии «Крайней левой» и сформировавшаяся под руководством Дж. Дзанарделли и Дж. Джолитти «Конституционная левая». Возраставшее напряжение в стране и кризис в правящем лагере усугубился убийством короля Умберто 29 июля 1900 г. анархистом-одиночкой, совершившим этот акт в знак протеста против репрессий 1893–1894 и 1898 гг. Новый король Виктор Эммануил III в обстановке неустойчивого соотношения сил в парламенте и назревавшей угрозы политической забастовки в Лигурии был вынужден в 1901 г. доверить формирование правительства лидерам «Конституционной левой» Дж. Дзанарделли (председатель совета министров) и Дж. Джолитти (министр внутренних дел). Тем самым исход борьбы в «кровавом десятилетии», как стали называть 1890-е годы, между поборниками сдвига вправо и сторонниками либеральных реформ был выигран последними. Италия вступила в период «джолиттианской» либеральной эры 1901–1914 гг. и последовавшей за ней Первой мировой войны, вновь усугубившей все противоречия итальянского государства и общества.