Как делили Россию. История приватизации - Михаил Вилькобрисский

В 2005-м впервые в России был продан бренд машиностроительного производства. Торговую марку ЗАО «Станкостроительный завод “Свердлов”» приобрело ООО «Киров-Станкомаш».

В общем, производство уникальных и крупногабаритных станков в прежнем виде уже не существует.

Пролетарский завод

ОАО «Пролетарский завод» – одно из старейших машиностроительных предприятий Санкт-Петербурга. Предприятие было запущено 7 сентября 1826 года под названием Александровский завод. С 1843 года завод стал важным поставщиком подвижного состава для строящейся сети российских железных дорог. В 1845 году на Александровском заводе был выпущен первый отечественный паровоз. В 1850-м начался выпуск пассажирских вагонов.

7 ноября 1922 года предприятие получило название Пролетарский завод. В 1964 году завод с железнодорожного машиностроения перепрофилируется на выпуск судового оборудования. В декабре 1992 года Пролетарский завод был акционирован [29] .

В конце концов предприятие попало в руки владельца банковской группы «Петро-Аэро-Банк» – ВЕФК – «Инкасбанк» Александра Гительсона. Чубайс все искал «надлежащих собственников»…...

Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области зарегистрировал иск госкорпорации «Агентство по страхованию вкладов» о признании несостоятельным (банкротом) ОАО «Пролетарский завод».

Задолженность завода перед корпорацией составляет 2 млрд рублей. Эта задолженность возникла из кредитных договоров «Пролетарского завода» с банками ОАО «Петро-Аэро-Банк», ОАО «Инкасбанк», ОАО «Банк ВЕФК», которые вместе заводом входят в Восточно-Европейскую финансовую корпорацию.

В 2008 году «Банк ВЕФК» потерял платежеспособность, и его контроль перешел к Агентству по страхованию вкладов.

Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области ранее удовлетворил три иска о взыскании задолженности с ОАО «Пролетарский завод» в пользу госкорпорации «Агентство по страхованию вкладов». Общая сумма исков составляет около 1 млрд рублей [30] .

Балтийский завод

В 1993 году в ходе приватизации Балтийский завод был куплен его бывшим сотрудником Александром Несисом при поддержке генерального директора Олега Шуляковского. Потом продан и снова куплен Несисом. Затем в 2005 году опять продан Сергею Пугачеву – владельцу «Межпромбанка» и ОПК – Объединенной промышленной компании. В 2006 году Центральный научно-исследовательский институт транспортного судостроения (ФГУП ЦНИИТС) по заказу ОПК подготовил концепцию развития предприятия. Одной из ее позиций было поэтапное перебазирование части оборудования и персонала на площадку «Северной верфи», также входящей в ОПК. Освободившуюся территорию (70 га на берегу Невы) ОПК намеревалась застроить жильем. Перенос мощностей должен был начаться в 2008 году, а в 2010–2011 годах городу обещали появление суперверфи, способной строить корабли дедвейтом до 300 000 т. В 2007-м глава ОПК Сергей Пугачев объявил о том, что мастер-план застройки будущего жилого квартала (проект получил простенькое название «Васильевский остров») уже подготовлен. Министр транспорта Игорь Левитин оперативно дал поручение местным чиновникам предупредить собственников завода о том, что уже с 2009 года вся перевалочная деятельность у причалов Балтийского завода будет свернута.

Поначалу проект поддержал банк ВТБ, пообещав ОПК 550 млн. долларов под залог 1,2 тыс. га земли в Одинцовском районе Подмосковья. ОПК земли заложила, но проект так и не был реализован. В мае 2009 года выяснилось, что закрытие Балтийского завода невозможно без полной модернизации «Северной верфи», причем средств, выделенных ОПК на подготовку новых площадей предприятия, было явно недостаточно. Корпорация планировала потратить максимум 400–500 млн. долларов, в то время как эксперты оценивали объем работ минимум в 1 млрд долларов. Проект остался нереализованным. А в конце 2009 года господин Пугачев потерял земельный актив, который перешел в собственность ВТБ.

Летом 2010 года зашла речь о продаже принадлежащих ОПК судостроительных активов. Единственным покупателем, способным потянуть эту сделку, была ОСК (Объединенная судостроительная компания), но стороны не договорились по цене – по оценкам экспертов, Пугачев запрашивал в 3–4 раза больше реальной стоимости обоих судостроительных заводов. Споры тянулись больше года, пока в ситуацию не вмешался Владимир Путин. Под давлением со стороны государства Пугачев согласился уступить оба принадлежащих ему судостроительных завода.

Балтийский завод и «Северная верфь» долго находились в залоге у Центробанка под кредит, выданный им «Межпромбанку» размером в 32 млрд рублей. Задолженность рабочим завода составляет примерно 40 млн. рублей. Заказов у завода нет, предприятие простаивает, а количество увольняющихся сотрудников иногда доходит до 50–60 человек в день.

Кроме того, Балтийский завод в прямом смысле слова погряз в долгах. В Арбитражном суде Санкт-Петербурга и Ленобласти рассматриваются около 20 исков к Балтийскому заводу от поставщиков, партнеров и банковских структур, среди которых, например, ОАО «Ханты-Мансийский банк» (сумма исковых требований составляет больше 128 млн. рублей) и ЗАО «Газпром Межрегионгаз Санкт-Петербург» (сумма исковых требований больше 36 млн. рублей). По грубым подсчетам, у завода требуют около полумиллиарда рублей. И этих денег у предприятия нет.

Недавно, после многочисленных судов, оба завода наконец-то были возвращены государству – в госкорпорацию «ОСК» (Объединенную судостроительную компанию). Вот что говорит об этом и о программе выхода из кризиса новый генеральный директор завода [31] ....

Генеральный директор ООО «Балтийский завод – Судостроение» Александр Вознесенский поделился результатами ревизии, проведенной на предприятии.

– Александр Эрнестович, как вы полагаете, почему именно вас направили спасать Балтийский завод?

– У меня есть большой опыт антикризисной работы.

В частности, по спасению ОАО «Климов». Там те же проблемы были: выручка меньше миллиарда, убытки, фиктивные долги, предбанкротное состояние, иски, аресты счетов. Люди увольнялись по сто человек в месяц. И мы вытащили его, сделали лучшим в отрасли. Сегодня выручка «Климова» приближается к 8 млрд рублей, чистая прибыль в 2010 году превысила полмиллиарда.

Задача спасать Балтийский завод была поставлена мне в течение одного дня. Уже на следующий день была сформирована команда, испытанная на «Климове». Все люди проверенные, я считаю, одни из лучших в Питере антикризисных управленцев. Работали три недели без выходных, не раз случалось, что засиживались до пяти утра, потом снимали номер в «Прибалтийской», а утром снова шли на завод. Но дело сделано: программа вывода завода из кризиса с подробным анализом ситуации легла на стол Роману Троценко в срок.

– Что вас больше всего удивило на Балтийском заводе?

– Во-первых, удивила ужасающая критическая ситуация. К приходу ОСК предприятие подготовили так основательно, в такую яму его загнали, что теперь, чтобы вытащить его, корпорации нужна недюжинная концентрация ресурсов и политической воли. А руководству ОСК, наверное, некоторая самоотверженность.

Похоже, что Сергей Пугачев поставил крест на Балтийском заводе еще в 2008–2009 годах, когда заключался контракт на ПАТЭС. Он практически бросил предприятие, поняв, что вытащить не сможет. Основные фонды не обновлялись, инженерные сети изнашивались. Люди получали минимальную зарплату в отрасли, в среднем около 20 тыс. рублей.

Когда ОСК поручили спасать завод, там фактически отсутствовал отдел снабжения – все снабжение долгое время шло через «Северную верфь». Причем по завышенным – в пользу верфи – ценам. В результате получилось так, что в структуре ОПК «Северная верфь» оказалась центром прибыли, а Балтийский завод – центром убытков.

Другой пример: завод поставил верфи оборудование на 50 млн. рублей. А затем – через два месяца – была проведена переоценка, и это оборудование стало стоить меньше 20 млн. рублей. Возникла задолженность завода перед верфью на 1 млн. долларов. Соглашение об этом было подписано, с одной стороны, гендиректором обоих предприятий Андреем Фомичевым, а с другой – его замом. В этой и подобных сделках мы увидели умышленные действия, которые временный управляющий сможет охарактеризовать как приводящие к банкротству.

– Банкротство неминуемо? Почему нельзя спасти предприятие?

– Завод банкротится не с подачи ОСК. ОСК пришла в октябре, банкротство началось в августе, а долги, которые к нему привели, были созданы еще раньше. Когда ОСК пришла на завод, там уже были исполнительные производства на 2 млрд рублей и 63 иска в суде. Были арестованы все счета, кроме одного. В такой ситуации процедура наблюдения – это единственный шанс реанимировать предприятие. Все аресты сняты, завод получил отсрочку на 1–1,5 года. У нас есть возможность выправить положение и избежать конкурсного производства.