Обойма ненависти - Николай Леонов

– Паренька-то как кликали, с которым в картишки играли? – спросил Крячко.

– Саньком, Шуриком, – с готовностью ответил Артист. – Москвич он, говорил, что к бабке куда-то поехал, крышу ей в деревне починить или что-то в этом роде. А! Студент он. Говорил, пока толком учиться не начали, надо съездить, помочь.

– Годится, Власик. Молодец! – похвалил Крячко. – Люблю, когда уголовник старается, активно помогает в розыске. Мечта, а не ситуация. Век бы так работал. Проверим по паспортным данным пассажиров. Установим, в каком вагоне ты ехал, кого из молодых парней по паспорту Александром звали, и порядок. Лет через пять, глядишь, и дома будешь.

– Как через пять? – не понял Артист.

– Я сказал «через пять»? – насторожился Крячко. – Ну, извини, может, и ошибаюсь.

Очередной сюрприз судьба преподнесла через три часа. Гуров и Крячко сидели у себя в кабинете на Житной и строчили рапорта. Тихо звякнул несколько раз поставленный на автоматический режим факс на приставном столике сбоку от Крячко. Лист бумаги выполз на лоток и терпеливо лежал, исписанный авторучкой незнакомым почерком. Крячко протянул руку, взял лист и стал читать.

– Что там? – привычно спросил Гуров, не отрываясь от писанины. – Сузиков?

– Нет, Исаев… Нашел он того Санька из поезда… Данные личные прислал. Правда студент, в МГСУ учится.

– Хо-ро-шо, – пробурчал Гуров, – значит, будем брать. За жабры.

– Лева, – позвал Крячко. – У тебя сердечко как, не пошаливает?

– Чего-чего? – насторожился Гуров и внимательно посмотрел на друга.

– Максаков Александр Вадимович, проживает… – Крячко сделал эффектную паузу. – Поселок Юрово, Цветочная улица, дом пятнадцать.

– Ты серьезно?

– Гадом буду, начальник, – усмехнулся Крячко и добавил уже серьезно: – Вот такой, Лев Иванович, сюрприз нам приготовил капитан Исаев… Ну, что? Отправлю я ему таким же Макаром задание? Пусть устанавливает проводника, соседей по купе и пусть начинает опрашивать.

– Пусть устанавливает, но опрашивать, Стас, придется нам. Он пусть с трупом до конца разбирается, а это уже наше дело.

У Крячко зазвонил мобильный телефон. Гуров снова вернулся к своему рапорту, но писал уже быстро, без тщательности. Рапорт что – так, дежурный документ, хотя и обязательный. А с этим Александром нужно срочно начинать работать. Краем уха Гуров слышал, как Станислав разговаривает со старым знакомым из МВД Беларуси. Коллеги, они и в Африке коллеги, если с ними по-человечески. Вот и пригодились связи.

– Так, пишу, – бубнил Крячко, прижимая трубку мобильника плечом к уху, – ведущий инженер Центра стандартизации и метрологии… да, и… НИИ электроники машиностроения, есть, найдем. Москва маленькая. Срок три дня… понял. Значит, срочно найдем. Спасибо, Остапчук! Будем проездом, с нас бутылка!

– Отдай бульбаша Никите, – коротко велел Гуров, ставя подпись на рапорте и убирая его в папку.

– Капитан там в связях Свистуна зарылся…

– Ничего. Майора же зарабатывает. Пусть покрутится.

Короткая улица в десяток домов была не из элитных. Когда-то в советские времена здесь строили коттеджи на два хозяина для работников мелиорации. Некоторые из них с потемневшими от времени стенами и позеленевшим шифером на крышах все еще ютились каждый в глубине своего палисадника. Большая часть достроена гаражами, дополнительными комнатами, огромными застекленными верандами. Стены почти у всех обложены кирпичом или облицованы пластиковой вагонкой.

Пятнадцатый дом уже не был коттеджем в том виде, в котором его строили пятьдесят лет назад. За аккуратными столбами с натянутой между ними крупной сеткой высился кирпичный двухэтажный дом, крытый окрашенным профильным железом. Сразу видно, что тут живут не богатые, но люди с достатком.

К счастью, дома были и сам студент-строитель Александр, и его родители. Парень, кажется, догадался о причинах визита двух полковников, потому что сидел, повесив голову. Родители – отец, сухощавый, высокий, прокаленный на солнце начальник участка дорожно-строительной компании, и мать, бухгалтер какой-то фирмы, – сидели все на нервах. Они переводили взгляд с сына на визитеров и обратно. «Интересно, как быстро могут меняться выражения глаз у людей, – в который раз в жизни подумал Гуров. – Со страхом и недоверием на нас и уничижительно с гневом на сына. Интересно, почему они сразу поверили в его виновность, хотя мы еще ни слова со Стасом не сказали? И в то же время смотря с недоверием и несколько враждебно на нас. Одновременно верят в виновность сына и в его невиновность. Ох уж эти родительские чувства, которые неподвластны простой человеческой логике».

– Извините еще раз за неожиданный визит, – начал Гуров. – Прошу вас сразу оценить, что вопрос очень серьезный. Поэтому к вам не участковый милиционер пришел, а сразу два полковника из МВД России. Коротко напомню, что первого сентября в вашем поселке убита во дворе собственного коттеджа жена одного высокопоставленного московского чиновника. Из дома похищены драгоценности. А дальше случилось то, что нас к вам и привело. Третьего сентября ваш сын Александр в поезде проиграл неким гражданам Липатову и Власику в карты золотые серьги, принадлежащие убитой женщине. Спустя несколько дней Липатов был найден мертвым на полотне железной дороге.

– Саша! Ты связался с бандой? – с ужасом выдохнула мать.

Лицо женщины было так бледно, что Гуров ненароком испугался за ее состояние. Отец решительно поднялся на ноги и подошел к сидевшему с опущенной головой сыну. Александр наконец поднял голову, посмотрел на отца, на мать, потом на сыщиков.

– Не связывался я ни с какой бандой, – угрюмо сказал парень. – Я даже об убийстве толком не слышал. Вон родители что-то говорили. Нашел я их. В пакете полиэтиленовом. Знал бы, что они с убийства, – принес бы в милицию.

Гуров поймал взгляд матери Александра с такой страстной мольбой в глазах, как будто он, полковник Гуров, только один и может все объяснить. И только от него зависит, виноват ее сын в преступлении или не виноват. То, что не виноват, было видно невооруженным глазом, но процедура есть процедура. А следственные действия есть следственные действия. Придется приезжать сюда следователю из прокуратуры и протоколировать все до мелочей. Когда, с кем, почему, в какое время парень пошел куда-то. Что и как нашел. И дай бог, чтобы у Александра нашлись свидетели, иначе следственного изолятора ему не избежать. И дай бог, чтобы у него было алиби в деле об убийстве.

– Ты правду говоришь, сынок? – немного охрипшим от волнения голосом спросил отец.

– Папа, ты что, мне не веришь?

– Главное, чтобы милиция тебе поверила. Давай рассказывай все подробно.

А подробно все выглядело очень и очень прозаично. У Александра Максакова был горный велосипед, на котором он любил гонять по утрам в виде зарядки по диким дорожкам пустырей на задах домов и соседнего лесочка. Второго сентября утром он, как обычно, выкатил свой велосипед и начал наматывать километры. И тут у него прихватило живот. Свернув в небольшую ложбинку, Александр оставил велосипед и уселся, извините, справить нужду. Тут он и увидел свернутый обычный полиэтиленовый пакет, в котором что-то поблескивало. Развернув, парень обнаружил золотые изделия. Первая мысль была, конечно же, о милиции, но потом, как говорится, бес попутал. Семья хоть и жила в достатке, но до роскоши было далеко. А у студента потребности. Да и девушка была. И была мечта, с этой девушкой связанная, – поехать летом вместе отдыхать на море. А это деньги, и деньги приличные. Заикаться родителям глупо. Заработать? Так вот они, деньги, лежат в виде золотых украшений в пакетике в траве.

И Саша взял пакет, скрыв ото всех свою находку. У парня хватило ума не дарить своей девушке золотых украшений. Он не думал, что найденные вещицы могут разыскиваться. Просто интуитивно ему было неприятно дарить любимой то, что кто-то уже носил. И он вытащил неприметные маленькие серьги и два перстня. И так же интуитивно решил сбыть их, но не в Москве, а в поселке под Москвой, где жила бабушка. И тот же самый бес его попутал в поезде.

– Ты заядлый картежник? – поинтересовался Крячко.

– Да не то чтобы, – пожал Саша плечами. – Так, иногда с ребятами пулечку расписываем. Вообще-то я считаюсь хорошим игроком, а в поезде мне просто не везло под конец.

– Ох, дети вы, дети, – вздохнул Гуров. – И книги читаете, и фильмы смотрите, а все никак не усвоите, что с чужими дядями в карты садиться играть на деньги нельзя. Это ведь профессиональные шулеры. А колечки ты им тоже проиграл?

– Нет, бросил я играть, как понял, что карта не идет. Только сережки им и отдал.

– Что же теперь будет? – простонала мать. – Господи, вот позор-то!

– А страшного ничего не будет, – заверил Крячко, – если Саша не врет, конечно.

– Я не вру! – почти крикнул парень.

– Тихо, тихо, – усмехнулся Станислав. – Чисто по-человечески мы тебе верим. Но работа у нас такая – проверять все досконально и до мелочей. К тому же нам и преступников надо найти. Поэтому все зависит и от тебя, парень, и от вас, уважаемые родители. Будете нам активно помогать, тогда все и будет хорошо, правда, господин полковник?