Меч возмездия - Александр Григорьевич Звягинцев

Позже были освобождены Троцкий, Раскольников и другие большевики. Кроме залога, освобожденные давали еще и подписки о невыезде из города, однако Коллонтай была выслана в административном порядке. Узнав о подобном бесцеремонном вмешательстве полицейских властей в следственное дело, Александров возмутился. Он писал: «Эта практика явилась новой и вряд ли допустимой даже по сравнению с дореволюционным отношением административных органов к судебному ведомству». Он подал жалобу А. С. Зарудному, но безрезультатно.

Вскоре после этого П. А. Александров был вынужден оставить работу в комиссии. Его направили в Пятигорск, поручив заняться делом о попытке освобождения царя. Это произошло незадолго до Октябрьской революции. 17 октября 1917 года Александров допросил своего последнего свидетеля – Алексеева. Дело в отношении большевиков так и не было завершено.

После Октябрьской революции Павел Александрович занимал последовательно ряд довольно скромных должностей в советских учреждениях: сначала был управляющим контрольно-ревизионным отделом по топливу в Петрограде, потом заведовал общей канцелярией Главного управления принудительных и общественных работ в Москве, был делопроизводителем, заведующим хозяйством и казначеем в воинской части в Уфе, юрисконсультом торгово-промышленной конторы и конторы «Главсахар», успел поработать и в некоторых других местах, однако старался особо не быть на виду.

Но участие Александрова в расследовании дела об июльских событиях 1917 года все же сыграло роковую роль в судьбе бывшего следователя по особо важным делам. Первый раз он был арестован 21 октября 1918 года и пробыл в заключении два года, вторично его арестовали уже через двадцать лет – 18 января 1939 года, даже без возбуждения в отношении него уголовного дела, а также в нарушение постановления Президиума ЦИК СССР от 2 ноября 1927 года «Об амнистии в ознаменование 10-летия Октябрьской революции». Ходатайство органов госбезопасности о том, чтобы не применять в отношении Александрова амнистию, было утверждено прокуратурой Союза ССР только 22 мая 1939 года, а решение об этом Президиума Верховного Совета СССР последовало лишь 11 ноября 1939 года. По иронии судьбы Александров проживал тогда напротив здания прокуратуры Союза ССР на Большой Дмитровке, в доме № 20. Следствие велось довольно долго и предвзято. Дело П. А. Александрова было заслушано 16 июля 1940 года на закрытом заседании Военной коллегии Верховного суда СССР. Он был признан виновным в том, что «искусственно создал провокационное дело по обвинению В. И. Ленина и других руководителей партии большевиков о так называемом шпионаже в пользу Германии и государственной измене в связи с июльскими событиями 1917 года в Петрограде». В тот же день Александров был приговорен к высшей мере наказания – расстрелу.

Данных о дате казни в деле нет, но обычно такие приговоры исполнялись незамедлительно.

В ноябре 1993 года Павел Александрович был полностью реабилитирован.

1994

«Телеграмма об аресте Ленина»

Первого ноября 1937 года Павел Николаевич был в очередной раз арестован. 26 ноября ему предъявили обвинение в том, что он, «заняв пост министра юстиции и главного прокурора, подвергал преследованиям и репрессиям большевиков, издал приказ об аресте Ленина В. И.».

* * *

Судьба уготовила Павлу Николаевичу Малянтовичу стать последним министром юстиции и генерал-прокурором дореволюционной России. Он родился в 1869 году в Витебске, в семье «личного дворянина». Его отец служил в частных и государственных организациях и одно время был ревизором городских сборов при Петербургском городском управлении. Юноша рано начал помогать семье – в четырнадцать лет уже давал уроки. В восемнадцатилетнем возрасте Павел поступил на юридический факультет Московского университета, но закончить учебу ему не довелось. Как и многие студенты того времени, он проникся революционными идеями и сблизился с народниками, распространявшими нелегальную литературу. В 1889 году Малянтович был привлечен к дознанию по делу о распространении революционного журнала «Самоуправление», в следующем году оказался замешанным в деле «О преступном сообществе, имевшем целью революционную пропаганду и злоумышление против государя», возбужденном Смоленским жандармским управлением, что закончилось трехмесячным тюремным заключением. Понятно, что из Московского университета его в конце концов отчислили, и с 1891 года пришлось дослушивать курс юридических наук уже в Дерптском университете. Но в 1893 году Малянтович все же получил диплом о высшем юридическом образовании, хотя возможности у молодого человека, замешанного в революционной борьбе, были ограничены.

Тринадцатого ноября 1893 года Павел Николаевич стал помощником московского адвоката, а после положенной пятилетней стажировки вступил в сословие присяжных поверенных округа Московской судебной палаты. С юности связанный с революционным движением, Малянтович оказывал значительные услуги партии социал-демократов (преимущественно большевикам), а также партиям эсеров и кадетов.

Тем не менее сам он ни в какую партию не вступал, а стоял от них в стороне, что, впрочем, не спасало его от постоянного надзора полиции.

В 1904–1905 годах Малянтович работал в лекторской и литературной группе партии социал-демократов и был тесно связан с И. И. Скворцовым-Степановым, Д. И. Курским, М. П. Покровским и другими ее лидерами.

В марте 1905 года вопреки запрещению правительства в Петербурге проходил Всероссийский съезд присяжных поверенных, в котором участвовал и Павел Николаевич. На съезде было принято решение об организации Союза русской адвокатуры, целью которого должна была стать пропаганда идей политической борьбы путем издания брошюр, чтения лекций и тому подобных акций. Адвокаты, представлявшие этот союз, чаще других выступали в политических процессах.

Малянтович довольно быстро выдвинулся в число лучших адвокатов столицы. За свою долгую адвокатскую деятельность он участвовал в сотнях процессов: политических, уголовных, гражданских. Во многих из них он добивался если не полного оправдания подсудимых, то смягчения им наказания. Он защищал крестьян, обвиненных в организации беспорядков в Харьковской и Полтавской губерниях, рабочих города Гусь-Хрустального Владимирской губернии, фабрики Морозова, Сормовского, Брянского, Коломенского заводов, политических подсудимых в Костромской губернии и области Войска Донского. Его страстные речи звучали на процессах первого Совета рабочих депутатов, Носаря-Хрусталёва, Троцкого. Он защищал большевиков по делам о восстании на крейсере «Азов» в Москве, в так называемом «неплюевском деле» в Севастополе; армян, обвиненных в организации восстания в Эривани и Карсе; различных политических деятелей в процессах о печати (в частности, выступал по делу газеты партии социал-демократов «Борьба») – и это еще далеко не полный список. Вот что рассказывала о Павле Николаевиче Е. И. Пешкова:

«Я познакомилась с П. Н. Малянтовичем осенью 1902 года, когда мы жили в Нижнем и Алексей Максимо вич Горький организовывал защиту сормовичей, арестованных весной 1902 года. Среди них был П. А. Заломов, будущий прототип Павла Власова в романе М. Горького „Мать“. В то время П. Н.