ДВАДЦАТЬ ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ В ДЕТСКОЙ ПСИХОЛОГИИ - Волес Диксон

При описании этого опыта я не буду пользоваться моим обычным планом изложения, поскольку сам Фэнц описывал данный эксперимент достаточно кратко. В ходе эксперимента Фэнц несколько отступил от обычной процедуры и показывал детям не два стимула, а только один. По его предположениям, по количеству времени, затраченному детьми на рассматривание каждого предмета, можно было бы судить о значимости этого предмета. фэнц показывал детям наборы плоских дисков шириной приблизительно пятнадцать сантиметров, на каждом из которых были различные изображения. На трех дисках были изображены различные конфигурации (лицо, «бычий глаз» и отрывок печатного газетного текста, выглядевший как вырезка из газеты), ДРУгие ТРИ были одноцветными (красный, флюоресцирующий желтый и белый). Фэнц опять зафиксировал количество времени, затраченного детьми на каждый из предметов. Как и в эксперименте 1, он обнаружил, что дети дольше смотрели на стимулы с изображениями, чем на одноцветные, даже если эти стимулы не были объединены в пару. Как и в эксперименте 3, из всех стимулов наибольшее предпочтение дети отдавали модели в форме человеческого лица, если судить по затраченному на рассматривание времени. По мнению Фэнца, эти результаты свидетельствовали: социальные стимулы могут иметь для детей огромное значение, вплоть до того, что дети, возможно, биологически предрасположены с самого рождения смотреть на лица окружающих людей. Обсуждение

Гений Фэнца проявился во многих отношениях, и его новаторства признаются специалистами во многих сферах. Фэнц не только разработал методику, позволяющую исследователям «беседовать» с новорожденными детьми и «слушать», что они Отвечают, но и рискнул в одиночку бросить вызов бихевиористам, которые ограничивали изучение детского развития только исследованием поведения. Разумеется, Фэнц тоже изучал поведение — он исследовал его зрительные проявления. Но, не пытаясь объяснить развитие этих проявлений самих по себе, Фэнц воспринимал разницу между ними как отражение различий между основными способностями детей к восприятию. Он дерзнул предположить, что дети представляют из себя нечто большее, чем просто совокупность полученного ими опыта, и заключил: «Наши результаты на сегодняшний день доказывают, что необходимо отвергнуть ту точку зрения, согласно которой новорожденному ребенку или детенышу животного приходится с самого "старта" учиться видеть и упорядочивать образцы стимулов».

Еще один вклад Фэнца в науку заключается в том, что результаты его опытов предопределили программу подавляющего большинства исследований в области детской психологии на протяжении четырех десятилетий! Например, концепция, что человеческое лицо является главным социальным стимулом, способным привлечь и удержать внимание ребенка, затрагивала души исследователей детской психологии в 1960-х и 1970-х годах. Основной сущностью теории был вопрос, является ли мозг ребенка еще до его рождения нацеленным на поиск и восприятие лиц других людей, или же дети охотно смотрят на лица окружающих, потому что такие черты им нравятся. Этот вопрос имел важные последствия при формулировании Джоном Боулби его теории привязанности (Bowlby, глава 11). В частности, Боулби обсуждал то положение, что дети и матери были в результате эволюции биологически приспособлены воспринимать друг друга. Матери реагируют на сигналы, которые издают дети; дети, в свою очередь, реагируют на сигналы, полученные от матерей. Если бы Фэнц был прав, единственным стимулом, способным привлечь внимание ребенка, стало бы лицо его матери!

Методика Фэнца предоставила базу и для исследователей, определяющих уровень интеллекта ребенка. Работавший на протяжении долгого времени вместе с Фэнцем Джозеф Фэйган (Fagan) даже разработал тест для определения уровня интеллекта ребенка, основанный на подходе Фэнца (эта методика, соответственно, носит название «Тест Младенческого Интеллекта по Фэйгану») (the Fagan Test of Infant Intelligence — FTII). FTII основан на предположении, согласно которому дети способны зрительно улавливать различия между двумя показанными им предметами. В ходе теста детям показывают одно изображение на протяжении некоторого отрезка времени (его продолжительность зависит от возраста ребенка), а затем предъявляют уже два изображения, одно — то, которое дети уже видели, а другое новое и незнакомое. Дети, которые дольше смотрят на новое изображение (психологи называют это «предпочтением новизны»), впоследствии, как правило, обнаруживают более высокий уровень интеллекта. Дети, которым несвойственно «предпочтение новизны», впоследствии рискуют получить диагноз «задержка умственного развития». Заключение

Усилия Фэнца воистину указали путь сотням других исследователей детской психологии, которые выстроились в очередь, будучи просто не в силах ждать, и желая задать новорожденным детям сотни вопросов, но не зная точно, как их сформулировать. Новейшие исследования в этой сфере теперь позволяют спросить, воспринимают ли дети разницу между категориями — например, между «мальчиками» и «девочками», между эмоция- ми — например, радостью и печалью, или даже между категориями скорости — например, между «быстро» и «медленно». Мы можем спрашивать себя, не зависит ли степень способности детей воспринимать такие категории от их способности понимать такие абстрактные социальные представления, как пол и расовая принадлежность, и такие физические понятия, как время и пространство, или же она зависит от их способности говорить и понимать язык. Теперь вместо пар отдельных неподвижных предметов мы показываем детям сложные, происходящие в реальном времени действия, как подлинные, так и вымышленные. Со времен Фэнца были проведены сотни исследований, результатами которых явились тысячи страниц, подтверждающих потрясающую интенсивность развития мыслительных способностей маленьких детей. И все это возникло оттого, что Фэнц, в отличие от большинства, отказался считать то, на что любят смотреть дети, простым и не заслуживающим внимания. Любопытно, не так ли? Библиография

Fagan, J. Е, III. (2000, June). Visual perception and experience in early infancy: A look at the hidden side of behavioral development. Paper presented at the biennial meetings of the International Conference on Infant Studies, Brighton, England, UK.

Fagan J. E, III, & Detterman, D. K. (1992). The Fagan Test of Infant Intelligence: A technical summary. Journal of Applied Developmental Psychology, 13, 173-193. Вопросы для обсуждения

Фэнц предположил, что дети, возможно, биологически предрасположены с самого рождения смотреть на лица окружающих людей. Но что если детям просто нравится смотреть на какие-то черты, которыми по случайности обладают и лица? Если так, уменьшает ли это значимость открытий Фэнца?

Совершил бы Фэнц такой огромный переворот в детской психологии, если бы его работы были опубликованы на десять лет раньше? Почему да или почему нет?

Многие утверждали, что Фэнц сделал свои открытия в области зрительного поведения детей только потому, что чуть более пристально взглянул на очевидные вещи. Справедливо ли считать Фэнца гением, если он только обратил внимание на очевидное? Объясните вашу точку зрения.

Почему так важно выяснить, присуще ли восприятие формы детям от рождения, или оно появляется в результате обучения?

Глава 6. «Принцип разводного моста»

БАЗОВЫЕ МАТЕРИАЛЫ: OBJECT PERMANENCE IN 3,5- И 4,5-MONTH-OLD INFANTS.

Baillargeon, R. (1987). Developmental Psychology, 23, 655-664.

Очень часто исследователи, проводящие научный опыт, сталкиваются с необходимостью выполнить описание событий на языке общепринятой научной терминологии. Такое исследование уже выходит за рамки простого получения данных опытным путем и их фиксирования — оно уже вторгается в социально-политическую среду всего научного сообщества. Чтобы уловить атмосферу подобного исследования, приходится иногда обращаться к другим областям науки, например, гуманитарным дисциплинам или искусствам, при помощи которых можно найти единственно правильные термины. Работа Рене Байержо (Renee Baillargeon) 1987 года относится к числу таких исследований. а работа, уже знаменитая сама по себе, в то же время является легорией известной библейской истории о Давиде и Голиафе /хотя и без кровопролития), а также олицетворением французского импрессионизма.

Аллегория с Давидом и Голиафом уместна, поскольку Байержо в своих опытах действительно уподобилась юному молокососу-пастушку, чьей веры оказалось достаточно, чтобы победить громадную, подавляющую силу великана-филистимлянина Голиафа. В случае с Байержо роль Голиафа исполнил Пиаже. Сравнение с картиной французского импрессиониста также справедливо, поскольку чтобы полностью понять работу Байержо и воспринять ее как единое целое, необходимо как бы отойти на несколько шагов и бросить взгляд со стороны. Если же смотреть на детали с близкого расстояния, картина потеряет свою целостность. Кроме того, будучи по происхождению канадской француженкой, д-р Байержо обладает чудесным французским акцентом, который, когда она говорит по-английски, производит на собеседников воистину чарующее впечатление (что тоже навевает ассоциации с французским импрессионизмом — вы понимаете меня?)