Шота Руставели - Д. Дандуров

Хотя Индию Шота описывает меньше, чем Аравию, все же интересно проследить как отражается в поэме эта страна, особенности которой известны всем. Ни о магах и иогах, ни о боевых слонах, этой особенности тогдашних войск Индии, автор не упоминает. Описания двух таких противоположных стран, как Аравия и Индия, сходны в мельчайших деталях и, что удивительнее всего, обе эти страны поразительно похожи на Грузию. Горы, леса, реки, зелень – такова природа, которую сочными красками описывает Шота.

Но какие страны имеет в виду автор, когда он изображает царство морей, Мулганзанзарес, Гуланшаро, Хатаетокое царство и крепость «каджей»? Под царством морей, без сомнения, надо понимать Византию, Константинополь, который лежит действительно в центре «всех» морей, игравших такую роль в древности – Черного и Средиземного. Под Мулганзанзарским царством надо, очевидно, понимать Трапезундское царство или пограничную с ним область, находившуюся под властью Грузии. Гуланшаро – это черноморское побережье Грузии, по всей вероятности, область, примыкающая к реке Риону при впадении его в море. Реки в древности играли огромную хозяйственно-экономическую роль, и, возможно, в устьях Риона действительно был расположен цветущий грузинский город.

Из географических мест, описываемых Руставели, основное внимание привлекает Каджетская крепость. В нее заключена похищенная Нестан-Дареджан. Крепость берут открытой силой Тариель, Автандил и Придон, чтобы освободить пленницу. Находилась ли в действительности где-либо Каджетская крепость или это аллегория, образ? Под «Каджетией» автор безусловно подразумевает не крепость в прямом смысле, а тех лиц, те социальные группировки, которые окружили, вернее, опутали царицу Тамару, когда она после смерти отца сделалась самостоятельной правительницей Грузии.

Надо отметить еще пещеру, где проводил время Тариель. Он завладел ею после ожесточенной борьбы с «дэвами» – сказочными гигантами. После победы над ними ему достались огромные сокровища. Эти сокровища и оружие Тариель с Автандилом и Придоном используют для борьбы с каджами. Что это – простой вымысел или нечто подобное могло иметь место?

В Грузии популярно предание о том, что где-то в пещерах под Казбеком спрятаны несметные богатства, когда-то скрытые здесь грузинскими царями, спасавшимися от врагов во время бесчисленных нашествий на Грузию. Возможно, что эти пещеры, эти сокровища и имел в виду автор, создавая поэтическую обстановку жизни Тариеля, ушедшего от людей.

Нельзя не остановиться на заглавии поэмы. Как это ни странно, но и его перевод на русский язык порождает некоторые сомнения. «Вепхис ткаосани» – грузинское название поэмы Руставели – по установившейся традиции переводят как «Барсову кожу» или «Витязь в барсовой (тигровой) шкуре». Но этот перевод неточен. «Вепхи» – по-грузински означает и барса и тигра, «ткави» – означает и кожу и шкуру. Но дело не только в слове «ткави». Автор употребляет не «ткави», а «ткаосани». Слов, подобных этому, в грузинском языке немного. «Хелосани» – ремесленник, «цхеносани»– всадник, «мандилосани»—мудрец, «джадосани» – кудесник и др., – все они обозначают какую-либо профессию. По аналогии, «ткаосани» должно означать «кожевник». Повидимому, в этом смысле и употребляет Руставели это слово, придавая ему совершенно особое значение. Автор имел в виду, конечно, не то, что его герой Тариель является кожевником. Смысл этого названия заключается в том, что Тариель обладает такой силой и ловкостью, таким мужеством и неустрашимостью, что даже встреча с таким хищником как барс, вызывающая у всякого другого неминуемое желание искать спасение в бегстве, для Тариеля – только счастливый случай убить хищного зверя и снять с него шкуру. Таким образом, «Вепхис ткаосани» в точном переводе по смыслу должно было бы означать не «Барсову кожу», а скорее «Победителя барсов».

Но возникает вопрос, почему «вепхи» переводят барс, а не тигр? Конечно, формально и тот и другой перевод был бы правилен. Но автор, видимо, придавал очень большое значение названию «вепхи»; Тариель прямо говорит Автандилу, что «вепхи» напоминает ему любимую им Нестан-Дареджан, и потому шкура барса служит ему платьем, которое ему шьет Асмат. Мы укажем в дальнейшем, какое значение имеют эти слова; здесь же надо отметить, что Руставели под словом «вепхи» имеет в виду только барса, который при встрече с человеком принимает самые угрожающие позы, но никогда по своей инициативе не нападает на него. Автор не без умысла выбрал именно это название, необходимое для характеристики главной героини. Таким образом, все существующие переводы неточны. Но в них и нет особенной необходимости и правильнее было бы, подобно «Гайявате», «Шах-Наме» и др. сохранить на русском языке за поэмой ее грузинское заглавие «Вепхис ткаосани».

РАССКАЗ ТАРИЕЛЯ О СЕБЕ

Поэма Руставели не только не оторвана, как мы установили, от национальной почвы Грузии – она полное отражение окружавшей автора действительности. В основу ее положено описание той политической борьбы, которая завязалась в конце XII века в Грузии между старой родовой знатью и высшими представителями церкви, с одной стороны, и новой служилой знатью – с другой. Борьба эта сконцентрировалась вокруг трех лиц: Тамары, Сослана и Демны – вождей существовавших группировок.

Даже не зная, о ком идет речь в поэме, и следуя только за художественными образами автора, читатель сразу входит в жизнь изображаемых героев, и их переживания делаются его переживаниями. Когда же из-за фигуры Тариеля на вас смотрит Давид Сослан или за Тинатин и Нестан-Дареджан скрывается сама Тамара; когда вы узнаете, что бесконечно привлекательный образ Автандила, так бескорыстно и преданно помогающий своему другу Тариелю – это сам Руставели; что Придон – это русский князь Юрий, первый муж Тамары, – тогда перед вами открывается подлинная история, претворенная гением Руставели в художественно совершенную поэму, прославившую в веках и самого автора и грузинский народ.

Шота не уклонился от происходившей борьбы, он не стал уединяться и искать вдохновения для своего гения вне окружавшей его действительности.

Наоборот, он принял в этой борьбе самое деятельное участие не только в качестве политического борца, но и как художник, преломивший сквозь призму своего гения и людей и события. Он хорошо знал силу художественного слова, и когда он писал, что природа и звери внимали пению Автандила, и даже камни выходили из воды, чтобы слушать его, то имел в виду воздействие, которое должна оказать его лира на течение и исход происходившей борьбы.

Витязь пел. И, слыша пенье, звери в чары удивленьяПриходили. С негой мленья камни встали из волны.И дивились, и внимали. Плакал – плакали в печали.Песню грустную качали волны, тихие, как сны.

Сослан был затравлен и вычеркнут из жизни, и мы не должны удивляться, что симпатии Шоты всецело на его стороне. Тариель – это Сослан. Его Шота сдалал главным героем и ему посвятил свою поэму, как он сам пишет в ее заключительных строфах.