Литературная Газета 6379 ( № 31 2012) - Литературка Литературная Газета

Так что предстоит немалая и, наверное, трудная работа по восстановлению исторической справедливости. И тогда уступят незаконно занявшие места Соня Кривая (в Челябинске), Серафима Дерябина (в Екатеринбурге), Шейнкман и Хохряков, Вайнер и безвестный солдатик Большаков, чуждые нашей истории Либкнехт и Готвальд. Удалось ведь нашему земляку, а ныне москвичу, поэту Владимиру Дагурову совместно с единомышленниками добиться, чтобы убрали название Вальтера Ульбрихта и вернули московской улочке своё, исконное Ново-Песчаная. Исчез из московской топонимики Свердлов, пишет Ю. Поляков. Исчез и памятник человека с портфелем на площади его имени. У нас не то! У нас выходишь из вокзала (только недавно нашими стараниями и указанием В.И. Якунина удалось вернуть станции законное название, а то ведь пассажир ехал в Екатеринбург, а билет ему выдавали до[?] Свердловска), перед взором - гостиница "Свердловск", повернули направо - огромная стелла с барельефом Якова Михайловича, далее - широкая улица в честь уникальной персоналии и наконец уже на проспекте Ленина - чугунный памятник Свердлову (надо признать, весьма художественно выразительный). Но и это не всё: кроме упомянутой парадной (лицо города!) есть ещё две улицы Свердлова и на довесок - переулок из пяти домов. Так и живём. А вы, Юрий Михайлович, говорите, что нет внятной государственной идеологии. Её и вправду нет, но существуют компактные идеологийки и - некое подобие идеологии для столицы и совсем иное - для провинции. Пошумели уральские казаки непомерным прославлением душителя своих соплеменников, да и те поутих ли. Лишь ежемесячно, а то и чаще замазывают садовники чёрной краской ало-кровавые пятна на памятнике товарищу Андрею (кличка Свердлова).

Необходимо проявить особое внимание и историческую деликатность. Согласитесь, было бы неправильным, если современной улице, носящей имя уральского сказителя П.П. Бажова, вернуть название Обсерваторская, а улицу Мамина-Сибиряка по-старорежимному называть Водочной (кто-то знал, видимо, о пристрастиях автора "Приваловских миллионов").

С площади, где стоит величественный монумент Воину-Уралу - Победителю, уходили в 41-м поротно солдаты на вокзал, отправляясь на фронт, в бой. И, конечно, площадь Обороны не должна замениться прежним - Ночлежная площадь.

А что делать с улицей Чапаева, народного героя? Возвращать ей название Архиерейская или вперекрестие прокладывать Каппелевскую? Эх!..

По всей стране главные улицы названы именем Ленина. Не будем ничего о вожде мирового пролетариата. Но тут явный перебор! Немногие устояли перед натиском государственной идеологии: Одесса гуляет по Дерибасовской, Питер - по Невскому, Тюмень - по проспекту Республики. А ведь были попытки и в тех городах[?] В Челябинске долго держалась улица Спартака, но и она пала под "Лениным".

В нашем городе вполне уместно вернуть прежнее - Главный проспект или назвать именем основателя города - Василия Никитича Татищева. Тем более что имеются в южном подрайоне ещё две улицы Ленина, улица Ульяновская, улица Крупской, а величественные монументы высятся и на главной площади, и на Главпочтамте.

Таким образом, реабилитированные улицы и те, за коими закрепляются исторически выверенные названия советского времени, присоединятся к 1-му разряду и войдут в Красную книгу наиболее охраняемых топонимов. НЕСУРАЗНЫЕ. Сюда относятся те улицы, которые ждут нового имени в силу неловкости, невыразительности, неэстетичности существующего: Смазчиков, Торфорезов, Рислянда (не путать с "Рислингом"), Спичечников, Специалистов (?), Расточная, Электростилочная, Забойщиков (надо понимать, забойщиков скота: улица расположена в районе бойни и мясокомбината). Вам хотелось бы жить на улице Забойщиков скота? Все эти "неудобы" составят резерв для переименования и обретения достойного названия.

НОВОРОЖДЁННЫЕ ОБЪЕКТЫ:

поселения, площади, улицы, проезды, переулки, остановки общественного транспорта. Благо город бурно развивается, в одном только новом Академическом городке расселятся 300 тысяч жителей! Ждут своего имени и улицы дачно-коттеджного строительства. Хочу лишь заострить внимание "умников и умниц" из топонимической комиссии (она в городе наконец начала регулярно собираться) и самих горожан на трёх обстоятельствах.

Не увлекаться и не торопиться присваивать городам, посёлкам, улицам имена персоналий. В этом отношении предки дают нам хороший урок. В основном улицы отражали географическиландшафтные особенности: Болотная, Луговая, Утусская, Широкая Речка, Студёная, Загородная, Ключевская, Береговая[?] Были и такие, которые указывали на расположение учреждений: Солдатская, Офицерская, Госпитальная, Почтовая, Гимназическая набережная[?] Для многих людей ориентиром были собор, церковь.

Отсюда - улицы Спасская (ныне Стеньки Разина), Богоявленский переулок (ныне - Володарского, не одной Москве достался!), Вознесенский проспект[?] Были именные, однако они означали лишь местопроживание персоналии, заметный особняк, архитектурно-запоминаемый объект: Симановская, Турчаниновская, Усольцевская, Тимофеевская[?]

Не стоит верить разного рода чиновникам и обывателям, что переименование улицы, возвращение законного имени или присвоение нового требуют якобы баснословных расходов. Чушь! Как говаривал мой друг, вы меня неправильно дезинформируете! Писатели Екатеринбурга обратились к городским властям - присвоить имя Николая Никонова одной из центральных (!) улиц, где прошли детские и юношеские годы замечательного прозаика ("ЛГ" в своё время писала об этом хорошем деле). Власти, спасибо, пошли навстречу. Одновременно было принято постановление, по которому ряд домов по ул. Физкультурников, пер. Красный и других вошли во вновь образуемую улицу; однако жителям не требовалось менять прописку: на определённый срок действителен и старый, и новый адрес. То же касается и учреждений: бланки, печати, вывески разрешено менять по мере старения. Ну а таблички с названием улицы, как положено, установить на угловых домах, тем более прежние пришли в ветхость. Только и всего!

Пять страниц текста, разосланного по домоуправлениям, отделениям полиции, паспортным столам. Велики расходы! И не стоит увлекаться референдумами. Надо доверять компетентной топонимической комиссии, решению городской думы и главы города, для этого они избраны, чтобы представлять интересы граждан.

Задумала молодёжь МЖК житьпроживать на улице имени своего кумира Владимира Высоцкого. Однако улица, на которой вырос жилой комплекс, названа именем Риммы Юровской, дочери расстрельщика царской семьи. Никакие доводы властей предержащих не убеждали. Пришлось проводить референдум.

Предвижу скорые споры-бои.

При кажущемся отсутствии единой политики и подхода к отечественной истории схлестнутся в неуёмном споре красные и белые патриоты, националисты, либералы, монархисты, представители олигархата[?] Нужно опасаться и напора влиятельных родственников на увековечение имени покойного персонажа. Наблюдая, какие скульптурные композиции сооружаются на кладбищах сильным мира сего, стоит опасаться, как бы коррупция не проникла и в область топонимики. Не дай бог!

"Столица формирует мировоззренческие парадигмы и административный канон, - пишет Юрий Поляков, - по которому живёт вся страна[?] Едва появятся логика и осознанность в столичной топонимике" (продолжу), провинция тут же последует примеру, и появится разумный, исторически приемлемый порядок в названии улиц, на которых мы живём, дышим, мечтаем, вспоминаем, воспитываем детей.

Разберёмся с улицами, возьмёмся и за названия городов. И засеребрится инеем Симбирск, и откликнется на особицу Вятка, и Свердловская область обретёт наконец своё исконное имя - Екатеринбургская. Ждём-с.

Владимир БЛИНОВ, ЕКАТЕРИНБУРГ

ПОДЛИННАЯ БУТОФОРИЯ

ПОДЛИННАЯ БУТОФОРИЯ

Телепремьера

Владимир Набоков и Светлана Курицына оказались жертвами. Первый - свободного обращения с авторским текстом, вторая - ничем не ограниченного вторжения в личную жизнь. События как будто несопоставимые, разнесённые во времени и пространстве, но сколько в них сходства[?]

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ИСТОРИЧЕСКОГО ВАКУУМА

В "Закрытом показе" обсуждали фильм Андрея Эшпая "Событие" (по одноимённой пьесе Набокова).

Наверное, лучшим критиком картины стал бы Владимир Владимирович. Он бы, скорее всего, обошёлся острой, убийственной метафорой. Но может, и пожалел тратить иголку на слишком распространённый вид режиссёрского самолюбования - оригинальную интерпретацию чужого текста.