Необъяснимые явления - Николай Непомнящий

Перед иконой стали собираться большие толпы, говорили, что она способна творить чудеса. Например, Ридольфо, сын художника Доменико Гирландайо, якобы был чудесным образом исцелен от серьезной болезни.

Чудеса в Прато наблюдали все присутствующие в церкви: либо все замечали, что Дева улыбается и радуется, либо все видели ее грустной. За два с половиной года, по словам отца Гампенберга, «47 дней было насчитано, в течение которых Блаженная Мать меняла свой лик на глазах всего народа».

ПЛАМЯ ЛЮБВИ

Во время своей последней болезни, которая началась в январе 1510 года и вплоть до смерти в том же году, святая Екатерина из Генуи подвергалась жестоким атакам неизвестного происхождения, которые исходили изнутри ее тела. Однажды, например, «она была пронзена острой стрелой божественной любви… Боль была настолько резкая, что она лишилась зрения и дара речи и пребывала в таком состоянии три часа». Беспомощно она жестикулировала руками, пытаясь объяснить, что с ней происходит: она чувствовала, будто раскаленные щипцы разрывают ее сердце и внутренности. Наконец пришел день, «когда страдания ее были так велики, что было невозможно удержать ее в постели. Она выглядела так, будто ее поместили в бушующее пламя, так что человеческие глаза не могли вынести зрелища таких мук».

По мере приближения смерти муки, которые считали свидетельством величайшей любви святой к Спасителю, усилились и стали воздействовать на окружающий мир. Например, когда ей поднесли большую серебряную чашу с холодной водой, «чтобы смочить руки, ибо в ладонях из-за пламени, сжигавшего ее изнутри, она чувствовала невыносимую боль. И когда она положила руки в чашу, вода закипела и чаша, и блюдце раскалились».

За два дня до смерти, 15 сентября, состояние святой Екатерины значительно ухудшилось, она потеряла много крови, которая была настолько горяча, что обжигала тело, а сосуды, в которые ее собирали, так нагревались, что одна серебряная чаша оставила четкий след на поверхности стола.

Екатерина из Генуи была канонизирована в 1737 году.

СВЯТАЯ ТЕРЕЗА ИЗ АВИЛЫ

Один из наиболее известных случаев левитации (полетов без помощи вспомогательных средств) связан со святой Терезой, монахиней-кармелиткой. Она кратко рассказала об этих случаях в двадцатой главе своей автобиографии, озаглавленной «Жизнь» и написанной в 1565 году, где она размышляет о различиях между состояниями Единения и Вознесения. Вознесение, говорит она, «приходит примерно как удар, неожиданный и резкий, и, прежде чем ты можешь собраться с мыслями или прийти в себя, тебе кажется, будто облако уносит тебя в небеса или могучий орел на своих крыльях». Но она говорила не только о душевном состоянии. Она продолжала:

«Повторюсь: ты чувствуешь и видишь, что тебя уносит неизвестно куда. И хотя ты чувствуешь, что все совершается с величайшей нежностью и осторожностью, слабость нашей натуры заставляет тебя бояться поначалу… так это было мучительно, что я часто сопротивлялась, напрягая все мои силы, особенно в моменты, когда вознесение наступало прилюдно. Я сопротивлялась также часто, когда была одна, так как опасалась обмана. Иногда мне удавалось путем огромных усилий ненадолго противиться; но потом я смирялась, как человек, схватившийся с могучим гигантом; в некоторых случаях сил противиться не было вовсе; моя душа улетала от меня, и почти всегда моя голова тоже – я не смогла одолеть это, – а потом и все тело целиком, так я возносилась над землей».

Хотя слова выглядят довольно убедительными, некоторые могут предположить, что в состоянии экзальтации Тереза воображала, будто отрывается от земли. То, что это не игра воображения, подтверждали те, кто присутствовал при левитации. Одним из этих людей, по словам ее друга и биографа епископа Диего де Епеса, был епископ из Авилы дон Альваро де Мендоса. Епископ Мендоса причащал Терезу и других монахинь через отверстие, специально для этого проделанное в стене хоров. Тереза впала в состояние экстаза до того, как приняла причастие, и поднялась в воздух на некотором расстоянии от отверстия. Ее собственное описание, возможно, того же случая выглядит так:

«Это (вознесение в воздух) не случалось со мной часто: однажды это произошло, когда мы все собрались на хорах, я преклонила колени, готовясь к причастию. Я была в расстроенных чувствах, так как думала, что это очень необычное действо, и боялась, что пойдут пересуды. Поэтому я велела монахиням – а это случилось, когда я уже была настоятельницей, – никогда не рассказывать об этом».

Несмотря на ее нежелание выделяться среди остальных сестер, левитации продолжались. Однажды во время проповеди в праздничный день, когда в монастыре собрались благородные дамы, она почувствовала, что снова начинает возноситься, и бросилась на землю. Монахини окружили ее, пытаясь удержать ее, но все-таки вознесение было замечено.

Вот как святая Тереза скромно описывает свои ощущения:

«Мне казалось, когда я пыталась сопротивляться, будто могучая сила отрывает мои ноги от земли… Я сознаюсь, что я страшно боялась, особенно поначалу; что мне оставалось делать, когда я видела, что мое тело поднимается над землей? Хотя душа тянет за собой все тело и это происходит с большой нежностью, если не сопротивляться, не теряются ощущения. Во всяком случае, я вполне осознавала себя, чтобы видеть, что нахожусь в воздухе… Должна сказать, что когда вознесение оканчивалось, я ощущала необыкновенную легкость в теле, как будто я совсем невесомая, настолько, что и теперь мне кажется, что мои ноги почти не касаются земли».

Испытание это было страшным, но довольно безобидным, «если не сопротивляться». Тем не менее Тереза отчаянно молилась, чтобы ее избавили от этих знаков милости, «так как для меня было величайшим горем, что люди могут подумать обо мне слишком хорошо и потому что Господь наш вознаградил меня своей милостью, а не их». Ее молитвы были услышаны, писала она, «так как с тех пор я больше не возносилась».

Через 13 лет после ее смерти, в 1582 году, очевидцы ее левитации были еще живы и смогли подтвердить все случившееся. Одним из очевидцев была сестра Анна. Вот ее свидетельство:

«В другой раз между часом и двумя дня я была в хорах, ожидая звона колокола, когда вошла наша святая Мать и преклонила колени примерно на половину четверти часа. Когда я взглянула на нее, она была на расстоянии полутора метров от земли, так что ее ноги не касались пола. Я была напугана увиденным, и она тоже вся дрожала. Я подошла к ней и поместила руки под ее ступни и оставалась в таком положении, причитая, примерно полчаса, пока все это продолжалось. Потом внезапно она соскользнула вниз и опустилась на ноги, огляделась и, заметив меня, спросила, кто я такая и была ли я здесь все время. Я сказала: да, и тогда она заставила меня поклясться, что я не расскажу о том, что видела, и я и вправду не говорила ничего до этого момента».

Но наиболее впечатляющее свидетельство касалось не полетов святой Терезы, а ее покорности и смирения. Вот что рассказал епископ Йепес. Святая только что приняла причастие. Борясь с очередным вознесением, она схватилась за прутья решетки, через которую давалось причастие, но все равно поднялась в воздух, взывая к Богу: «Господи, не даруй мне Твою благость, простой рабе Твоей, не считай существо, такое грешное, как я, святой женщиной».

ВОЗНЕСЕНИЕ БОГОСЛОВА

Франческо Суарес, член испанского Общества Иисуса, был одним из величайших богословов римской католической церкви и, хотя не был канонизирован, получил широкую известность благодаря своей праведной жизни. Он родился в 1548-м и умер в 1617 году. Один из монахов-иезуитов поведал следующее:

«Я, брат Хероме да Сильва, свидетельствую, что написал эту бумагу по приказанию моего духовника, брата Антония де Моралеса и что отец приказал мне не передавать ее никому и не позволять читать, а хранить ее в конверте с надписью, запрещающей кому бы то ни было вскрывать его до смерти отца Франсиско Суареса…»

Брат Хероме далее писал, что сам, вероятно, не проживет долго и потому описывает, как наблюдал отца Суареса в состоянии экстаза два раза. Мы предлагаем вашему вниманию описание второго случая:

«На другой день в то же время – а было два часа пополудни – дон Педро де Арагон (ректор университета в Саламанке, где преподавал Суарес) попросил меня узнать у отца Суареса, не будет ли он столь любезен проводить его в монастырь Санта-Крус. …Я тотчас отправился к нему. Поперек двери я обнаружил палку, которую Отец всегда устанавливал, когда не хотел, чтобы его беспокоили. Помня, однако, о наказе, я отложил палку и вошел. В первой комнате было темно (ставни были закрыты). Я позвал Отца, но он не откликался. Когда я отодвинул занавесь, отделявшую его рабочую комнату, я увидел в образовавшемся пространстве невероятно яркий свет. Я отдернул занавесь и вошел во внутреннюю комнату. Там я заметил, что слепящий свет исходит от распятия, и это было похоже на отражение солнца в оконном стекле, и я не смог более смотреть на него, боясь ослепнуть. Этот свет от распятия струился по лицу и груди Отца Суареса, и я увидел его стоящим на коленях с непокрытой головой и сложенными руками, а его тело зависло над полом на высоте около одного метра на уровне стола, на котором стояло распятие. Увидев это, я отпрянул, но, прежде чем выйти из комнаты, остановился в смущении, прислонился к дверному косяку и стоял так три кредоса (около полутора минут). Потом я вышел, волосы на моей голове стояли дыбом, как щетина на щетке, и я ждал, не понимая, что происходит, около двери в первую комнату. Спустя четверть часа я услышал шум внутри, и Отец, вышедший, чтобы убрать палку, увидел меня. Он спросил, почему я не дал ему знать, что я здесь. Я ответил, что заходил во внутреннюю комнату и звал его, но не получил ответа. Услышав, что я заходил во внутреннюю комнату, Отец схватил меня за руку, привел обратно и, сжав руки, со слезами на глазах умолял не говорить никому о том, что я видел, пока он жив. В свою очередь я испросил разрешения посоветоваться с моим духовником. На это он сразу согласился, так как у нас был один духовник. Мой духовник посоветовал мне написать эту бумагу в такой форме, и я подписал ее своим именем, и все, что здесь написано, – чистая правда. И если Бог пожелает, чтобы я умер ранее отца Франсиско Суареса, те, кто прочтет эту бумагу, может верить всему написанному, как будто видел все собственными глазами. Если же Господь решит забрать первым Отца Суареса, я смогу подтвердить все, поклявшись столько раз, сколько будет необходимо.