Человечество: История. Религия. Культура. Первобытное общество. Древний Восток - Константин Владиславович Рыжов

Кшитигарбха. В буддийской мифологии один из наиболее чтимых бодхисатв. Его специальной функцией считается спасение существ, находящихся в аду. В Китае Кшитигарбху чтут под именем Дицзан-вана и считают его владыкой ада. В его подчинении находятся князья десяти судилищ. Обычно его изображают в одеянии буддийского монаха с посохом и жемчужиной в руках (первый служит ему для открывания адских дверей, вторая – освещает путь). Проходя по судилищу, Дицзан-ван может вызволить оттуда грешные души, позволяя им родиться вновь.

Интерлюдия 11. Асанга и школа йогачаров

Наряду со школой мадхьямики, основанной Нагарджуной, большое влияние на развитие буддизма махаяны имела философская школа йогачаров, соединившая с мифологией и философией махаяны древнюю практику йоги. Основателями этой системы считаются великий ученый, настоятель знаменитого монастыря Наланда, Арья Асанга и его младший брат Васубандху, время жизни которых относят к V столетию после Р.Х. Судьба их овеяна многими легендами. Буддийский историк Будон Ринчендуб пишет, что Асанга мечтал добиться распространении учения махаяны при помощи Майтреи – будды грядущего мирового порядка. С этой целью он устроил себе жилище в уединенной горной пещере и двенадцать лет провел в медитации. Не добившись даже признака успеха, он уже хотел бросить свою затею, но тут увидел собаку, каждую часть тела которой ели черви. Асанга исполнился сочувствия к ней, но не знал как ему поступить. Было ясно, что если он удалит червей, то последние погибнут, а если нет – то погибнет собака. Чтобы сохранить жизнь им всем Асанга срезал мясо со своего тела и переложил на него червей. В тот же момент собака исчезла и он узрел Майтрею, полного света. Асанга сказал: «Я делал усилия познать Тебя сотней различных способов, но не увидел результата. Почему же ты пришел только теперь, когда, мучимый свирепой болью, я больше не жажду?» Майтрея отвечал: «Я был здесь с самого начала, но ты не мог увидеть меня из-за своих собственных омрачений. Только теперь, когда в тебе возникло великое сочувствие, ты очистился и можешь лицезреть Меня. Каково же будет твое желание?» – «Я ищу наставлений, как изложить махаянское учение», – сказал Асанга. «Тогда держись за мою одежду», – велел Майтрея и увлек святого за собой на небо Тушита. Там Асанга провел шесть месяцев и прослушал изложение большой «Йогачарья-бхуми», а также множества махаянских сутр. После этого, постигнув высшую мудрость, он вернулся в человеческий мир и сочинил большой трактат из пяти разделов, в котором рассмотрел главные предметы йогачаровского учения. Оно касалось самых разных сторон буддизма. Что касается другого основоположника новой школы – Васубандху, – то он известен своей глубокой эрудицией и своеобразием мысли. В молодости он написал Абхидхармакошу – чрезвычайно ценный труд в духе хинаяны. Но в дальнейшем он был приобщен своим братом Асангой к доктрине махаяны и написал несколько комментариев на основополагающие тексты этого учения.

Каковы же характерные особенности учения йогочаров? Вслед за Нагарджуной Асанга объявлял главной целью махаянистского учения развитие в ищущем совершенной мудрости (праджня-парамита). Праджня в его понимании – это особая интуиция, способная перенести «на ту сторону» бытия. Благодаря ей сознание избавляется от иллюзии реальности видимых вещей и явлений и раскрывает «пустотность» всего видимого мира. Проповедь учения о праджне нашла классическое изложение в трактате Асанги «Абхисамая-лампара». Здесь подробно раскрывалась как сама сущность мудрости, так и способы ее достижения, то есть весь путь, по которому должен пройти ищущий в поисках просветления, а также давалось описание восьми «главных предметов» парамиты (это были особое всеведение, всезнание в отношении «пути», всезнание в отношении сансары, процесс интуитивного познания всех форм и др.). Каждый из этих предметов включал в себя особые навыки, знания и добродетели. Особенность религиозной практики йогачаров заключалась в том, что наряду с традиционными положениями буддистской этики, важное место в ней заняли особые приемы «йогического созерцания», а также мистика – заклинания, амулеты и сокровенные тантры. Таким образом, было дано начало буддийскому тантризму.

Тантрами (буквально «хитросплетениями») называются сокровенные, магические тексты и заклинательные формулы, дающие власть над миром духов и освобождающие скрытые силы человека. Йогачары считали, что, овладев искусством тантрийских заклинаний и особыми приемами тантрийской медитации, можно гораздо быстрее, чем средствами, указываемыми махаяной (даже в течение одного перерождения!) достичь состояния просветления, слиться с божеством и выйти из круга перерождений. Однако не следует думать, что заклинания и высшие силы все сделают за человека. Прежде чем прибегнуть к практике тантры ищущий должен пройти долгий путь самопознания и нравственного усовершенствования – им должно руководить желание полностью отбросить причины страдания, он должен освоить теорию пустоты и иметь устремленность к достижению полного просветления на благо всех живых существ. Лишь тогда, когда заложены прочные основы в движении по пути просветления, он может прибегнуть к помощи тантр. (Надо заметить, что сам Асанга и первые йогачары только наметили путь развития буддийского тантризма. Подробную разработку это учение получило в следующие века, причем уже не в Индии, а в Тибете).

В трудах Асанги и Васубандху получили дальнейшее развитие также некоторые другие основополагающие вопросы буддийского вероучения. Не касаясь всего остального, остановимся кратко на йогачаровской модели психокосмоса. Как уже говорилось, взаимоотношение «материального» и «идеального» было едва ли не самой главной проблемой древнеиндийской философии. Тот же Будда много сил потратил на то, что бы убедить своих последователей в никчемности и суетности материального мира, который весь, по его словам, есть мучение и страдание. Потом Нагарджуна, развивая это положение Учителя, утвердил основой всего сущего пустоту. Асанга довел буддийскую философию отрицания до логического конца, объявив, что окружающего объективного мира не существует вовсе, что весь он есть только иллюзия нашего сознания и по сути своей не более реален, чем сновидение. Он писал, что подлинный, реальный мир совершенно скрыт от наших чувств и представлений, и только особое сосредоточение мысли (йога) позволяет живому существу познать высшую истину и ведет его к состоянию бодхисатвы.

На первый взгляд это положение легко опровергнуть, причем для этого даже не нужно прибегать к философии. Достаточно самых обыденных примеров. Разве может окружающий мир быть иллюзией, если мы адекватно реагируем на него? Мы срываем плоды, и в руках у нас оказываются фрукты, а не камни. Мы отправляемся в путь и приходим в то место, куда собирались попасть, а не в какое-то другое. По-видимому, этого не могло бы происходить, если бы все существующее вне нас было иллюзией, обманом наших