Терем из горящих бревен - Гончаров А.

Когда очередь на порку дошла до министра образования и науки Дмитрия Ливанова, Путин задал вопрос, как продвигается процесс объединения неэффективных вузов с целью укрупнения эффективных. Последовал предельно лаконичный ответ министра, весьма объективный и до слез искренний: «Ну не хочут они объединяться! Не хочут...» Все.

Президент был настолько тронут таким откровением, что даже не решился спросить министра, почему в прошлом году был подготовлен 41 вариант учебника истории для 10-го класса, а в нынешнем - уже 65. Возможно, опасался услышать, что Минобрнауки взял на себя обязательство подготовить до конца года 100 вариантов учебника.

Что же до грамотности речи, то министр образования вправе сам устанавливать для себя ее уровень, и никто не может судить, хорошо или плохо Ливанов «знает русскому языку».

Комментарий к несущественному

Сформулировав полтора десятка претензий к министрам, Путин все же принял доклад правительства. Никого персонально распекать не стал, хотя по сути дела всей команде Медведева был вынесен вотум недоверия. Путин взялся лично руководить работой правительства, предоставляя министрам последний шанс. Таким образом была поставлена точка в российской истории двоевластия - существования двух параллельных центров управления, один из которых реально управлял, а другой не менее реально саботировал.

Казалось бы, самое время отправить в отставку весь «клуб друзей коррупции» во главе с Медведевым, ведь нет никакой гарантии, что за месяц они сделают то, чего не сумели или не захотели сделать за год Но, во-первых, на их место некого назначать - кадровая скамейка пуста. Во-вторых, к 2014 году экономика может сдуться, доходы населения перестанут расти, цены поползут вверх, а над сказочными теремами наукоградов взовьются кострами синие ночи, вот тогда стране и скажут, кто виноват, а у Путина еще останется время подумать над вторым сакраментальным вопросом: что делать?

Скорее всего Сурков, будучи виртуозом политических интриг, предчувствовал такой исход и потому не стал медлить с отставкой до сентября: «Из-под обрывков городского ветра расслышишь отсвет завтрашнего дня - в насмешливом молчании судьбы. И там, где столь торжественно ветшает твоя мечта в продленном сентябре, на легком, как смятенье, лунном шаре взлетишь - на жизнь из неба посмотреть...»

Смятение пигмеев

Сословная чиновная рать давно обошла криминальную братву в делах воровских, а наипаче же - банкиры, хозяева жизни, лоснящиеся, полнотелые, свиноглазые. Несидевшие и потому бесстрашные в своем алчном промысле. Правда, сословная братва тоже преобразилась. Золотовалютные цепи, браслеты и кресты радикально полегчали. Татуировки стерлись и выцвели, как средне-вековые фрески.

Зато биржевые брокеры, клерки низкого пошиба и пигмеи шоу-бизнеса покрыли себя цветными тату, как папуасы Западной Меланезии из племени чимбу и хули. А хули? В свободной стране развитого катаклизма жить надо стильно, гламурно и глупо. Самоутверждаться положено в социальных сетях, выкладывая на сайте каждую подробность своей маленькой жизни. Зачем? А чтоб знали, что он себя не в дровах нашел, высоколиквидный человеческий актив, работает волшебником в подсобке ресторана «Три пескаря», доступном лишь полнотелым и свиноглазым.

Запавший на всевозможные «твиттеры», «фейсбуки» и прочие коммуникации премьер Медведев не подозревал, что психологически устроен наподобие аутиста, развернутого почти целиком внутрь себя, только имитирующего связь с абонентами за границами своего естества и говорящего с ними на фальшивом развязном языке, подслушанным у них же.

Сидеть в божественном мейнстриме всемирной помойки под названием Интернет было не страшно - прикольно. Это вам не совещание у дракона в тумане. Жутковато становилось, когда в этом бесконечном мейнстриме возникал безжалостный и неукротимый руководитель пресс-службы Следственного комитета генерал-майор юстиции Владимир Маркин, уполно-моченный заявлять на весь мир о сословных преступлениях на российских воровских поприщах. Именно от него Медведев получил виртуальную пощечину за то, что имел неосторожность обозвать следователей «козлами». Думал напугать, а напугался сам, когда эти «козлы» с утроенным вниманием и дотошностью стали расследовать факты хищений в фонде «Сколково».

Медведев беспечно полагал, что в терем тот высокий нет входа никому. Кроме, разумеется, избранных адептов инновации и сословного «пассажира» Виктора Вексельберга. Однако именно благодаря этому туповатому владельцу пасхальных яиц Фаберже к инвестиционным закромам неприступного терема подобрались другие «пассажиры», одним из которых был Илья Пономарев, погоревший на собственной жадности. Он всего лишь «пешка в законе», подносчик кейсов с баблом. Если скажут, станет подавать пепельницы. Не пешкой был глава «Росбанка» Владимир Голубков, вальяжный, самоуверенный и недалекий владелец суперпрачечной, где отмывались от сколковской порчи обналиченные бюджетные инвестиции, оборачиваясь американской бумагой с портретом просветителя и гуманиста Бенджамина Франклина.

Голубков, в отличие от Пономарева, погорел случайно. Однако тоже от неслучайной алчности своей сословной натуры. За продление и реструктуризацию кредита в 85 миллионов долларов потребовал сверх уже полученного отката еще полтора миллиона баксов. Почти две трети этой суммы клиент занес своевременно, а с оставшейся частью вышла заминка Он бы, конечно, собрал и последние пять миллионов рублей, только чуть позже оговоренного срока, и все бы у них срослось тихо и благородно. Но Голубков, непонятно с какого перепугу, проявил дурацкую принципиальность, заявив, что не потерпит необязательности, какими бы объективными причинами она ни объяснялась. И для клиента наступила неделя «мещанской казни». Мобильник изрыгал угрозы круглосуточно, на работе не давали прохода неизвестные, называвшие себя «коллекторами», что означало криминальную специализацию бойцов по вышибанию долгов даже из мертвых.

Кошмарная неделя закончилась тем, что отчаявшийся клиент обратился за помощью в Следственный комитет. На следующее утро глашатай недобрых вестей на ТВ Владимир Маркин комментировал задержание главы «Росбанка» Голубкова, получившего отравленную сословную ренту. Скандальный сюжет неоднократно прошел по всем федеральным каналам и, странное дело, воспринимался так, словно это сам генерал Маркин раскрыл и умело нейтрализовал крупного взяточника.

Мало кто знал, что так оно и было. Вконец измученный безжалостным кредитором предприниматель, имевший некоторое отношение к телевизионному творческому бомонду, обратился через него именно к Маркину, а тот уже раскрутил уголовное дело. И вышел в эфир, привычно сохраняя профессиональную невозмутимость. Так фонд «Сколково» потерял свою прачечную, а Вексельберг получил назидательно-угрожающее четверостишие от НТВ: «У нас для всех припасены сюжеты, у нас любому есть что вставить в счет. Когда нас в бой ведет товарищ Маркин, не то что Сталин - Бэтмен не спасет!»

Сколковских пигмеев охватило дикое смятение. Повсюду ощущался запах гари: «Мы спускаем флаги и жжем бумаги». Это был уже четвертый подряд удар по сословному бизнесу, весьма далекому от научных изысканий. Яйца Фаберже беспричинно потели в сейфе Вексельберга, потел и он сам, прикидывая - не пора ли ломануться в Лондонград? По всем признакам - самое время. Но не случится ли так, что едва только он дернется со своими яйцами в спасительном направлении, генерал-полковник Бастрыкин вежливо предложит посидеть на дорожку, а генерал-майор Маркин административным баритоном озвучит долгожданное событие: «Жила моя отрада в высоком терему!..»

Комментарий к несущественному

Владимир Маркин стал на телевидении кем-то вроде легендарного Левитана, которому поручалось озвучивать важнейшие для страны заявления ТАСС. По реестру резонансных дел, кои блистательно комментировал ненавидимый всеми воровскими сословиями генерал, можно уже писать 101-й учебник новейшей истории России для служебного пользования. 13 тысяч творцов этой истории обрели персональные шконки в колониях общего и строгого режима. По ночам им снится указ об амнистии, ожидаемый по случаю 20-летия ельцинской Конституции, а днями «экономические сидельцы» пристрастно обсуждают очередной «хит» Владимира Маркина: вот, дескать, еще один «пассажир» сгорел на работе, кто следующий? И заключали единодушно: следующие - все. И те, что дают, и те, что берут.

Крестным отцом тележурналиста Маркина, окончившего попутно юридический факультет Института экономики и культуры, стал Александр Бастрыкин. Их и по сей день связывают дружеские отношения. В январе 2011 года, когда полномочия следователей и прокурорских разделили, спровоцировав тем самым беспощадную межведомственную распрю, Маркин возглавил Управление взаимодействия со средствами массовой информации Следственного комитета России. Ему и выпало комментировать исторический «развод». А вскоре и генеральское звание последовало.