Любовь не терпит сослагательного наклонения. Роман - Александра Арсентьева

– Средний рост.

– Любимый, а если бы я спросила, какой у тебя размер сам понимаешь чего, ты бы и тогда ответил: среднестатистический? – она подмигнула мужу.

– Ох, Одри, я слишком стар для таких откровенных шуток! – он потянулся поцеловать ее.

– Ты не старый, ты выдержанный… как вино, – она рассмеялась и ответила на поцелуй.

– Одри, я тебя люблю! Зачем я ждал столько лет и не спрашивал, выйдешь ли ты за меня замуж?

– Меня как раз шокирует другое: как в тот вечер ты рискнул поцеловать такую крутую девушку, как я?

– Я устал… хотеть любить тебя. Да-да, любимая и единственная внучка Роберто Барберри достойна большего – это ты хотела сказать?

– Вовсе нет. Другое, более ценное замечание: я закрытая и одновременно простая.

– На самом деле ты стоишь дороже, чем выглядишь.

– А сколько я стою? – она серьезно посмотрела ему в глаза.

– Столько, чтобы бросить меня в один прекрасный день.

– День, когда кого-то бросаешь, нельзя по определению назвать прекрасным.

– Я вообще не понимаю, зачем ты со мной связалась.

– Ну… ты пришел ко мне в гости и без моего разрешения переспал со мной. А потом я нашла кольцо…

– Я хотел сделать тебе предложение по всем правилам. Несколько фильмов посмотрел на эту тему… книги прочел…

– Это я сделала тебе предложение.

– Когда это? – удивился Ной.

– Да в тот день, когда вручила тебе свои глупые стихи.

– Но я купил кольцо…

– И как можно было не заметить моего дедушку в магазине?

– Я был увлечен.

– Мной или сложившейся ситуацией? – улыбнулась Одри.

– Твоей сексуальностью и… недоступностью.

– Я… э-э-э отдалась тебе незадолго до этого.

– Это был шок, а не секс. Секс у нас с тобой начался после свадьбы.

– У нас с тобой после женитьбы началось безумие. Мы безумно любим друг друга.

– И именно поэтому ты флиртуешь с Леонидасом каждый божий день. И Ванджелиса пришлось на седьмой день общего с нами проживания гнать поганой метлой. Но ты дулась на меня три дня!

– Это же любовь!

– Уточни только, к кому именно из нас, грешников!

Одри рассмеялась.

– Я люблю флиртовать с твоим другом.

– И почему? Могу я хотя бы на правах законного супруга поинтересоваться?

– Обязательно можешь! С ним можно, он не опасен. С опасными мужчинами не флиртую. С обаятельными – тем более.

– А с ними-то почему? Как говорится, сам бог велел! Они для этого и живут: принимать знаки внимания от женщин!

– Они мне не нравятся. Ничего, кроме смеха, обаяние и примитивные мужские шутки не вызывают. Такие мужчины вообще ничего не умеют, ни к чему не стремятся, ленятся что-либо делать, зато очень много разговаривают и обожают ко всем женщинам без разбора приставать. А они считают, что у женщин, не отвечающих на их заигрывания, нет чувства юмора.

– И что феминистки уверены: мужчина – это диагноз.

– Угу. При всем притом мужчины, наблюдая, как мне смешны их шутки, воображают, что они нравятся мне. Чудовищное самомнение! Когда мне нравится мужчина – я поступаю проще: делаю ему предложение.

– А я…

– В случае с тобой я так и сделала: я предложила себя, разве нет?

– Я… не понял этого.

– Обожаю мужчин, ничего не смыслящих в любви! Они порядочные и стеснительные, а также вежливые и романтичные. Все лучшие черты в одном флаконе! Мне пикаперы… противны.

– Одри, боже, как ты хороша! На тебя правда не действует мужское обаяние?

– Чистая правда!

– Но… Леонидас… он безмерно обаятелен…

– Он не нравится мне всерьез. Мужчинам-то флиртовать можно! А женщинам воспрещено? А как же твоя Юфем со своим кофе в постель?

– Будь проклят тот день, когда я решил отомстить тебе за Ванджелиса!

Одри рассмеялась.

– Иди ко мне!

Профессор Ной лег рядом с ней на кровать.

– И как ты можешь меня ревновать?

– Почему же не могу? Я же человек.

– Да в этом нет никакого смысла!

– А в твоей ревности, выходит, есть смысл?

– Я… мужчина. Когда я ревную, ты счастлива.

– То есть ты несчастлив, когда я ревную?

– Слишком счастлив, дорогая, но мне стыдно.

– Стыдно? Почему?

– Я старый и некрасивый.

– Поразительные выводы ты делаешь, профессор!

Профессор Ной стал раздевать жену.

– Я хочу тебя, когда ты зовешь меня профессором. Я мечтал, что ты будешь так меня называть, хоть это даже звучит непристойно.

– Да все нормально! Так что там дальше? Почему я не могу тебя ревновать?

– Я… возбуждаюсь, но я этого недостоин.

Одри рассмеялась и стала помогать ему раздеваться.

– Все верно: ничего из вышеперечисленного ты недостоин, но я решила дать тебе шанс…

Глава 3

Одри постоянно приставала к своему профессору, когда он проверял тетради для практических работ дома. Профессор Ной обычно очень мужественно продолжал проверять тетради и молчал. Даже рук ее не убирал, просто терпел ее нескромные ласки, считая их в душе издевательскими. Но Одри не была бы нормальной женщиной, если бы однажды не пристала к нему основательно.

– Дорогой мой, я тебе не нравлюсь?

– Это провокационный вопрос?

– Естественно! Я бы не сделала тебе предложения, если бы не мечтала, чтобы ты иногда поддавался… на провокации.

Он вынужденно повернулся к ней.

– Ну… ты же знаешь ответ.

– Не знаю. Я хочу услышать, что ты меня любишь.

– Я не могу говорить это… слишком часто. Я говорил это в начале, с тех пор ничего не изменилось.

– Это я уже где-то слышала. Фу, так говорить собственной жене!

– Я тебя не понимаю.

– Все ясно, я вышла замуж за тормоза – это я знала с самого начала…

– Что ты знала?! – профессор Ной был шокирован подобной откровенностью.

– Неудачник, тормоз, старик для тебя… И что там еще тебе во мне не нравится?

– Кто сказал, что не нравится? Очень, о-о-о-ч-е-е-е-нь нравится! М-м-м! Я вообще тебя люблю! Меня такие вот и заводят!

– Я… сейчас занят.

– И пяти минут не сможешь выделить на общение со мной?

– Мне пяти минут… не хватит, – он опустил глаза от смущения.

– Я знала, что я такая вот…

– Какая?

– Женщина, которую не хочется отпускать.

– Раз уж мы с тобой об этом заговорили, то какой тогда я?

– Ты хочешь узнать, почему я каждый раз выбираю столь неподходящее время для приставания?

Он кивнул, не зная, как побороть смущение.

– Ты очень сексуальный, когда молчишь и работаешь. Так и хочется выяснить, долго ты еще будешь молчать в моем присутствии…

– Просто… когда ты ко мне прикасаешься, я сразу же хочу. Я ведь просто мужчина, а не бесчувственное бревно.

– Я люблю тебе трогать просто так…

Профессор встал, даже не убирая тетрадей со стола, и подхватил Одри на руки.

– Я знаю, ты не этого добивалась, ты просто хотела подразнить меня и поговорить со мной, но я…

– Я и себя хотела подразнить… твоими молчаливыми взглядами. У меня внутри все кипит… от волнения. У тебя такие красивые глаза!

– Я помню, ты это мне говорила. И в дневнике писала об этом.

– Я честная… Когда я это сказала, ты хотел меня, да?

Профессор закрыл ей рот поцелуем. Одри приняла это за молчаливое согласие и рассмеялась. Когда она смеялась во время поцелуев с мужем, профессору казалось, что он смешной и нелепый. А ей казалось, что он – мужчина ее мечты.

Одри называла своего профессора в постели Вкусняшкой и нежно кусалась.

– А, знаешь, когда ты самый сексуальный? – спросила она, постоянно гладя его по попе.

– Когда же?

– Когда тебе кто-то звонит по телефону.

Профессор вспомнил, что жена в эти моменты к нему приставала просто бесстыдно. Он разговаривал, а Одри сначала гладила его тело под рубашкой, задирая ее нежно и настойчиво, а потом потихоньку просовывала руку в брюки, трогала его задницу, приспуская брюки и трусы, шла дальше, наблюдая, как муж прикрывает глаза от стеснения и немедленно заканчивала его трогать, когда он прекращал звонок.

– Чем же это сексуально?

– Как чем? На том конце провода никто не знает, чем я с тобой занимаюсь – именно поэтому мне нравится тебя дразнить. Это чудовищно аморально, учитывая мою скромность и твой характер и твои принципы, – она притягательно улыбнулась.

– Мои принципы перестали быть моими с тех пор, как мы познакомились. Ты же знаешь, я всегда тебя слушаюсь и тебе доверяю.

– Не могу сказать, что ты мне доверяешь, но ты делаешь все, что я говорю.

Вскоре, в продолжение этого разговора, Одри сказала:

– Ты почему ничего не предлагаешь?

– Ты же любишь послушных мужчин. Я послушный. Сказала спать – мы спим.

Общий смех.

– Я передумала. А еще я поняла: тебя следует научить читать мои мысли по губам, глазам и поведению. Я женщина – могу и изменить свое решение. Во всем, кроме одного: я никогда с тобой не разведусь, мы будем вместе навсегда – я так решила.