«На знакомом острову…» Пушкинские места на Васильевском острове - Нина Малькова

В годы его директорства Педагогический институт размещался на 6-й линии Васильевского острова в доме (современный дом № 15), который позднее неоднократно перестраивался и приспосабливался под различные общественные учреждения. Под № 15 числятся два дома. Правый, небольшой в полтора этажа, был построен в 1720-1730-х годах, левое, более длинное здание в два этажа, – в 1780-х годах. Владельцем и строителем второго здания был архитектор Х.Г. Паульсен. В 1794 году дом был сдан в аренду Учительской семинарии, которая в 1799 году приобрела его в собственность. Сама семинария в 1803 году была преобразована в Учительскую гимназию. Статус этой гимназии часто менялся, о чем уже говорилось выше. В 1807 году Педагогический институт окончили будущие учителя Лицея: историк А.П. Кайданов, философ А.И. Галич и любимый всеми лицеистами А.П. Куницын, преподаватель нравственно-политических наук. О нем Пушкин напишет:

Куницыну дань сердца и вина!Он создал нас, он воспитал нашпламень,Поставлен им краеугольныйкамень,Им чистая лампада возжена…

Энгельгардт занял пост директора Лицея в январе 1816 года после двухлетнего «безначалия» в этом учебном заведении. Но сначала, памятуя службу молодого Егора Антоновича ординарцем у князя Потемкина, Александр I предложил ему преподавать в Лицее военное дело, на что Энгельгардт ответил: «Кроме оружия у меня в кармане (он имел ввиду садовый ножик) не хочу иметь оружия в Лицее». Когда же он занял пост директора, пушкинскому курсу оставался до выпуска один год, который поэт назвал «счастливейшим годом». Новый директор продолжил основные традиции лицейского воспитания, заложенные Василием Федоровичем Малиновским, первым директором Лицея со дня его основания. Общение с лицеистами было довольно демократичным, практиковалось обращение к ученикам на «ты», за исключением провинившихся, к которым директор обращался подчеркнуто вежливо на «вы»; не возбранялись приглашения ребят к директору домой для участия в домашних вечерах и забавах. Егор Антонович не позволял себе посещать уроки с целью каких-либо проверок, предоставив преподавателям полное управление в классе. Но к 1820-м годам Энгельгардт утратил расположение императора, был обвинен в насаждении либерализма и вольнодумства во вверенном ему учебном заведении, в результате чего в феврале 1823 его отправили в отставку с годовой пенсией 3000 рублей. Своему бывшему воспитаннику Матюшкину отставной директор напишет: «…друг мой, я оставляю Лицей и все те прекрасные мечты, с которыми переселился я сюда… Лицей был предметом моей жизни…» При этом он добавил: «Теперь я буду жить среди лицеистов. Они знают меня, они ценят меня».

Из Царского Села семья Энгельгардтов переезжает на знакомый им Васильевский остров. Оставаясь долгое время не у дел, Егор Антонович до конца жизни поддерживал переписку со многими выпускниками Лицея. Так Федору Матюшкину первому сообщает отставной директор свой новый адрес: «…на Вас. Остр, за Средним проспектом, во 2-й линии в доме Шоберта…» И далее: «Я поселился на краю Васильевского острова в маленькую квартиру, в заду на дворе, и Божье солнышко светит в мои окна не хуже, как в окна дворца». Часто его можно было видеть греющимся на солнце в своем маленьком дворике. Сейчас на этом месте стоит дом № 43, школа советской постройки.

В 1827 году Энгельгардт меняет адрес: он нанимает квартиру уже на Большом проспекте, между 7-й и 8-й линиями в доме Флетчера. Дом до конца XIX века был деревянным, с палисадником и беседкой. Здесь он прожил до 1836 года, часто принимая у себя своих бывших воспитанников. На месте этого деревянного дома в начале 1900-х годов был возведен каменный пятиэтажный доходный дом № 25.

Но жизнь вновь вынуждает поменять квартиру, и Энгельгардт возвращается в 1836 году на 2-ю линию, но теперь уже в дом купца Пальянова. (дом не сохранился, ныне – участок дома № 31). Здесь он часто вспоминает свое прежнее жилье: «Как ни ветх и ни холоден «Hotel Fletcher», но мне было грустно расставаться со старым знакомцем, в котором каждый уголок напоминает о каком-либо происшествии. Новое мое жилище просторнее, теплее и удобнее, но оно новое, я его не знаю, оно мне ничего не говорит».

Рис. 3. Е.А. Энгельгардт

С основания Лицея (1811 год) день 19 октября праздновался как день рождения этого учебного заведения. На многие годы стало традицией собираться в Царском Селе, присутствовать на торжественном акте в самом Лицее, после чего каждый выпуск отмечал дату где-то отдельно. Первый, пушкинский, выпуск 1817 года встречался у кого-либо из одноклассников: чаще всего у старосты Михаила Яковлева, или у Александра Тыркова, иногда у Алексея Илличевского. Энгельгардт, поддерживая связь со многими бывшими лицеистами, неоднократно предлагал объединяться нескольким выпускам для празднования Дня Лицея, но против этого некоторые возражали, особенно Пушкин. До отставки Егор Антонович приглашал своих бывших воспитанников к себе на обед после торжественного акта в лицейском зале. Пушкину не всегда удавалось по жизненным обстоятельствам бывать на встречах. 25-летняя годовщина Лицея была последней в жизни поэта. После его гибели Энгельгардт понял, что с Пушкиным ушла и теплота и сердечность лицейских встреч, что он был их душою и певцом. С годами сходки однокашников становились все малочисленнее, потеряли интерес и остроту.

В год тридцатилетия Лицея (1841 год) Егор Антонович решает объединить вместе выпускников нескольких курсов. Собрались в ближайшее воскресенье (22 октября) на Васильевском острове, на углу 3-й линии и Большого проспекта в доме купца В. Юнкера (Большой пр., дом № 8/4), неподалеку от дома, где жил в это время сам Энгельгардт. На товарищеский обед к четырем часам пришло около 30 человек. Из пушкинских соучеников было в этот день пятеро: Корф, Маслов, Комовский, Яковлев и Бакунин. Из учителей и наставников, помимо самого организатора встречи, Егора Антоновича, присутствовали Кайданов, Георгиевский, Чириков и доктор Пешель.

В 1842 году – вновь юбилей: праздновали 25-летие первого (пушкинского) выпуска Лицея. В Царское Село приехали всего два выпускника 1817 года. Энгельгардт повторяет праздничный обед в ближайшее к 19 октября воскресенье, в том же помещении дома купца Юнкера, в тот же час, что и в предыдущий год. Корф извещал Яковлева: «Это будет не пикник и не складчина, а просто праздник, который Энгельгардт дает на собственный счет».

Дом купца Юнкера, в котором дважды проходили лицейские сходки, был только что перестроен архитектором Г.Р. Цолликофером: каменному одноэтажному на полуподвалах дому были добавлены второй и третий этажи и раздвинуты его границы, как по Большому проспекту, так и по 3-й линии. Дом с тех пор почти не изменил свой облик: сохранились модные в то время эркеры и балконы на чугунных кронштейнах и чугунные решетки, обрамляющие эти балконы. На решетке под аркой ворот можно видеть цифру «1841» (год завершения строительства) и две буквы – «В.Ю.» – вензель владельца. Дом, видимо, сдавался почти весь в наем, т. к. позднее Юнкер построил рядом дом для своей семьи (№ 10).

Местом упокоения Егора Антоновича Энгельгардта стал тоже Васильевский остров: он умер в возрасте 87 лет в 1862 году и был похоронен на Смоленском, лютеранском кладбище; на месте утерянного первоначального памятника стояла типовая кладбищенская раковина. В 1991 году, в 180-ю годовщину со дня основания Лицея, установили гранитный камень с именем погребенного.

Пушкин был знаком со всеми членами семьи директора Лицея: с женой, Марией Яковлевной, тремя сыновьями (тоже лицеистами) и четырьмя дочерьми. По воспоминаниям самого Егора Антоновича, его отношения с Пушкиным были сдержанными. Но, несмотря на это, по окончании Лицея юный выпускник написал в альбоме Энгельгардта такие слова: «Приятно мне думать, что, увидя в книге ваших воспоминаний и мое имя между именами молодых людей, которые обязаны вам счастливейшим годом жизни их, вы скажете: «в Лицее не было неблагодарных».

Отец и сын Мартыновы

Иван Иванович Мартынов и его сын Аркадий имели самое прямое отношение к Царскосельскому лицею: отец принимал активное участие в организации и открытии этого учебного заведения, а сын учился в нем вместе с Пушкиным. В это время Иван Иванович занимал должность директора Департамента народного просвещения, был членом Российской Академии, действительным статским советником и правой рукой министра народного просвещения Алексея Кирилловича Разумовского. Мартынов помогал министру принимать вступительные экзамены у будущих лицеистов, редактировал проект устава Лицея и на открытии сам зачитал этот устав, составил директору В.Ф. Малиновскому приветственную речь, а когда начались занятия, Иван Иванович участвовал в учебном процессе: преподавал российскую и латинскую словесность, разбирал с учениками их сочинения, написанные во внеурочное время, и часто предлагал писать сочинения на уроке в классе. В 1815 году Мартынов, зная уже о поэтическом даровании Пушкина, заказал ему написать стихотворение на возвращение Александра I и русских войск из Парижа после победы над Наполеоном. Юный поэт исполнил просьбу: получилось довольно длинное высокопарное творение в подражание державинскому слогу, соответствовавшему торжественности момента. Но чтение этого приветственного стихотворения не состоялось, т. к. император проехал мимо Царского Села прямо в Павловск к матушке, вдовствующей императрице Марии Федоровне.