От своего мнения не отказываюсь - Василий Звягинцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Именно так, в стол и для друзей, причем почти все герои имеют прототипы и мы с ними подробно обсуждали касающиеся их эпизоды.
Некоторые детали проигрывали на местности, как, например, сцены гонки с агграми в Москве и т.п. Начал писать роман именно как "Одиссей" в конце 1976 года. Потом в него вошли некоторые куски из неоконченных романов конца 60-х, начала 70-х годов.
К печати роман начал готовить с подачи И. Пидоренко и Е. Панаско в 1985 году, тогда он был готов процентов на 60. Борьба за публикацию - отдельная история, кстати, в защиту нашего сборника "Десант из прошлого" А. Н. Стругацкий в 1987 году писал письмо в ЦК КПСС.
Известный Медведев тогда же изготовил "закрытую" разгромную рецензию, которая попала нам в руки из Госкомииздата.
Прямых неприятностей у меня не было, поскольку КГБ в Ставрополе было "вегетарианское", все свои силы тратило на обеспечение дачи Брежнева в Кисловодске и партийно-правительственных санаториев Кавказских Минеральных Вод. До диссидентов у них руки не доходили. Кроме того, я хоть и имел репутацию "вольнодумца", но умел писать речи и статьи для начальства, кроме того, большинство друзей-приятелей тоже имели отношение к власти. А на своих стучать было не принято. И дядька у меня был полковником КГБ в Москве, то есть я относился к тому типу людей, которым некая фронда дозволена.
Но один товарищ, зам. редактора "Ставропольской правды", убежденный коммунист-черносотенец, прочтя "сталинский" кусок романа, сообщил, что это здорово, но не будет напечатано никогда. На что я ответил: - "Суслов гуманнее тебя, Гроссману он пообещал публикацию "Жизни и судьбы" через 200 лет, а ты уж слишком свиреп".
Роман вышел ровно через полтора года.
За книгу "Одиссей покидает Итаку", которую теперь называют культовой, ты в 1993 году получил сразу четыре престижные литературные премии "Аэлиту", "Интерпресскон", Премию имени Беляева и специальную международную премию "Еврокон". Какова была реакция Василия Звягинцева на признание читателей? Получение премий как-то стимулировало дальнейшее литературное творчество?
Реакция на признание читателей была положительная, естественно. Я человек самокритичный, почему и умею свои книги редактировать, как чужие, в то же время в меру тщеславный. И, в общем, догадывался, что по тем временам книга получилась не рядовая и успех иметь должна.
Однако сам успех был больше ожидаемого. Вовремя, то есть, книжка вышла. Через пару лет того эффекта бы уже не было, что и подтверждается хотя бы тем фактом, что за минувшие 8 лет других премий я уже не получал.
Вывод - надо суметь оказаться в нужное время в нужном месте. И еще когда вдруг начинается свобода, нужно иметь, что предъявить, вытащив из стола. Как раз на этом вот переломе времен. Начавшие писать только когда "можно стало", заведомо проиграют. Потом, конечно, могут и выиграть, но уже "на другом поле".
А на счет стимула - не знаю. Писал и пишу ровно так, как умею и о том, что мне в данный момент интересно.
В твоих книгах ты созда?шь, конструируешь альтернативную историю.
Причем делаешь это так добротно и достоверно, что читателю иногда начинает казаться, что это он, читатель, живет в виртуальном мире, а настоящий, "правильный" мир - где-то рядом, в ответвлении истории, описанном Звягинцевым. Именно там живут настоящие, живые герои, там происходят значительные события и вершатся судьбы мира...
Прокомментируй, пожалуйста.
Не знаю, что тут и комментировать. Кое-что об этом эффекте написано в статье Валентинова "Нечто о сущности криптоистории". (Нашел в Интернете). Наверное, дело в том, что наша прошлая история настолько искажалась и фальсифицировалась, что стало выглядеть неправдоподобно и ирреально. А я и мне подобные "альтернативщики" стараются писать точно и логично в пределах предложенных обстоятельств. Вот и выходит "добротно и достоверно". Ну и еще - случившееся с Россией в 20 веке есть настолько грубое насилие над разумной жизнью, что любой другой вариант развития событий выглядит куда естественнее. Ну и еще, за пределами базового фантастического допущения я стараюсь сохранять абсолютную точность в деталях и фактах. Стараюсь поточнее прописывать психологию героев, чтобы поступали адекватно ситуации.
Вот все вместе, наверное, и приносит желаемый эффект.
Не возникало ли у тебя желание написать самостоятельную вещь, не связанную с циклом "Одиссей покидает Итаку"?
Именно сейчас я такую вещь и пишу.
Примечание В. Ларионова: к моменту публикации этого интервью роман Василия Звягинцева "Дырка для ордена" вышел в издательстве "ЭКСМО-Пресс" в серии "Времена выбирают".
Полгода назад ты сказал о Владимире Путине: "Наш нынешний президент офицер с врожденным понятием чести и достоинства, слово всегда держал, и действительно болеет за интересы России и более-менее представляет, в какую сторону надо двигаться. Конечно, ярких результатов не очень много, но за полтора года народ в нем не разочаровался, и, по данным всех социологов, уровень оптимизма в стране по сравнению, скажем, с 1998 годом, стабильно растет". Как ты сейчас оцениваешь политическую ситуацию в России и действия нашего президента? Может быть, в одной из твоих будущих книг события в мире и России, свидетелями и участниками которых мы сегодня являемся, получат совершенно иное развитие?
От своего мнения не отказываюсь. Более того, в интервью, данном "Вечернему Ставрополю" в феврале 1999 года, озаглавленном "Нам нужен гуманный диктатор", я фактически нарисовал портрет Путина (создал фоторобот, если угодно), хотя тогда на слуху были совсем другие персонажи. Ситуацию в России и действия президента оцениваю так - стабильности действительно стало больше, оптимизм в стране действительно растет, что подтверждается хотя бы ростом несырьевого сектора экономики. В литературе и кино стало меньше "чернухи", народ помаленьку богатеет, что видно хотя бы на примере членов нашего клана, с которыми мы встретились в Питере. (В. Звягинцев имеет в виду VI Конгресс фантастов России и его участников. В.Л.).
А вообще президенту следует руководствоваться словами Столыпина: "Дайте мне спокойных 20 лет и вы не узнаете Россию". Если хотя бы в этом веке удалось пожить без смут и потрясений, тогда не слишком и важно, Путин или кто-то другой. Но это должен быть типаж, озабоченный именно судьбой России, а не торжеством очередных "идей"
или собственным благом. Повторяю - о чем-то подобном я сейчас и пишу.
В книге "Жизнь Кости Жмуркина", хорошо знакомых тебе Юрия Брайдера и Николая Чадовича, есть замечательный персонаж - сотник Бубенцов, автор многотомной эпопеи "Синдбад возвращается в Багдад". Он тебе никого не напоминает? Вообще, как ты относишься к литературным приколам, доходящим иногда до издевательств друг над другом (вспоминаю яростную "пикировку" Василия Звягинцева с Романом Арбитманом J)?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});