Демонтаж - Олег Кубякин

Назвать их самостоятельной религией мы не можем, поскольку для самостоятельной религии они мелковаты, точнее жидковаты, но на религиозную секту вполне тянут.

Представляем, какой скепсис может вызвать наше заявление. Ученые, отвергающие все сверхъестественное и религиозное, сами при этом опираются на религиозные корни? Тут по идее любой человек, закончивший среднюю школу, должен, как и мы в свое время, громко хмыкнуть и произнести: «Ну, вот это уж — ни в жисть!» Тем не менее мы собираемся это доказать.

Может, у кого-то создалось впечатление, что сейчас мы, бравируя эмоционально-старушечьим лексиконом, попытаемся нагромоздить некую кучу из сомнительных, притянутых за уши выражений и с высоты этой кучи прокричать нечто скандальное, возможно даже непотребное.

Нет же, господа! Мы на полном серьезе, используя общепринятые методики приведения доказательств, собираемся убедить вас, что секта ученых-историков — объединение не только тоталитарное, но и религиозное. Что наше утверждение является правильным и обоснованным.

Пусть сомнения, носящие форму чувственных опасений, вызванные тем фактом, что раньше этого никто не делал, не тревожат вас. Понятно, что нормальный человек всегда испытывает подобие страха, переступая черту, за которую раньше заступать было не принято. Тем не менее здоровое чувство поиска и любопытства не оставляет нам выбора. Так уж мы все устроены. Ну, почти все.

Приглашаем вас, господа, вместе с нами сделать этот небольшой шажок, не обращая внимания на скепсис и накопившийся опыт, на годами выстраданную мудрость, стремящуюся удержать нас от рискованных поступков.

Речь пойдет об известных и хорошо знакомых нам с детства вещах — о происхождении человека. Именно теория происхождения человека является отправной точкой почти всех наук (за исключением точных).

Главное, Бушков также коснулся этой темы: «Мы снова сталкиваемся с тем же «научным методом», когда из собственного пальца можно высосать что угодно под рукоплескание собратьев по секте.

Наряду с членами общества, считающими Землю плоской, существуют столь же безобидные чудаки, верящие в теорию Дарвина, о которой вы, может быть, слышали. Согласно этой теории, не подтвержденной никем и ничем, современный человек «произошел» от череды древних обезьянок, как то: австралопитека, питекантропа, синантропа и т. д. Как водится, нашлись ученые, откопавшие то там, то сям жалкие кусочки скелетов этих обезьянок (ни одного полного!) и чисто умозрительно сочинившие красивую теорию…»

Коснулся Бушков этой темы, освещать начал, но до конца не развил. В принципе его книга не об этом, поэтому, наверное, он и не стал сильно заострять внимание.

Сама теория происхождения человека касается разных наук разными своими частями, и нам не имеет смысла обсуждать все эти науки. Нас интересует наука история, которая утверждает, что берет свое начало именно от этого. Ученые-историки заявляют, что именно «превращение обезьяны в человека» есть начало мировой истории.

В доказательство приведем выдержки из книги Института Российской истории РАН «История России с древнейших времен до начала XXI века», где первую главу пишет Сам Главный Начальник истории (сокращенно главначист) А. Н. Сахаров. Практически она начинается так:

«…выделение людей из животного мира произошло 2,5 млн лет назад. Связано это прежде всего с тем, что древнейшие люди стали осознавать себя в этом мире и научились создавать орудия труда, что и было ярким проявлением этого высшего по сравнению с животными сознания…

Этих древних людей ученые назвали питекантропами, то есть обезьяночеловеками. Он стоял на кривых ногах, его длинные руки доходили почти до колен. Торс был покрыт густыми волосами, а голова наклонена вниз, словно это существо еще боялось оторваться от земли. Лоб такого обезьяночеловека был низким, подбородок срезанным. И все лицо было угрожающе грубым. Но это был уже человек…»

Вот с этого самого момента, по утверждению главначиста А. Н. Сахарова, и начинается САМА история.

Кстати, если кто-то из эстетов пожелает упрекнуть нас в невежливости, то мы пределов хорошего тона не перешагивали, а вот употреблять придворный этикет в общении с горничной — есть следствие дурного воспитания. И не пытайтесь орать, будто вам в штаны залетел метеорит. Мы вполне интеллигентно разъясняем историкам, кто они такие. Кстати, говоря «историки», мы никоим образом не имеем в виду школьных учителей истории. Они как раз к нашим высказываниям относятся с интересом и часто помогают разжиться редкими историческими материалами.

Выпрямление кривоногого питекантропа является важным и основополагающим для историков. Не будем даже пытаться представить себе, что произойдет с наукой историей, если вдруг однажды данный постулат признают ошибочным. Мы сейчас не об этом. Мы сейчас об изначальном происхождении самого этого постулата. Научного постулата, заметьте. На котором держится остальное «здание» обсуждаемой нами науки.

Итак, что является главной чертой ученого вообще? Чем ученый, в том числе и историк, отличается от остальных людей, чем гордится и что отстаивает? Конечно доказательностью утверждения. Только неопровержимые факты могут убедить ученого. Ничего иного он не приемлет.

В любом споре с ученым, как бы вы ни горячились и ни размахивали руками, он очень спокойно отложит очки в сторону и ровным голосом скажет вам: «Я ученый и не могу подвергаться эмоциям. Все, что вы сейчас так горячо отстаивали, нуждается в подтверждениях. Я поверю только неопровержимым фактам!»

Именно это отличает ученых от представителей всевозможных религиозных культов. Представители религий говорят: «Надо верить». А ученые возражают: «Представьте доказательства, тогда поверим». Ученые гуманитарных наук не исключение. Пользуются той же логикой и терминологией. И точно так же заявляют, что «первокирпичиками» их наук являются неопровержимо доказанные факты. Другого они в расчет никогда не примут и пользоваться им никому не позволят. Так они поступают всегда и везде. Может, так бы оно и было, если бы не «подмоченное начало».

Ученым достовернее, чем кому-либо, известно, что ни один из найденных обезьяньих скелетов не подтвердил их родства с человеком. Переходного вида от обезьяны к человеку не найдено. Именно в ученой среде эта проблема получила название «недостающее звено».

Кстати, у самого «сообщения» о том, что «скоро найдут недостающее звено», как самостоятельно живущей фразы недавно прошел юбилей. Ей исполнилось ровно 150 лет. На праздновании все единодушно уверяли «юбиляршу», что ее ожидает вечная жизнь, поскольку «недостающее звено» никогда не будет найдено. Соответственно поиски его никогда не прекратятся, и звено ни в коем случае не станет «достающим».

Это не секретные данные. Это обязан знать даже школьник. Вялые заявления о том, что «поиски продолжаются» звучат теперь неприлично редко. Желающие тратить деньги на эту заведомо проигрышную тему зачислены в разряд «исчезающего вида».

Неопровержимых фактов происхождения человека от обезьяны не добыто и не обнаружено. Это как раз и есть самый главный неопровержимый факт. Он-то и является тем источником, откуда они должны черпать свои убеждения.

Но что мы наблюдаем на самом деле? Мы наблюдаем совершенно противоположную картину. Ученые исходят из того, что человек произошел от обезьяны, а доказательств этого не требуют. Почему? Какой мотив движет учеными в этом случае? Чем объясняется такое неестественное поведение?

А действительно, чем? Неопровержимых доказательств происхождения человека от обезьяны нет. Значит, ученые, следуя своей методике, должны заявить: «Только когда появятся неопровержимые доказательства родства человека с обезьяной, только тогда этот вопрос может быть включен в число научных теорий. А пока, извините, мы его рассматривать не можем, иначе мы не ученые!»

Однако на практике ученые почему-то не требуют никаких неопровержимых фактов. Они утверждают, что человек произошел от обезьяны на основе чего-то другого. Так вот, что же такое это «другое»?

А вариантов ответа на этот вопрос не много. Вариантов всего один:

СЛЕПАЯ, ФАНАТИЧНАЯ ВЕРА!

Вера в то, что человек произошел от обезьяны. Вера глубокая и чувственная, не требующая неопровержимых доказательств. Вере сопутствует НАДЕЖДА, что когда-нибудь в будущем, может быть, ну вдруг, ну случайно обнаружат это жалкое «недостающее звено».

Именно вера, а с ней надежда заставляют ученых включать вопрос об обезьяньем происхождении человека в основу науки, в частности истории. Относятся ли термины «вера» и «надежда» к научной терминологии? Чем вообще отличается наука от религии? Благо научные справочники весьма снабжены формулировками науки и религии, и мы не можем в таком вопросе испытывать нехватки или недостачи: