PR-дизайн и PR-продвижение - Шпаковский Вячеслав Олегович

Кстати, даже двигатель внутреннего сгорания и тот совершенно великолепным образом вписывается в мистику этих же самых волшебных чисел: 80 % энергии от сгорания в нем топлива теряется, а на колеса ее передается только 20 %. И, наконец, на планетарном уровне мы видим все тоже самое: 80 % поверхности планеты покрывает океан, причем в Японии на 20 % суши живет 80 % ее населения. В 20 % стран почему-то сконцентрировано 80 % всего промышленного производства. После этого нам останется разве что развести руками: прямо-таки «мистика вокруг нас»!

Но на самом деле это никакая не мистика, а не что иное, как самый настоящий закон, или «принцип 20 к 80», который еще в 1897 году открыл итальянский экономист и социолог Вильфредо Парето (1848–1923). Хотя он сам никакого принципа и не предлагал, данное числовое соотношение было названо в его честь, хотя оно имеет и много других названий – например, такое, как «принцип наименьшего усилия».

Здесь вряд ли стоит рассказывать о судьбе Парето, хотя она и весьма примечательна. Выбор чисел 20 и 80 стал также данью его заслугам, хотя начал он как раз с того, что выявил вполне конкретную структуру распределения доходов среди итальянских домохозяйств, для которой было характерно сосредоточение 80 % доходов в руках у 20 % семей. В любом случае работы Парето имеют очень большое значение.

Именно Парето, например, определил, что крайне важным элементом социальной системы общества является его социальная изменчивость, которая в свою очередь предопределена изначальным неравенством входящих в него индивидов. Поэтому особенности той или иной социальной группы напрямую зависят от данных природой ее людям способностей и талантов, что, в свою очередь, и определяет их общественное положение на различные общественные лестницы.

По мнению Парето, те, кто имеет наивысшие показатели в области своей деятельности – это элита. Элита есть лучшая часть населения, которое лишь «приспосабливается к полученным от нее стимулам». При этом любая элита делится на две части: первая та, что непосредственно принимает участие в управлении обществом («правящая элита» или «правящий класс»), тогда вторая действует в области науки и культуры («неуправляющая элита»).

Элиты и неэлиты составляют соответственно высшие и низшие слои общества, причем внизу находятся те люди, которые вынуждены добывать свой хлеб насущный тяжелым физическим или монотонным умственным трудом. Наиболее одаренные представители низов могут подниматься наверх и пополнять ряды правящей элиты, члены которой, в тех случаях, если они деградируют (например, спиваются!), «опускаются вниз», в массы. Так происходит своеобразная циркуляция, или что-то вроде круговорота элит в обществе, которое Парето представлял себе в виде пирамиды с элитой на вершине.

По его мнению, элиту характеризуют такие качества, как высокая степень самообладания и расчетливость, умение найти у своего «противника» слабые стороны и наиболее уязвимые места и воспользоваться этими знаниями для достижений своих целей, тогда как масса, находящаяся в самом низу, обычно запутывается в сетях глупых эмоций и собственных предрассудков. Этим, как он считал, и оправдывается деление общества на две неравные части. Те, в ком над чувствами преобладает знание, управляют теми, в ком доминируют чувства и эмоции, так что в итоге их действия тоже оказываются вполне рациональными.

Парето указал на два главных качества, свойственных управляющей элите: она обладает умением убеждать, играя на человеческих эмоциях, и умением применять силу там, где это нужно в силу обстоятельств. Причем парадокс заключается в том, что обе эти способности носят взаимоисключающий характер. То есть правительства управляют народом, либо используя силу, либо прибегая к соглашательству и уговорам. «Согласие и сила являются инструментами управления на всем протяжении истории».

Парето сделал важный вывод о возможности управления массами посредством манипулирования их чувствами при помощи идей, которые подчиняют их интересам правящего класса: «Политика любого правительства тем эффективнее, чем эффективнее оно использует эмоции». Искусным применением этого принципа, по мнению Парето, можно объяснить любой политический успех. В тоже время опыт истории однозначно говорит о том, что одних только методов убеждения бывает далеко не достаточно. И что для сохранения своей власти правящий класс должен уметь своевременно использовать силу. Если правящая элита (как это случилось, например, в Украине в 2014 году) неспособна это сделать, она деградирует и бывает вынуждена уступить свое место другой элите, продемонстрировавшей большую решительность и способность применять насилие. «История является кладбищем аристократии», – считал Парето. Ну а ключ к объяснению и взлетов, и падений различных правящих классов, по его мнению, кроется во взаимоисключающем характере двух этих типов правления.

Механизм, при помощи которого идет обновление правящей элиты в мирное время, – это социальная мобильность. Чем более правящий класс «открыт» для ротации своих членов, тем крепче его «социальное здоровье», тем в большей степени он способен сохранять свое господство. Однако чем более он замкнут, тем сильнее в нем проявляется тенденция к упадку, в то время как частные обновления для него только благостны. Благодаря «новым людям» он восстанавливает свое положение, словно «Ванька-встанька», хотя и может потерять при этом некоторое число своих наиболее разложившихся членов.

За исключением целиком и полностью замкнутых элит, превращающихся в касту, обычные элиты обычно находятся в состоянии постоянной медленной ротации. Однако если этот кадровый обмен идет слишком уж медленно, то развитие общества замедляется, и тогда «молодые кадры» начинают пробивать себе дорогу наверх силой.

Но самое главное, что любая реформа при этом изменяет лишь фамилии и социальную принадлежность людей, оказавшихся наверху, но при этом соотношения 20 к 80 в принципе не нарушает. Почему эта неравномерность прослеживается во всех сферах жизни, Парето объяснить так и не смог, впрочем, как и все остальные после него. Но сам этот факт тем не менее остается фактом. То есть его правило гласит следующее: 20 % популяции социума владеет 80 % богатства, хотя встречаются и существенные количественные отклонения. Например, по данным самого Парето в Англии примерно 70 % общего дохода принадлежало 30 % ее населения.

Целых 52 года «принцип Парето» никто и не думал принимать во внимание. Но все изменилось, когда в 1949 году профессор филологии из Гарварда Джордж К. Зипф сформулировал его несколько по-другому: все люди, товары, знания, и само время самоорганизуются так, чтобы затраченную работу свести к минимуму И сразу же из этого удалось сделать первый практический и полезный вывод, отчего возникает беспорядок на рабочем столе. А его создают 20 % бумаг и те предметы, что всегда должны быть под рукой. То есть «рабочий беспорядок» экономит нам время. В итоге те фирмы, где с этим беспорядком перестали бороться, смогли добиться более высоких результатов, и эта связь была замечена.

Затем уже в 1951 году другой американец – инженер Иосиф Мозес Юран назвал «принцип Парето» «принципом немногого, имеющего решающее значение», и положил его в основу поиска новых путей повышения качества выпускаемой продукции и ликвидации неоправданных расходов.

В самих США и в Европе идеи Юрана никто не оценил, и тогда он поехал в Японию, где сумел убедить местных бизнесменов радикально изменить свой бизнес, отказаться от четырех пятых всего того, что они до этого производили, т. е. от 80 % продукции, зато оставшиеся 20 % наиболее выгодных товаров продавать 20 % самых выгодных покупателей, заменив одновременно 80 % плохих работников.

Результат нововведений превзошел все ожидания. Ведь тогда в начале 1950-х годах Япония по уровню своего экономического развития находилась на одном уровне с Египтом. Зато не прошло и 20 лет, как Япония смогла не просто обогнать США по многим экономическим показателям, но даже стала ее перегонять! Теперь уже Запад начал воспринимать идеи Юрана самым серьезным образом и когда после 1970 года он вернулся в США, там к его предложениям отнеслись с должным вниманием. При этом одними из первых, кто взял там на вооружение принцип 20 к 80, стали производители компьютерной техники и ее программного обеспечения.