Россия и Запад. От Рюрика до Екатерины II - Петр Романов

В историческом вопросе чем меньше данных, тем разнообразнее возможные решения и тем легче они даются.

Как бы то ни было, спор на самом деле идет даже не о периоде младенчества, а скорее о созревании плода, так что в любом случае в роли повивальной бабки при рождении Руси оказываются все те же варяги. Именно они, судя по летописям, возвели многие русские города и стали основателями первой русской княжеской, а затем и царской династии, начало которой положил варяг Рюрик.

В маленьком шведском городе Норчёпинге, откуда он якобы отправился в свое плавание, даже стоит единственный в мире памятник знаменитому бродяге. Слово «бродяга» здесь вполне уместно, если знать, что представляли собой родоначальники монаршей фамилии.

О варягах известно гораздо больше, чем о древних славянах. Русская Повесть временных лет дает общее имя «варяги» разным германским народам, обитавшим в Северной Европе, преимущественно по берегам Варяжского (Балтийского) моря, то есть скандинавам. Часть варягов под именем данов (по одной из версий – выходцы из Дании) с конца царствования Карла Великого, то есть с начала IX века, стала известна и в Западной Европе. Так там называли вооруженных пиратов из той же Скандинавии.

Хорошее представление о варягах дает биография одного из них, описанная Василием Ключевским:

Во второй половине IX века много шумел по Эльбе и Рейну современник и тезка нашего Рюрика, может быть даже земляк его, датский бродяга-викинг Рорих, как называет его Бертинская хроника. Он набирал ватаги норманнов для побережных грабежей, заставил императора Лотаря уступить ему в лен [во временное владение] несколько графств во Фрисландии, не раз присягал верно служить и изменял присяге, был изгоняем фризами, добивался королевской власти на родине и, наконец, где-то сложил свою обремененную приключениями голову. И достойно замечания, что подобно дружинам первых киевских князей эти ватаги пиратов состояли из крещеных и язычников…

Таким образом, физиономия первого пришельца с Запада, склонившаяся над колыбелью Руси, была по меньшей мере экзотической.

Вот такие гости появились в древнем Новгороде, на который летописцы указывают как на инициатора приглашения варягов. Правда, тут (если дальше идти уже не за легендой, а за фактами) произошло крупное недоразумение. Новгородцы звали варягов вовсе не на престол, а лишь для дозорной службы, то есть приглашали их как наемников, обычных «солдат-контрактников». Рюрик же готов был охранять новгородцев и все соседние племена при условии беспрекословного подчинения ему и его «управленческому аппарату». Между тем, как это обычно и случается на нашей земле с бюрократическим аппаратом, он много воровал, был не всегда компетентен, зато вел себя, судя по всему, беспардонно.

С этого и начались крупные неприятности. Читаем Ключевского:

Водворившись в Новгороде, Рюрик вскоре возбудил против себя недовольство: в том же летописном своде записано, что через два года по призвании новгородцы «оскорбились, говоря: быть нам рабами и много зла потерпеть от Рюрика и земляков его». Составился даже какой-то заговор: Рюрик убил вождя крамолы, «храброго Вадима», и перебил многих новгородцев, его соумышленников… Все эти черты говорят не о благодушном приглашении чужаков властвовать над безнарядными туземцами, а, скорее, о военном найме. Очевидно, заморские князья с дружиною призваны были новгородцами и союзными с ними племенами для защиты страны от каких-то внешних врагов и получали определенный корм за свои сторожевые услуги. Но наемные охранители, по-видимому, хотели кормиться слишком сытно. Тогда поднялся ропот среди плательщиков корма, подавленный вооруженной рукою. Почувствовав свою силу, наемники превратились во властителей, а свое наемное жалование превратили в обязательную дань с возвышением оклада. Вот простой прозаический факт, по-видимому, скрывающийся в поэтической легенде о призвании князей: область вольного Новгорода стала варяжским княжеством.

Позже упорное сопротивление пришельцам, которых они-то уж точно не звали к себе в гости, оказали древляне. Можно предположить, что точно так же поступили и многие другие славянские племена, о чем умолчали наши осторожные летописцы. Правда, не исключено и то, что нужные летописи просто не пробились к нам сквозь толщу немилосердных веков.

Общий итог противостояния тем не менее хорошо известен. Сопротивление было силой подавлено. Опытные военные дружины варягов распространяли свое влияние все дальше вокруг Новгорода, в чем Рюрику помогали два его брата – Синеус и Трувор. Карамзин пишет:

Люди, упорные в своей независимости, слушались единственно того, кто держал меч над их головою.

То есть смирение пришло не сразу, так что легко догадаться: варяжский меч на непокорные славянские головы опускался многократно.

О степени влияния варягов на славян судить сложно, но есть свидетельства, что оно было ощутимым. Так, по версии Повести временных лет, новгородцы сначала были славянами, а потом стали варягами, как бы оваряжились вследствие усиленного наплыва иноземцев. Во всяком случае, в Киеве их оказалось достаточно, чтобы набрать целое ополчение, совершившее нападение на Царьград. Еврей Ибрагим, человек, как пишут историки, «бывалый в Германии», хорошо знакомый с делами Средней и Восточной Европы, около половины X века отмечал:

…Племена севера завладели некоторыми из славян и до сей поры живут среди них, даже усвоили их язык, смешавшись с ними.

В какой степени слово «завладели» здесь уместно, можно поспорить. Летопись о том, как славяне сами попросили варягов прийти и править ими, потому что на русской земле порядка нет, известна широко. Вместе с тем, как отмечают некоторые исследователи, сказание о призвании князей не похоже на народное предание, поскольку не несет на себе его обычных признаков. Скорее всего, речь идет о типичном «политическом заказе», только древнем, то есть о попытке обосновать правомочность действующей власти. Тот же Ключевский не без юмора назвал эту легенду «схематической притчей о происхождении государства, приспособленной к пониманию детей школьного возраста». Ну а то, что в эту «притчу» и сегодня верит множество людей уже далеко не школьного возраста, свидетельствует лишь, что у нынешних политтехнологов были достойные предшественники.

Правда, однако, и то, что в отличие от Западной Европы славянские территории в те времена мало привлекали скандинавских пиратов как добыча. Эта земля использовалась как путь в богатую Византию, с которой скандинавы торговали и которую периодически грабили. Поэтому в русских летописях, в отличие от западноевропейских исторических источников, варяг предстает чаще не пиратом, а купцом и дружинником.

Кстати, именно эту маску купца ловко использовал в свое время варяг князь Олег, чтобы обмануть своих земляков Аскольда и Дира, правивших тогда в Киеве. Чтобы выманить их из города, Олег послал сказать им: «Я купец, идем мы в Грецию от Олега и княжича Игоря: придите к нам, землякам своим». В результате Аскольд и Дир попали в засаду и были не просто убиты, а убиты, так сказать, в назидание присутствующим и потомкам. Историк Николай Карамзин так описывает эту сцену:

Правитель [Олег] сказал: «Вы не князья и не знаменитого роду, но я князь, – и, показав Игоря, примолвил: – Вот сын Рюриков!»

Процесс проникновения варягов на славянские земли шел быстро. В начале XI века епископ Мерзебургский Титмар, ссылаясь на свидетельство немцев, участвовавших вместе с поляками в походе на русского князя Ярослава в 1018 году, свидетельствует, что в Киевской земле великое множество «проворных данов» (ex velocibus danis). Как справедливо замечают исследователи, немцы едва ли могли спутать своих соплеменников-скандинавов со славянами. Если бы поход на Киев состоялся через век-полтора после этого, то никаких «проворных данов» немцы в Киеве и его окрестностях уже бы не обнаружили: к XII веку варяги и славяне слились в одно целое и стали называться просто – русские.

Таким образом, помимо правящей княжеской элиты именно Запад, похоже, подарил русским и имя.

Вообще, сразу же оговорюсь, что любая история субъективна как в силу взглядов самого автора, так и в силу субъективности большинства используемых им источников. И летописцы грешили субъективизмом. Никуда от этого не денешься. Археология лишь помогает устранить некоторые неточности, но и она не всесильна. Поэтому и существуют версия Карамзина, версия Соловьева, версия Ключевского, версия официального учебника истории, утвержденная Министерством образования; наконец, во все времена существовала та или иная «оппозиционная» теория. Вот и я излагаю лишь наиболее распространенную среди классиков русской истории версию.

Первоначально Русью называлось то варяжское племя, из которого вышли первые князья. Затем слово получило сословное значение: так называли, согласно ряду исторических источников, высший класс русского общества, преимущественно княжескую дружину, состоявшую в основном из тех же варягов.