Дорога к счастью (сборник) - Полина Ребенина

Вместе с тем в годы перестройки и постперестроечное время появился в России и другой тип женщин, которые сумели сколотить капитал, разбогатели и полностью поработили своих менее удачливых мужей.

Лев Толстой писал: “Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему” (4). Великий писатель начал этой загадочной фразой свой бессмертный роман “Анна Каренина”, но не раскрыл, чем же конкретно счастливые семьи похожи друг на друга, в чем именно залог их гармоничного сосуществования. Образцом счастливой семьи и антиподом несчастливых семей Карениных и Облонских выступает в романе гармоничный союз Константана Левина и Кити Щербацкой. Эта семья построена на традиционных ценностях: жена – хозяйка и мать, муж – хозяин и труженик, который в работе на земле и благоустройстве деревенской жизни видит своё назначение. Именно в этой семье уважались и поддерживались традиционные ценности: супружеская верность, преданность и четкое разделение ролей и функций, что и отличало её от двух других союзов. В этой модели традиционной семьи, скорее всего, и видел Толстой залог семейного счастья.

В этой книге, состоящей из отдельных новелл, мне бы хотелось раскрыть хитросплетения разных человеческих взаимоотношений, которые не всегда складываются счастливо и на пользу всех заинтересованных лиц, и попытаться разобраться, что же лежит в основе счастливого союза. Здесь описываются отдельные жизненные истории и коллизии, которые имели место в действительности. Естественно, все имена и места действия изменены, а образы главных героев во многом являются собирательными. В конечном итоге я стремилась вместе с читателями понять, что нужно сделать, каким надо быть, чтобы стать счастливым, и чем конкретно “все счастливые семьи похожи друг на друга”?

Берегиня

В старину некоторых женщин особо отмечали и называли Берегинями. Согласно славянским преданиям таковой могла стать только очень сильная, славящаяся добротой женщина, которая подарила миру много потомков и воспитала их достойными людьми.

Вот такой Берегиней и была моя бабушка Ольга Дмитриевна Юдина. В юности была она скромной и весёлой умницей и труженицей. И внешне была очень милой девушкой – невысокая, стройная, с длинными кудрявыми каштановыми волосами, с синими глазами, всегда чисто, аккуратно одетая и причёсанная. Добрая, деятельная, весёлая и шутливая. Это было просто чудо, а не девушка.

После окончания гимназии начала Оленька учительствовать в средней школe городa Весьегонска. Там и встретила учителя физики и математики Павла Титкова, который и стал её настоящей любовью на всю жизнь. Павел не был картинным красавцем, но был сильным, мужественным, умным, сдержанным, ироничным, и по нему сохли все учительницы в школе, а он смотрел только на милую, весёлую, честную и недоступную Олю Юдину. В школе часто бывали учительские вечеринки, на которых Павел играл на скрипке, а Оленька – на виолончели. Никто их не учил играть на этих инструментах, и в музыкальные школы они не ходили, но играли очень хорошо. Бабушка мне уже в старости рассказывала, что Павел так прекрасно, дивно играл на скрипке, что она его именно за это так сильно на всю жизнь и полюбила. Павел был увлекающимся, страстным, как все Титковы, и, несмотря на его ещё молодой возраст, были у него любовные истории и раньше, до встречи с Оленькой.

Бабушка Оля была весёлой, но чистой и очень серьёзной девушкой, и сердце её можно было завоевать только таким же чистым и серьёзным отношением. Павел знал, что лёгкой любви от неё добиться невозможно, и, встретив такую настоящую девушку, он и сам на время стал серьёзным и настоящим. Он совсем потерял голову, не давал Оленьке проходу, ухаживал за ней, обьяснялся ей в любви. В конце концов встал перед ней на колени и попросил стать его женой. И бабушка согласилась стать его женой. Они обвенчались в 1914 году. Ей было тогда двадцать четыре, а ему двадцать два года.

И в том же году началась Первая Мировая война. Новоиспеченный муж Павел Васильевич Титков и брат Оленьки Степан Дмитриевич Юдин были призваны в армию, оказались в одном взводе, и увезли их на запад, в самый дальний конец великой России, в Польшу, где они сражались против немцев.

Молодая жена Оля так соскучилась, так стосковалась по своему единственному, по своему любимому мужу Павлу, что решила поехать к нему на фронт. Как она добиралась в действующую армию на фронт, один Бог знает. Где можно, ехала на поезде, а в основном на телеге или в кибитке, запряженной лошадьми: ”Эй, ямщик, скорее трогай!”, – от одного постоялого двора до другого. Перемена лошадей – и снова в путь. Ехала одна, и дорога заняла, наверное, несколько недель. Совершенно одна и с очень небольшими деньгами проехала пол-России, прошла каким-то образом через все военные кордоны и нашла-таки своего Павла в далёкой Польше.

Все в полку, и не меньше других сам Павел, были поражены таким небывалым поступком – приездом Оленьки на фронт, на передовую. Повидала Оленька своего горячо любимого мужа, побыла с ним несколько дней, а потом вынуждена была отправиться обратно, поскольку дольше оставаться с ним ей не позволили. Не было возможности для жены находиться в действующей армии. И проделала она тот же далёкий путь обратно, но уже не одна, а с маленькой жизнью, плодом их любви, с моей мамой под сердцем.

Сколько же любви, страсти, верности, преданности, внутренней силы, самоотверженности было в этом её поступке! Как сильно Оля любила своего мужа, как рвалась к нему, как мечтала быть вместе с ним! Она не могла просто сидеть сложа руки и плакать в ожидании или утешаться с другими кавалерами, как делали её родственницы и подруги, многие другие молодые жёны. Оленька была верной и сильной. Она полюбила один раз и навсегда и поехала к своему мужу на край света, чтобы быть рядом с ним, чтобы помочь ему, чтобы разделить его жизнь и судьбу. И поэтому проехала она тысячи километров по ужасным российским дорогам, мучилась, недомогала, но сильнее всего было стремление оказаться рядом с Павлом. Она летела, как на крыльях, к своему единственному. И верила, что и она была его любимой и единственной.

Через восемь месяцев после возвращении из Польши родила бабушка Оля их первую дочку, Марию, мою маму. А через год приехал на побывку её брат Степан и рассказал своим родителям и сестре Оле, что Павел на фронте «шалит», не хранит верность своей жене и встречается с другими женщинами. Для бабушки это стало тяжёлым ударом. Наверное, в первый раз она, чистая и верная, столкнулась с предательством и вероломством. И не от кого-то чужого, постороннего, но от самого близкого и любимого человека, её мужа, ради которого она была готова пожертвовать всем.

В Петербурге захватили власть большевики. Они выступали за поражение своей страны, России, в войне, поэтому обьявили всеобщую демобилизацию, и солдаты и офицеры стали возвращаться домой. Вернулись и Павел Титков со Степаном Юдиным в Весьегонск. Они оба стали уже унтер-офицерами царской армии.

Зажили Павел и Ольга мирной семейной жизнью в родительском доме Титковых в старом Весьегонске. Оба продолжали учительствовать. Оля родила одну за другой четырех дочек – Марию, Татьяну, Зинаиду и Веру. Павел ждал сына, сердился, что рождались только девочки, и когда родилась последняя из них – Верочка, он полгода даже к её кроватке не подходил, так был недоволен, что опять получил не сына, а дочку.

Оля везде поспевала: и работала, и за детьми ухаживала, и дом вела, и в огороде копала и сажала, и в поле пшеницу сеяла на зерно. Она мне рассказывала, что трудиться приходилось не покладая рук, и схватки обычно начинались, когда она работала в поле или на огороде. Тогда она шла домой, и «добрый» Павел не отказывал, запрягал лошадь и отвозил её в больницу. А Павел жил дома барином, в семейных делах принимал участие небольшое, был вечно занят делами общественными или ”государственными”. Времена были непростые, непонятные, дела творились на Руси страшные. Естественно, что терпеть тот новый порядок, а точнее, беспорядок, тиранию, которые принесла c собой новая большевистская власть, местная интеллигенция не могла.

Самые активные её представители начали тайком собираться и строить планы, как сбросить ненавистную советскую власть. И, конечно, Павел Титков не мог остаться в стороне и вошёл в эту организацию. Семья Титковых-Юдиных числилась у новых властей среди неблагонадежных как семья бывшего царского унтер-офицера. Бабушка рассказывала, что как-то нагрянули местные чекисты с обыском к ним домой. Перевернули, перетряхнули весь дом, но ничего не нашли. А Павел сидел ни жив ни мертв, потому что прятал в доме револьвер и знал, что за хранение оружия его немедленно расстреляют. И бабушка знала, где муж хранил оружие, и пока чекисты обыскивали одну комнату за другой, выскользнула из дома под каким-то благовидным предлогом и выбросила револьвер в уборную. Так она его спасла от неминуемой смерти в тот страшный день. Чекисты всё равно забрали дедушку ”по подозрению”, и он просидел в тюрьме целый год, но в конце концов его выпустили, очевидно, за отсутствием улик.