Лыцарь + Драконтесса =? - Маргарита Преображенская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зам по загулам, значит, да ещё и маг-фия! – усмехнулся Веня, – Как говорится, «nomen est omen»! Имя – это знак!
Недолго думая, он решил позвонить по указанному ниже контактному телефону, предполагая, что ему никто не ответит, но всё сложилось куда забавнее.
– Добрый день! – с горячей любезностью отозвался раскатистый низкий мужской голос, казалось, звучавший из преисподней, внезапно оказавшейся сейчас на противоположном конце провода.
– Здравствуйте! Я юрист… – неубедительно пробормотал Веня. – Можно услышать … э-э-э … замзав.. гул…
Недозрелов ещё раз сверился с визиткой, чувствуя, что безбожно перевирает имя своей нанимательницы. До чего же странная и смешная вышла ситуация!
– Она ждёт вас для личной встречи сегодня в полдень! – невозмутимо ответил голос. – Записывайте адрес!
Веня послушно зафиксировал всё, что сказал таинственный собеседник, а потом, положив замолчавшую трубку на стол и посмотрев в блокнот, прочитал ещё раз: «Площадь Тысячелетия. У Зиланта». Место встречи вполне обычное, приметное, только несолидно как-то заказчику, готовому платить баснословные суммы, назначать встречу у памятника. Впрочем, кто их, заказчиков, разберёт? Несмотря на странность и даже какую-то абсурдность ситуации, Вениамину хотелось встретиться с тем, кто заварил всю эту юридическую кашу. Правильно, наверное, говорила тётя Паша: не дозрел он до сухого прагматизма, всё ещё юношеская романтика в голове и других местах играла.
До полудня оставалось несколько часов – самое время, чтобы подготовиться и поработать над документами. Веня решил, что раз уж его наняли как юриста, то он должен показать класс. Открыв чёрную папку, он снова разложил бумаги. С чего начать? Веня почесал затылок и взялся за «Кодекс Лыцаря». Ну и занятная же оказалась вещица! Недозрелов открыл первый раздел под названием «Лыцарский типаж и место в иерархии видов» и углубился в чтение, в результате чего тишина кабинета стала периодически оглашаться весёлым хохотом. Типажей было много, и каждый из них вполне годился для юмористического шоу. Ниже, под названием каждого типажа, располагался поясняющий рисунок, на котором было обозначено снаряжение, степень владения оружием всех видов, уровень куртуазности и прочие характеристики; среди них, кроме всего прочего, почему-то значилась ещё и «огнеупорность».
– Лыцарь обнакновенный, правильный на всю голову! – пробормотал Недозрелов и снова разразился хохотом, с трудом удержавшись от пририсовывания рогов к шлему этого экземпляра.
Далее следовали «Лыцарь куртуазный, влюбчивый по самое не хочу», «Лыцарь примитивный, противоударный» и так далее. Веня пожевал наконечник колпачка именной авторучки (коллеги подарили при вступлении в должность) и, впадая в творческо-юридический экстаз, вписал ещё один типаж на чистом листе – одном из тех, что прилагались к Кодексу. Как говорится, свято место пусто не бывает! «Лыцарь юридически грамотный, разгильдяйствующий», – вывел Недозрелов и сделал ниже быстрый набросок парня в доспехах, держащего в руке Закон вместо меча. Забавно, но этот рисованный персонаж оказался очень похож на самого Веню, словно тот изобразил свой портрет.
Далее следовал целый свод статей, регламентирующих несчастливое лыцарское житие. Исходя из них, можно было сделать вывод, что каждый лыцарь имеет эксклюзивное право быть съеденным змием о трёх головах, но просто обязан до момента поедания влюбиться в особу королевских кровей, чтобы защищать её от вышеозначенного оголодавшего змия. Такая вот пищевая цепочка! Веня усмехнулся и быстро настрочил на оставшихся двух чистых листах ещё несколько юмористических статей, утверждавших новые права и свободы, при правильном использовании которых лыцарь успешно избегал многих мытарств, в том числе и зубов змия.
От этого весёлого и увлекательного занятия его оторвал сигнал будильника: пришла пора ехать на встречу с заказчиком! Вениамин начал суетливо собираться и второпях выронил авторучку, которая в падении черкнула неуклюжий крестик на одном из листов. «Ну, это же черновой вариант!» – успокоил себя Недозрелов и не глядя собрал все документы в папку, а потом бросил рассеянный взгляд в стекло высокого шкафа с книгами, встретившись лицом к лицу со своим отражением. Нет, всё-таки верно говорили о нём в вузе: «Такое интеллигентное лицо, и такой разгильдяй!» Офисный пиджак, тесный жилет и галстук захотелось снять: как-то уж очень они сковывали движения. Вениамин небрежно и с удовольствием бросил эти элементы гардероба на спинку стула, оставшись в белой рубашке и брюках. В этом модернизированном наряде он выглядел брутально, чему способствовали крепкое телосложение и пара расстегнувшихся верхних пуговиц, позволявших ослабить хватку воротника на шее. Последний штрих: Недозрелов слегка взлохматил чёлку и дёрнул за шнурок, собиравший в хвост его пышную шевелюру, после чего пепельно-серые волосы живописно рассыпались по плечам. Хотелось свободы от условностей, превращавших его в прилизанного серого служащего – офисный планктон, каким он никогда не был.
В таком виде Вениамин вышел из конторы и сел в такси, дожидавшееся его у подъезда. За окнами быстро полетели улицы и площади Казани. Недозрелов любил этот город, хотя тот и не был для него родным. Сказать по правде, Веня не знал, где его малая родина. Рассказывали, что двадцать три года назад его подкинули на порог Дома малютки в каком-то заштатном городке, а потом Веня попал в приёмную семью, обосновавшуюся в Казани. К семье он не испытывал особенно тёплых чувств, давно потеряв связь с приёмными родителями, для которых родные дети, появившиеся после усыновления подкидыша, стали намного ближе и дороже, а вот к городу прикипел душой. Было в Казани что-то волшебное и необъяснимо притягательное, родное!
Машина остановилась рядом с небольшим памятником Зиланту у входа в метро. Это был символ-защитник города – чешуйчатое и крылатое драконоподобное создание, ставшее героем местных мифов и легенд, которые утверждали, что летающий змий сторожит сокровища. Веня вышел из машины и, приблизившись к памятнику, погладил Зиланта по чешуйчатому брюху.
– Ну, признавайся, змий, много лыцарей сожрал? Каких предпочитаешь – обыкновенных или не очень? – спросил Недозрелов у Зиланта и снова засмеялся, не заметив, что за спиной затормозила машина.
– Недозрелов Вениамин Маркович? – поинтересовался уже знакомый голос из преисподней, и Вене на миг показалось, что это ему ответил сам Зилант.
– Он самый! – отозвался Недозрелов, повернувшись к своему собеседнику.
Из машины ему навстречу вышел рослый, могучий седой мужчина, обладавший каким-то неуловимым особым шармом, который не портили даже слегка обозначенный горб на спине и длинные вислые белые усы, как в кино
