Танки идут на Берлин - Андрей Гетман

В это же время корпуса нашей фронтовой подвижной группы следовали в указанных директивой направлениях. Нам было известно об усилившемся сопротивлении противника на подступах к Вазузе. Имелись сведения и о переброске вражеских резервов в этот район. Но их группировка пока была неясной. Не знали мы и намерений немецко-фашистского командования. Ясно было лишь одно: гитлеровцы приложат все усилия для противодействия нашему наступлению.

Однако первый и немалый успех был уже достигнут. За два дня войска Калининского и Западного фронтов прорвали оборону противника на широком фронте и в глубину до 30 км, нанесли врагу значительные потери. Наконец, серьезным успехом являлся тот факт, что в бои начинали втягиваться оперативные резервы немецко-фашистского командования, сковывание которых на этом направлении и являлось одной из главных целей Советского командования.

Утро 6 августа застало наш корпус в пути. Еще ночью были подготовлены два маршрута, проходившие на стыке 31-й и 20-й армий. Один из них вел от Засухина через Шилово на Гнездилово, второй — от населенного пункта Старое через Бубново к Буконтово. Определили и построение для ввода в прорыв.

В первом эшелоне корпуса выдвигались 6-я мотострелковая и 200-я танковая бригады, которыми командовали полковники А. Н. Комолов и И. Г. Москвин. Непосредственно за ними следовал командир корпуса с оперативной группой. К исходу дня к нему присоединялся первый эшелон штаба корпуса (командный пункт) во главе с полковником Н. С. Комаровым, перемещавшийся не более двух раз в сутки. Далее — 22-я танковая бригада полковника И. П. Ермакова. Она была назначена во второй эшелон, как и бригада полковника Н. М. Иванова, уже выдвинувшаяся в район Костино — Бровцино.

За всеми силами корпуса развертывался второй эшелон штаба корпуса (тыловой пункт управления). Он перемещался по мере необходимости.

Танковые бригады в пути следования строились по единому принципу. Каждая из них имела передовой отряд и головную (боковую) походную заставу. Затем выдвигались танковый батальон, за ним штаб бригады, снова танковый батальон и, наконец, средства усиления. Такое построение корпуса и бригад для ввода в прорыв обеспечивало должное управление войсками в сложных условиях, давших себя знать в тот же день.

Началось опять-таки с мучений на очень испортившихся дорогах. Первым стал отставать понтонный батальон, чьи тяжелогруженые машины местами вообще не могли двигаться самостоятельно. Был единственный выход — буксировать их, как и весь остальной автотранспорт корпуса, тракторами и даже легкими танками. Последнее категорически запрещалось. Но я вынужден был дать разрешение, так как в противном случае к моменту подхода к Вазузе отстали бы не только переправочные средства, но и все наши автомашины с мотострелковыми частями, боеприпасами, горючим и продовольствием.

Несмотря на принятые меры, двигались мы все же медленно. Дождь лил не переставая. Ближе к полудню возникло новое, более сложное препятствие. На подходе к урочищу Семичастный Мох, покрытому лесами и болотами, выяснилось, что дороги в этом районе, с утра еще казавшиеся более или менее терпимыми, теперь в результате усилившегося дождя превратились в сплошную непроходимую топь. Пришлось нам, как и 8-му танковому корпусу, выдвигавшемуся левее, обходить ее с северо-запада.

Но никакие трудности не могли остановить советских воинов. Соединения корпуса, в том числе и 100-я танковая бригада, присоединившаяся к нам в районе Костино — Бровцино, во второй половине дня 6 августа вступили в бой с частями 161-й пехотной дивизии, противостоявшей левому флангу 31-й и правому флангу 20-й армий.

Одним из первых атаковал противника передовой отряд 200-й танковой бригады. Действуя совместно с частью сил 923-го стрелкового полка дивизии полковника Городовикова, он после ожесточенного боя ворвался в Буконтово и вышел на восточный берег Вазузы. Вслед за тем левофланговые подразделения того же стрелкового полка, взаимодействуя с подошедшими передовыми частями 8-го танкового корпуса, овладели населенным пунктом Козлове. Еще южнее главные силы 251-й стрелковой дивизии и воины корпуса генерала Соломатина очистили Луковники и Карамзино от противника и продолжали наступать в направлении Печоры.

Тем временем еще один успех был достигнут в полосе левофланговой 88-й стрелковой дивизии 31-й армии. Туда мною была выдвинута часть сил 200-й танковой бригады. Нанеся совместно с пехотой удар по оборонявшемуся здесь врагу, мы вынудили его обратиться в бегство. В результате было освобождено Кошелеве, которое гитлеровцы использовали в качестве одного из опорных пунктов.

Оборона противника на этом участке была, таким образом, прорвана на рубеже Кошелеве — Карамзино. Теперь перед нами была р. Вазуза. На подступах к ней противник усилил сопротивление. По данным нашей разведки, сюда подошли передовые части приближавшихся с запада крупных вражеских резервов.

Кстати, нельзя не отметить успешные действия разведки корпуса во главе с майором М. Г. Криволаповым. Она оказалась в довольно сложных условиях. Уже во время выдвижения корпуса из района р. Держи по незнакомой местности мы столкнулись с тем, что не могли получить от стрелковых частей каких-либо данных ни о дорожной сети, ни даже об обстановке на линии фронта. К сожалению, и при прорыве вражеской обороны на участке Кошелеве — Буконтово командиры стрелковых полков, вышедших сюда почти за сутки до нас, оказались не в состоянии сообщить какие-либо сведения о противостоящих частях.

Но это была не их вина. Указанные полки действовали доблестно, геройски, и их командиры, особенно командир 923-го полка 251-й стрелковой дивизии майор П. К. Грицук, показали себя храбрыми и умелыми командирами. Но сказывалось отсутствие у них должной связи между собою и со штабами дивизий, а также последних с штабом армии. Это и привело, по крайней мере в тот момент к отсутствию ясного представления о лежащей впереди местности и силах противника.

Хорошей связью не могла похвастаться и фронтовая подвижная группа. Хотя возглавлявший ее генерал-майор И. В. Галанин сделал местом своего пребывания командный пункт нашего 6-го танкового корпуса, мы далеко не всегда знали обстановку в полосе наступления 31-й и 20-й армий. Объяснялось это тем, что командир группы не имел ни своего аппарата управления, ни собственных средств связи. По этой причине даже управление корпусами подвижной группы пришлось взять на себя непосредственно командующему фронтом[29].

При таких условиях, естественно, разведка корпуса должна была проявить всю свою энергию и изобретательность для обеспечения штаба необходимыми данными. И майор М. Г. Криволапов со своими подчиненными оказался на высоте этой задачи. Так, благодаря смелым действиям наших разведчиков мы вскоре после выхода к вражескому оборонительному рубежу на участке Кошелево — Буконтово уже имели сведения о том, что он обороняется сравнительно слабыми силами частей 161-й пехотной дивизии.