Первое послание к Коринфянам - Дейвид Прайер

Если в христианском братстве есть грешник, которого там терпят без всякого взыскания и который упорно продолжает вести себя вызывающе, он оскверняет собой все Тело Христово. Подобно тому как иудеи должны были праздновать свое освобождение из рабства, не употребляя ничего квасного, христиане должны непрестанно праздновать свое освобождение от греха, не вступая ни в какое соглашение с тем, отчего они были освобождены. В противном случае, все служение и общинная жизнь христианской церкви превратится в фарс, исполненный неискренности и лжи[64]. Мы видим, что Павел говорит об умышленном и неоднократно совершаемом грехе в пределах общины. Годе называет это «деятельным попустительством»[65], а Ходж говорит, что речь идет о совершении зла «с наслаждением и постоянством»[66]. Мы все совершаем грехи и нуждаемся в очищении, но мы обязаны безжалостно относиться ко всему, что изменяет нашему призванию и порочит наше братство во Христе. Павел не ожидает совершенной святости или абсолютной непорочности, он призывает лишь к чистоте и истине (8).

Первое из этих двух слов указывает на недопустимость сокрытия мотивов наших поступков. Это означает, что необходимо положить конец всему тайному, всякому притворству и обману, нельзя отчуждаться друг от друга. Это означает свободу. С помощью слова «свобода» (eilikrineia) акцент делается не на нашем совершенстве и безгрешности, а на открытости и честности, на хождении в Божьем свете и стремлении к тому, чтобы Бог осветил тьму(ср.: Ин. 3:19–21) и сделал нас ближе другу кдругу и к Нему[67].

Именно в такой атмосфере открытости, искренности, правдивости и чистоты необходимо рассматривать собственные грехи и проступки, не стремясь к осуждению, но сохраняя открытость, мужество и последовательность. Именно такая прозрачность отношений и отличает христианскую общину от других сообществ. Павел воспринимает действительность вполне реально, поэтому не надеется, что любое поместное собрание в смысле нравственности станет совершенно безупречным.

Мощный стимул жить именно такой общинной жизнью заключен во фразе так как вы безквасны (7). Примечательно, что, по мнению Павла, любое известное ему собрание безквасно; удивительно, что он считает такой и коринфскую церковь, и уже просто поражает (и заслуживает более подробного рассмотрения) тот факт, что, обращаясь к этой церкви, погрязшей в бесстыдстве, он говорит, что ее члены действительно безквасны. Здесь ясно и кратко выражена основная мысль Павла по отношению ко всем христианам: «Вы безквасны, очищены от зла, свойственного вам по природе, поэтому станьте такими, какие вы есть». В этом – суть богословия Павла и смысл его призыва к святой жизни: «Посмотрите, что Бог сделал для вас во Христе… А теперь постарайтесь осуществить то, что Он сделал возможным».

В этом и заключается причина его настоятельного призыва праздновать: Посему станем праздновать (8). Быть может, Павел имеет в виду особую радость празднования Пасхи. Если апостол писал данное послание незадолго до этого праздника, он больше всего стремился помочь коринфской церкви не лишить себя всей полноты радостного пасхального празднества. В таком случае, здесь содержится самое раннее упоминание об особом отношении христианской церкви к празднику Пасхи. Павел, наверное, напоминает коринфянам (если говорить словами современного плаката): «Мы – люди Пасхи, и наша песнь – „Аллилуйя!"», то есть мы живем по другую сторону креста и воскресения и поэтому некоторые наши привычки просто неуместны; до тех пор, пока мы их придерживаемся, мы не можем праздновать в истинном смысле, будь то общественное богослужение или наша повседневная жизнь.

Празднование – отличительная черта христианской общины, отсюда и перевод Лайтфута: «Станем праздновать непрестанно»[68]. Сегодня мы можем праздновать Пасху, используя появившиеся возможности, а именно: в течение года исполняя хорошо известные пасхальные песнопения, воспринимая свое участие в Вечере Господней как обновление обетований, полученных при крещении (умирая и воскресая с Христом), постоянно обращая внимание на совершенно новые нормы поведения, которые ожидаются от тех (и доступны тем), кто стал причастником воскресающей силы Иисуса. В этом смысле мы можем по достоинству оценить слова Годе, сказавшего, что «пасхальное празднество христианина длится не неделю, а всю его жизнь»[69]. Иоанн Златоуст говорит об этом так: «Для истинного христианина – всегда Пасха, всегда Пятидесятница, всегда Рождество».

Мир жаждет увидеть такую церковь, которая серьезно относится к греху, от всей души радуется прощению, а во время совместных собраний сочетает радостное празднование с благоговейным ощущением Божьей близости и власти. Стэдман пишет: «Когда мы живем, побеждая силы, которые уничтожают других, люди начинают понимать, что есть смысл, цель и причина спасения, которым, согласно нашему исповеданию, мы обладаем».

Но этого никогда не произойдет, если мы откажемся проникнуться сочувственным и жертвенным участием к людям этого мира. Отсюда и важные предостережения, которые Павел делает в ст. 9—13, исправляя некоторые ложные выводы, сделанные коринфянами в ответ на его предыдущее послание (9).

3) Некоторые предостережения (9—13)

Я писал вам в послании – не сообщаться с блудниками; 10 Впрочем не вообще с блудниками мира сего, или лихоимцами, или хищниками, или идолослужителями, ибо иначе надлежало бы вам выйти из мира сего; 11 Но я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе. 12 Ибо что мне судить и внешних? Не внутренних ли вы судите? 13 Внешних же судит Бог. Итак извергните развращенного из среды вас.

Та легкость, с которой христиане могут решить не общаться с неверующими, резюмируется в уточнении, содержащемся в ст. 9—11. В предыдущем послании Павел предостерегал коринфян от смешения, от контактов с «блудниками». Неясность, вероятно, возникла из-за двоякости смыслового оттенка греч. слова synanamignysthai. Оно могло означать как запрет на всякую социальную близость, так и запрет на всякий социальный контакт. Вероятно, решившись на некоторое сознательное искажение, коринфяне взяли на вооружение второе значение и стали применять его ко всем без исключения. Павел же имел в виду осознанное поддержание тесных дружеских отношений с теми, кто, формально называя себя христианами, продолжал упорствовать в грехе.

Вполне возможно, что те члены коринфской церкви, которые были настроены более законнически, решили усмотреть в наставлении апостола дозволение на разрыв всяких отношений с миром. В конце концов, Коринф являл для христиан довольно мрачную картину, особенно для тех, кто совсем недавно избегнул его наиболее отвратительных пороков. У многих христиан срабатывает некий подсознательный механизм отключения, когда дело доходит до настоящего участия в жизни секулярного мира. Этот мир кажется слишком опасным и слишком соблазнительным. По существу, Павел намекает на эту склонность в ст. 10: Впрочем не вообще (греч. оиpantOs) с блудниками мира сего.

На протяжении веков христиане не всегда внимали Божьему призыву без остатка участвовать в жизни мира, беря за образец воплощение Господа. Прежде всего, некоторые пытались избежать этого, скрывшись за маской ложного благочестия, не способного противостоять миру и растворяющегося в своих личных отношениях с Богом. Существует монашеский путь, который, начиная с III и IV вв. н. э., всегда был притягателен, особенно для бедных и неимущих. Вероятно, наиболее тонкой и распространенной тенденцией является тенденция психологическая: христиане не могут противостоять проблемам этого мира, потому что эти проблемы слишком огромны и слишком мрачны, следовательно, надежнее вообще не пытаться их решать. Самое яркое проявление такой позиции – это когда (при постоянном проведении встреч между христианами) верующие не желают даже попытаться установить отношения с неверующими.

Коринфские христиане не были исключением. Правило, которое отстаивает Павел, просто и ясно: «…строгая дисциплина внутри и полная свобода в отношениях с теми, кто вовне»1. Важно отметить: несмотря на особую остроту вопроса о распространении блуда (porneia), о котором упоминается в этой главе, Павел не стремится представить коринфянам какой-либо перечень грехов по степени их серьезности. В ст. 10, 11 он перечисляет некоторые из них, в равной мере противостоящие Божьим заповедям как вне церкви, так и внутри ее. К каждому из грехов надо относиться с одинаковой серьезностью, если он постоянно совершается в христианской общине. На каждый надо обращать особое внимание – и потому, что он всегда остается актуальным, и потому, что можно легко начать относиться к некоторым грехам не так внимательно, как к остальным.