12.79.… фантастика - Анна Анакина

Олег утвердительно кивнул, хотя и не понял, что такое иннады, но, видимо, что-то очень важное. Со временем он перестал удивляться, что в мире гномов любая стена может исчезнуть или превратиться в стол, стул, шкаф с множеством приборов или ещё во что-то.

Иногда он замечал, что стена вдруг немного шелохнулась или по ней прошла волна, а затем лёгкий ветерок, и в эти моменты сильнее ощущался запах моря. Когда впервые оказался в Контрпаксе, то также почувствовал солоноватый привкус в воздухе, но решил тогда, что это от страха. Теперь же он стал замечать, что после того, как Муфараб произнесёт несколько фраз на неизвестном языке, обязательно появится волна и сильнее потянет морем. Видимо, это тоже своего рода какая-то связь, думал он, сравнивая с телефоном. «Ведь может же микрофон как-то монтироваться в стены?» Шальная мысль в этом мире не показалась Олегу абсурдной, и дальше он старался не обращать внимания на подобные мелочи, сказав себе: «Придёт время, и если это важно и нужно для меня, то Муфараб расскажет. Ведь в этом мире от стен можно ожидать чего угодно».

Каждый день, общаясь с Муфарабом и Васей, Олег все больше узнавал об их мире и о самих гномах. Муфараб оказался не простым гномом, а принадлежал к касте учёных. И именно он и являлся в Модерпаксе главным ученым. Его учитель, великий Сандрион, слишком рано ушёл из жизни и ему, молодому, не достигнувшему определённого возраста, пришлось встать во главе касты. Сейчас Муфарабу было семьсот пятьдесят лет, а возглавил он свой народ почти пятьсот лет назад. Говорить о том, что произошло тогда, когда погиб Сандрион, Муфараб не хотел. Он сразу дал понять, чтобы Олег не задавал никаких вопросов о том времени. Лишь обмолвился, что теперь имя великого Сандриона внесено в список имён, и когда появится достойный гном-ученый, то ему дадут имя его учителя. Судя по тому, что имя уже пятьсот лет находилось в списке, Олег решил, что пока достойный не родился или у гномов маловато учёных. Но один раз всё же рискнул поинтересоваться, что произошло с Сандрионом, Муфараб так посмотрел, что Олег почувствовал себя виноватым в смерти неизвестного и далёкого гнома, и больше не затрагивал этой темы.

Однажды Муфараб, следя за тем, что происходит на экране в одной из ниш Контрпакса, сказал Олегу:

– Завтра ты покинешь свою комнату, у тебя будет другой дом, и мы начнём обучение.

– Обучение?! – удивился Олег, думая, а чем же до сих пор они занимались?

– Да, я должен всё подготовить, и у Васи сейчас есть работа. Он не будет тут, и я не хочу, чтоб ты был один.

Вернувшись к себе, Олег всё думал над словами Муфараба. Он понимал, что настанет день, и он покинет эту комнату, свою комнату. Когда-то он уже ушёл отсюда, оставив несколько исписанных тетрадей. А может, обучение и нужно для того, чтобы он смог прочесть их? И хотя Олег постоянно ждал подобных слов от Муфараба, но не предполагал, что этот день наступит так скоро, да и надеялся услышать немного иное – возвращение домой, а не обучение. И сейчас его наполняло волнение, не от того, что может произойти с ним, а какая работа ожидает Васю? Ведь он так ещё мал, и к тому же Олег сильно привязался к нему за то недолгое время, что провёл в этом мире.

Сидя за столом у себя в комнате, Олег держал в руках картинку, но глядя на изображение, думал не о том, что видит, а о маленьком гноме, с которым ему скоро предстояло расстаться.

– Вася, – тихо и уже не в первый раз повторял он имя малыша. «Как странно». Маленький гном не разрешал называть себя никак иначе. «Совсем не гномское имя», – думал Олег, хотя и не был в этом уверен. Но Муфараб и Сандрион – два имени, какие он уже знал, совершенно не сочетались с русским – Вася.

Малыш рассказывал Олегу, что это имя получил в честь великого героя, спасшего его мир. «Кто же этот Вася? Может, когда-нибудь я узнаю о нём или даже встречу?» Мысли о том, что, возможно, в этом мире живёт не только человек по имени Олег, но ещё и другие, волновала его. Но сейчас больше волновали мысли о маленьком друге. Олег никак не мог сопоставить возраст малыша и его рост, его детский удивительный взгляд и эти частые хлопки ладонью по лбу, когда случайно что-то говорил невпопад. Ему он казался ребёнком, но в этом мире маленький гном совсем был уже не малыш.

Думая о Васе, Олег думал и о себе. «Интересно, о каком же обучении сказал Муфараб? Неужели придется расстаться с Васей навсегда? И распрощаться с мечтой когда-нибудь увидеть Ольгу?..»

Видимо, он для того и зашёл в тот день в антикварный магазин, чтобы оказаться здесь, где его ждали. Задумавшись, машинально дотрагивался до камней на картинке. Теперь Олег знал, что это часы. Двадцать четыре часовых пояса, двадцать четыре камня. И видит он на ней или через неё то, что происходит в разных мирах в данный момент времени. Хотя бы вот так, издалека, не раскрывая себя, он мог наблюдать за чужой человеческой жизнью. И каждый вечер по времени мира гномов подолгу смотрел за тем, что происходит там у них, у людей.

Олег приближал картинку близко к лицу, чтобы ощутить и запах моря, и шум листьев, и крики птиц, и даже голоса людей. А закрыв глаза, мог представить себя там, на берегу океана, в шумном городе, в лодке с рыбаком или рядом с всегда весёлой девушкой, каждый день относившей обед своему отцу, пасущему стадо немного странных животных, не то коз, не то волков. Именно эти животные и дали понять, что мир этой девушки отличается от его мира, и миров всех Олегов, каких он встретил. Это какой-то новый, на первый взгляд похожий на его, но все же совсем другой мир. Но пока он не решился спросить ни у Васи, ни у Муфараба о различиях между мирами. Возможно, Вася и знал, о чём думает Олег, хотя и обещал не заглядывать в его мысли.

Вася родился особенным гномом. Только несколько из его предшественников могли слышать чужие мысли. И именно потому, что он обладал таким даром, его и назвали именем героя – Вася.

Олег не заметил, как открылся проход и зашёл его маленький, и в тоже время такой большой друг. Когда гном дотронулся до человека, тот от неожиданности вздрогнул. Вася был одет ещё более странно, чем раньше. До этого Олег не видел на нём такого наряда. На ногах вместо привычных деревянных башмаков красовались сапожки довольно большого размера. Олег уже не удивлялся, привыкнув, что у гномов очень большие ступни и кисти рук. Сапожки, казалось, были сделаны из золота, так они сверкали. С большим количеством застёжек в виде пряжек и ремешков. Бархатный костюм – курточка и брюки до колен – напоминали парчу, только сотканную полностью из золотых нитей. На голове вместо уже привычного колпачка восседал шлем, напоминающий тот, какие носили летчики-истребители в его мире. И он тоже блестел золотом. А за плечами у Васи оказалось вполне обыкновенная тряпичная, коричневого цвета котомка, затянутая вполне обычной белой бельевой верёвкой.

– Ты уже собрался? – расстроенно спросил Олег.

Маленький гном только кивнул и прильнул к его ноге. Олег подхватил малыша на руки и прижал к себе. Вася обнял друга за шею и замер. Олег понял, что тот плачет.

– Ну, что ты? Это же не навсегда.

– Ты не знаешь, что будет, – тоненьким, дрожащим голосом тихо произнёс гном.

– А ты знаешь? – Олег оторвал Васю от себя и посмотрел в его большие карие глаза, мокрые от слёз. Гном покачал отрицательно головой и сказал:

– Муфараб знает. Он знает всё, – дрожащим голосом произнёс малыш, не в силах сдержать слёзы, побежавшие по щекам. – Только он знает. Это тяжело. Люди не могут, и гномы не могут, только Муфараб может. Он главный, он умный. Только его голова выдержит. Другие потеряют разум.

Олег опять прижал к себе Васю.

– А я знаю, что мы ещё встретимся, обязательно, – и, оторвав от себя хлюпающего гнома, улыбаясь, добавил, глядя ему в глаза: – Вот видишь. Я знаю, и с ума не сошёл.

Вася шмыгнул носом и рассмеялся.

– Ты особенный. Ты можешь. Ты появился здесь. Мало кому дозволено жить в нашем мире. Раньше я знал только об одном, о герое – Васе, чьё имя я ношу. Потом появился ты. Я знаю, Муфараб не пускает меня к себе в голову, но знаю, есть и ещё, может, и не один, но они не важны, как ты. Твоё имя тоже будет в списке, я подам заявку. Когда-нибудь появится гном, и ему дадут имя Олег. Это большая честь!

Олег улыбнулся и прижался лбом ко лбу гнома.

– Правда?! Я горжусь, что гном будет носить моё имя, а ещё больше я горжусь, что у меня есть друг – маленький гном по имени Вася.

Новая встреча со стариком

Спал Олег плохо. Несколько раз просыпался, вставал, ополаскивал холодной водой лицо или просто ходил по комнате. Теперь у него уже не вызывали удивления некоторые вещи. Когда он произносил слово «глоп», в комнате становилось светло. Откуда исходил свет, и каковó его происхождение, Олег так и не смог выяснить. Первую ночь он проспал при свете. Видимо, гномы, понимая, что он ещё не знает, как пользоваться своим жильём, или забыв, что он ещё не знает, уходя, не стали произносить «плок», чтобы убрать освещение. Олег узнал значения этих слов к вечеру второго дня пребывания в новом доме. Вася объяснил ему многое, сначала удивился, когда Олег поинтересовался, где у них туалет, а потом вспомнил, что тот ещё не знает, хлопнув себя по лбу, подошёл к стене между шкафом и столом и дотронулся до неё. Появившийся аркообразный проход оказался уже и ниже, чем ведущий в коридор, но вполне достаточный, чтобы смог войти взрослый человек. Пройдя туда, Олег был просто поражён. Всё, что положено для ванной комнаты, имелось в наличии, но всё, казалось, словно вылито из золота. Вася, уловив его мысли, улыбнувшись, сказал: «Конечно, из золота, а из чего ещё делать?» А потом маленький гном показал и ещё одно устройство, вызвавшее удивление. Возле кровати, ближе к выходу из комнаты, примерно на высоте плеч Олега, находился такой же на вид из мрамора, как и сама стена, совсем небольшой прямоугольный выступ. Олег и не сразу заметил его из-за сливающегося рисунка мрамора. И как оказалось, там располагалось место, по своему назначению названное Олегом «столовая». Не в смысле ещё один вход в другое помещение, а столовая могла появиться по желанию, а потом исчезнуть. Необходимо было только дотронуться до этого выступа, и стена начинала меняться. Одна небольшая часть откидывалась и превращалась в стол, другая опускалась и, отодвигаясь в сторону, образовывала табурет. Вместо выступа оставалось углубление с небольшим серебристым диском, на котором через секунду появлялся завтрак, обед или ужин, в зависимости от времени суток. А если Олег дотрагивался между запланированными приёмами пищи, то на серебристом диске оказывался какой-либо фрукт, знакомый и не очень, или стакан молока, сока или напитка, немного напоминающего по вкусу какао. Тарелки и стаканы не выезжали из стены, а возникали из ниоткуда, словно сотканные самим воздухом. Иногда Вася составлял Олегу компанию. При касании рукой маленького гнома к поверхности, прозванной Олегом «столовой», от стены отделялся высокий стульчик со ступенями. Вася ловко забирался на него и произносил какое-нибудь слово на своём гномском языке. Иногда Олег уже знал, что за еда по просьбе малыша появится на диске, который Олег сразу стал именовать подносом, чем вызывал у Васи всегда смех. «Поднос», – неизменно повторял малыш и, смешно морща лицо, начинал шевелить носом, поэтому если они принимали пищу вместе, то веселье всегда затягивалось, а на диске обязательно появлялось что-то дополнительно из фруктов, но только один раз. Наверно, кто-то там, подающий им еду, сердился и не спешил баловать, потому как обед обедом, но закругляться нужно вовремя, пора мыть посуду.