Москва футбольная. Полная история в лицах, событиях, цифрах и фактах - Александр Савин

И вот, в 1905 году по инициативе Р. Фульды и шестерых спортсменов «Ширяева поля» (Н. А. Носов, А. И. Вашке, С. Л. Зимин, Н. В. Шашин, Рудольф и Роберт Вентцели), в Москве создается первый официально зарегистрированный спортивный клуб – Сокольнический клуб спорта (СКС). В организационных вопросах футболистам как всегда помог А. Я. Торнтон. 24 августа Московский градоначальник генерал-лейтенант барон Георгий Петрович фон Медем утверждает Устав СКС.

Устав первого московского спортивного клуба гласит: «Клуб имеет целью распространение в Москве и ее окрестностях игры «лаун-теннис», как полезного для здоровья удовольствия». В примечаниях добавляется: «Кроме того, клуб имеет право устраивать и другие игры, летние и зимние, как: футбол, крикет, хоккей, кегли, крокет и тому подобные».

И далее: «Для достижения этой цели Клуб может устраивать: 1) с разрешения Московского градоначальника в Москве или ее окрестностях, упомянутые в п. 1 игры, в особых для того помещениях или ограждениях; 2) музыкальные и танцевальные вечера, спектакли, праздники, балы, маскарады и другие увеселения, с соблюдением всех установленных для сего правил и с надлежащего, каждый раз, разрешения».

На выгодных условиях руководству СКС удалось арендовать у городских властей 4000 квадратных саженей земли на Стромынке, сразу за Сокольнической пожарной частью (ее каланча сохранилась до наших дней), у самой остановки трамвая. Все, кто знает стадион братьев Знаменских, сразу поймут, что речь идет именно об этой территории.

Первым председателем СКС стал французский подданный, потомственный почетный гражданин Андрей Петрович Мусси, который возглавлял «Товарищество шелковой мануфактуры в Москве». Шелковую фабрику в Лефортовской части Москвы, на берегу Яузы, в собственном доме на Генеральной улице (сегодня – Электрозаводская, 27) открыл в 1871 году отец первого председателя СКС – купец 1-й гильдии Жан-Пьер (Петр Антонович) Мусси. А в июле 1881 года было утверждено «Товарищество шелковой мануфактуры», образованное в результате объединения двух шелкоткацких производств – наследников П. О. Гужона (основана в 1833 году) и П. А. Мусси. Первоначальный складочный капитал этого паевого товарищества, которое объединяло в своих стенах все процессы по изготовлению шелковых тканей, составлял 800 тыс. руб. В состав директоров Правления Товарищества шелковой мануфактуры входили Петр Антонович Мусси, Юлий Петрович Гужон, Джеймс (Яков) Данилович Торнтон и Александр Петрович Мейер.

Это было одно из крупнейших предприятий фабрично-заводской промышленности Москвы. В 1900 году оно использовало труд 2,5 тысяч рабочих и обладало паровыми двигателями общей мощность до 700 л.с. В 1917 году предприятие было национализировано, а в 1926 году получило имя П. П. Щербакова. Сегодня, некогда могущественная мануфактура Мусси, стала очередным деловым центром под названием «Ле-Форт».

Отметим также, что потомственный почетный гражданин А. П. Мусси входил в состав образованного в июне 1908 года Всероссийского союза лаун-теннис клубов (ВСЛТК), который возглавлял Артур Давидович Макферсон, а с 1910 года был действительным членом Замоскворецкого клуба спорта (ЗКС).

Другие руководящие должности в СКС заняли: Р. Ф. Фульда (почетный секретарь), Н. М. Кузнецов (почетный казначей), В. К. Жиро, С. П. Рябушинский, Н. А. Носов, Л. П. Шартрон и Роб. А. Вентцели (члены комитета).

Думается, что эти люди, вошедшие в руководство первого московского официального («правильного») клуба, заслуживают того, чтобы познакомиться с ними поближе (о Р. Ф. Фульде и Н. А. Носове мы уже рассказывали выше).

Николай Матвеевич Кузнецов был одним из восьми сыновей легендарного «фарворового короля» – Матвея Сидоровича Кузнецова, имя которого по праву стоит в одном ряду с именами таких великих российских предпринимателей, как Морозов, Рябушинский, Мамонтов, Сытин… За «полезную деятельность на поприще фабричной промышленности» тот был награжден дважды орденом св. Станислава 3-й степени, дважды орденом св. Анны 3-й и 2-й степеней, орденом св. Владимира 4-й степени, а за Парижскую выставку в 1900 году французское правительство отметило его Кавалерским крестом Ордена Почетного легиона.

В дореволюционные годы кузнецовские сервизы, вазы и чашки стояли в буфетах почти каждого дома – от крестьян и мещан до дворян. 1300 постоянных и 4000 временных рабочих трудились на заводах Кузнецова. Склады Товарищества находились в десяти крупнейших городах России. Продукция «фарфоровой империи» отличалась высоким качеством и была отмечена Большими золотыми медалями на выставках в Париже (1900) и Ташкенте (1890), дипломами Гран-при на выставках в Париже (1900) и Реймсе (1903), медалями разных достоинств в последующие годы. Фарфоровые и фаянсовые изделия фирмы пользовались большим спросом в Турции, Персии, Болгарии, Японии, Америке, Австрии, Индии и других странах. С 1892 года Товарищество было поставщиком Императорского двора.

Все без исключения Кузнецовы были членами старообрядческой общины Рогожского кладбища. В своих фабричных поселках они построили 7 старообрядческих церквей, 4 молитвенных дома, 6 школ, 7 больниц, богадельню, несколько спортивных плацев, бань и многое другое. В Дулево Кузнецовы содержали сразу четыре футбольные команды! В 1911 году, после смерти отца, Николай Матвеевич возглавил «Товарищество по производству фарфоровых и фаянсовых изделий М. С. Кузнецова» (до этого он длительное время занимал должность директора-распорядителя Товарищества). После революции, лишившись всех своих заводов и особняков, Кузнецовы приняли решение о переезде в Ригу, где осталась одна из принадлежащих им фабрик. Это производство Николай Матвеевич и возглавил. Знаменитые керамические бутылочки «Рижского бальзама»» изготовлены именно здесь. В 1938 году Н. М. Кузнецов скончался.

Французский подданный Виктор Клавдиевич Жиро был членом Московского автомобильного клуба, а «по совместительству» – директором-распорядителем Торгового дома «Жиро и Сыновья» с уставным капиталом 8 миллионов рублей, владевшего крупнейшей в Российской империи шелкоткацкой фабрикой в Хамовниках, известной в советское время под названием «Красная Роза», членом правлений Товарищества мануфактурной торговли «И. И. Дунаева Наследники», Хамовнического домостроительного общества, членом Совета Римско-Католической церкви св. Людовика и т. д. и т. п.

Предприниматель, банкир, коллекционер, меценат, выходец из знаменитой старообрядческой купеческой семьи, потомственный почетный гражданин Степан Павлович Рябушинский был директором Торгово-промышленного товарищества «П. М. Рябушинский с Сыновьями» (он заведовал торговой частью фирмы) и Товарищества Окуловских писчебумажных фабрик. Вместе с братом Сергеем основал первый в России автомобильный завод АМО.

С. П. Рябушинский вошел в отечественную историю как известнейший предприниматель и коллекционер, обладатель лучшей в России коллекции икон музейного значения. Со временем его коллекция превратилась в подлинную художественную сокровищницу. Собиратель планировал создать на ее основе Музей иконы, но 1-я Мировая война помешала осуществить замысел. В 1917 коллекция была разорена. Потом, в 1924–1928 годах отдельные иконы поступили в «Антиквариат», Оружейную палату, ГИМ, ГТГ, Пермский и Кубанский музеи.

Степан Павлович, кроме расширения семейных предприятий и управления ими, был активным членом старообрядческой общины, имел собственный автомобиль, возглавлял Московский клуб автомобилистов и Московское общество воздухоплавания, активно играл в теннис в клубных турнирах СКС. С. П. Рябушинский эмигрировал из России после 1917 года, жил в Милане.

Луи Павлович Шартрон владел золотоканительной фабрикой, что располагалась в Сокольниках, на Ермаковской улице (сегодня – улица Короленко).

Отец братьев Вентцели – австрийский подданный Альфред Иванович Вентцели – в московском купечестве состоял с 1882 года, владел большой (здесь трудилось до 200 рабочих) фабрикой кокосовых пуговиц в Лефортовской части, на Малой Переведеновке (это в районе современной Спартаковской площади), занимался торговлей своего товара в Зарядье и благотворительностью, был казначеем Австро-Венгерского вспомогательного общества в Москве, членом Русского фотографического общества. Проживал в собственном доме на Переведеновке вместе с супругой – Августой Васильевной.

Роберт Вентцели, отличный организатор и неоднократный чемпион Москвы по лаун-теннису, любимец Фульды, имел хорошие связи с уже существовавшей тогда Петербургской футбольной лигой, и стал в будущем главным инициатором и организатором футбольных матчей между командами двух столиц. В 1914 году он проживал вместе с женой – Ольгой Сергеевной – в переулке Сивцев Вражек, 44.

Об Альфреде Вентцели «Русский спорт» в 1909 году писал: «А. А. Вентцели, известный московский футболист и большой любитель тенниса, перешел в сторону воздухоплавания. Он хочет стать авиатором и сделал уже к тому первые шаги – построил планер и пробовал летать. Насколько серьезна затея г. Вентцели, покажет будущее. Отметим, однако, что он первый и пока единственный москвич, перешедший от проектов и теории воздухоплавания к практическим опытам». Известно, что в 1911 году А. А. Вентцели учился в Московской школе воздухоплавания (его семья спонсировала это заведение), но что стала с ним позже – мы, к сожалению, не знаем.