Военная-история-Египта.-Том-1..docx - Всеволод Авдиев

о

победах царя, упоминая о «разгроме Нубии». Очевидно, эта надпись была

высечена на

камне одним из полководцев царя по имени Ментухотеп для увековечения

побед,

одержанных египетскими войсками в Нубии, завершившихся завоеванием

обширной

области.56) Эти победы и завоевания египетских фараонов двенадцатой

династии вызвали

к жизни появление своеобразной великодержавной теории. Египетские

завоеватели,

упоенные своими военными успехами, начинают смотреть на побежденных

нубийцев, как

на «низшую расу», называя в своих надписях Нубию «презренной страной

Куш». Так

постепенно оформляется великодержавная и военно-агрессивная политика

египетского

государства. Верховным носителем этой политики является фараон, и поэтому

в честь

фараона начинают складываться торжественные гимны, в которых выражается

мысль о

непобедимости египетского оружия и вождя египетских войск, обоготворенного царя.

Один из таких гимнов сохранился в тексте «рассказа Синухета»:

«Он — бог, не имеющий равного... он обуздывал иноземные области, когда

его отец был в

своем дворце, и он докладывал, что исполнено [все] то, что ему было

поручено. Он —

могучий, действующий мечом своим; он храбрый, которому несвойственно быть

замеченным наступающим на бедуинов и бросающимся на злодеев. Он тот, кто

сокрушает

рог и ослабляет руки, не давая врагам своим выстроиться для боя. Он

радуется, разбивая

лбы; нельзя устоять в его присутствии. Он — быстрый, уничтожающий

бегущих: нет

предела [бегства] для обращающего к нему тыл; он упорен в час

преследования, он

возвращается, не обращая тыла. Он — твердый сердцем, при виде множеств он

не дает

унынию доступа в свое сердце. Он пылок при виде жителей востока: он

радуется,

наступая на бедуинов. Он берет свой щит, он попирает, он не повторяет

удара, умерщвляя.

Никто не может ни [72] отвратить его оружия, ни натянуть его лука. Бегут

бедуины от

руки его, как от духов Великой. Он сражается, не зная конца, он не щадит

и ничто не

остается... Радуется наша земля, когда он царствует: он расширяет ее

границы. Он

овладевает южными странами, не подумает ли он и о северных? Ведь он

создан для

обуздания азиатов, для попрания бродящих по песку».58) Так постепенно в литературу проникают воинственные настроения, характерные для этой

эпохи завоеваний, и так создается в искусстве образ победоносного

фараона, героически

побеждающего всех своих врагов.

58

При следующих фараонах, Аменемхете II и Сенусерте II, египтяне делают

попытки

проникнуть еще далее на юг, в ту далекую страну, которая лежала на

восточных берегах

Африки и называлась египтянами «Страна богов» или «Страна Пунт». Как мы

уже

указывали, еще в эпоху 11-й династии египтянами был освоен путь, ведший

из Коптоса к

берегу Красного моря, откуда обычно шли в Пунт на кораблях. Теперь же

начали

пользоваться другой дорогой, шедшей несколько севернее Вади-Хаммамата.

Идя этой

дорогой, египетские караваны прибывали к гавани, расположенной на берегу

Красного

моря около Вади-Гасуса, несколько севернее Косейра. Здесь была найдена

интересная

надпись эпохи Аменемхета II, в которой «наследственный князь, казначей

царя Нижнего

Египта, начальник дворца Хент-хет-ур» воздает хвалу богам Гору и Мину за

то, что он

«благополучно вернулся из Пунта, [причем] воины его были с ним целы и

невредимы и

корабли его пристали к Сау».59) Эта надпись не только дает нам египетское

название

гавани — Сау, расположенной на берегу Красного моря, но и указывает тот

путь, по

которому египетские войска отправлялись в Пунт. В другой, не менее

интересной

надписи, также найденной в Вади-Гасусе, казначей бога Хнумхотеп сообщает, что в 1-м

году царствования фараона Сенусерта II был сооружен памятник в «стране

бога»,

очевидно, в Пунте.60) Все эти факты с несомненностью указывают на все

более глубокое

проникновение египтян в области восточной Африки. Вполне естественно, что

египтяне

должны были укреплять свои новые южные границы и строить на них крепости.

В одной

надписи, высеченной на скалах близ Ассуана, говорится, что в 3-й год

царствования

Сенусерта II чиновник Хапу был отправлен на юг для того, чтобы

«проинспектировать

крепости в стране Вават [Нубия]».61)

Завоевательная политика Египта достигла расцвета в эпоху Среднего царства

при фараоне

Сенусерте III, который завершил то, что было начато его

предшественниками. Как и

раньше, особенное внимание было уделено завоеванию Нубии, естественные

богатства и

людские ресурсы которой были столь необходимы для развития египетской

экономики.

Чтобы облегчить египетским войскам возможность проникновения в Нубию и

обеспечить

транспорт по Нилу, Сенусерт III приказал пробить в гранитных скалах в

районе первых

порогов большой канал. В надписи, высеченной на скале на острове Сехель, об этом

важном событии сообщается в следующих словах: [73]

«Он сделал это в качестве своего памятника для богини Анукет, владычицы

Нубии

(

), построив для нее канал под названием «Прекрасны пути Ха-кау-Ра», дабы он жил вечно». 62)

На 8-м году царствования Сенусерта III в связи с военной экспедицией в

Нубию были

произведены большие работы по расчистке этого канала. Об этом сообщает

вторая

надпись на острове Сехель. Тут же указаны и размеры этого канала. Эта

интересная

надпись гласит:

«Восьмой год царствования его величества царя Верхнего и Нижнего Египта

Ха-кау-Ра

[Сенусерта III], живущего вечно. Его величество приказал заново соорудить

канал под

названием «прекрасны пути Ха-кау-Ра, [живущего] вечно», в то время как

его величество

проследовал вверх по реке, чтобы сокрушить презренную страну Куш. Длина

этого канала

— 150 локтей. Ширина — двадцать. Глубина — пятнадцать».63) Этот канал имел очень большое стратегическое и торговое значение, ибо он

давал

возможность египетским военным и торговым экспедициям проникать по реке в

нубийские области, расположенные между первым и вторым порогами. Этим

каналом

59

пользовались вплоть до эпохи Нового царства. Мы знаем, что он был

восстановлен

фараонами 18-й династии, Тутмосами I и II.

Результатом военного похода в Нубию, предпринятого Сенусертом III в 8-й

год его

царствования, было установление южной государственной границы Египта в 37

милях к

югу от Вади-Хальфы по линии Семнэ-Куммэ. Этот факт был зафиксирован в

надписях на

двух стэлах, поставленных около Семнэ на двух берегах реки. Текст стэлы, обнаруженной

Лепсиусом на западном берегу, гласит:

«Южная граница, установленная в 8-м году, при его величестве, царе

Верхнего и Нижнего

Египта Ха-кау-Ра (Сенусерте III), которому дана жизнь во веки веков. Для

того, чтобы

воспрепятствовать каждому нубийцу пересечь ее, будь то по воде, или по

суше, или на

корабле (или) с какими-либо стадами нубийцев, за исключением нубийца, который придет

для торговых целей в Икен или с поручением. Следует хорошо поступить с

ним, но не

следует позволять кораблю нубийцев проходить мимо Хех, идя вниз по реке, вовеки».64)

Чтобы защитить эту границу от набегов нубийских племен, Сенусерт III построил около

вторых порогов, там, где русло Нила сужается, на каждом берегу по

крепости, которые

должны были господствовать как над течением реки, так и над дорогами, шедшими вдоль

Нила. Развалины этих крепостей до сих пор сохранились в Семиэ и в Куммэ.

Однако Нубия еще не была окончательно замирена. На 12-м году своего

царствования

Сенусерт III был принужден совершить второй поход на юг для того, чтобы

«разгромить

Куш», как гласит фрагмент надписи на скале в Ассуане.65) Более подробные

сведения мы

имеем о третьем походе Сенусерта III в Нубию, который описан на

Берлинской [74] стэле

№ 1157. В этой надписи говорится о том, что «в 16-м году в третьем месяце

второго

времени года его величество установил южную границу у Хех. Я установил

свою границу