Она – моя, и Ты тоже! (СИ) - Мендес Мария

– Прости, я не знала, что ты тут. – Быстро прихожу в себя и закрываю глаза одной рукой, а второй продолжаю придерживать одеяло. Тут же разворачиваюсь, чтобы убежать, но наступаю на конец одеяла и позорно лечу вниз.

– Ай! Когда уже закончатся мои беды?! – с обидой в сердцах бросаю вслух и злюсь.

– Подожди ты! Дай я тебе помогу. – Рома быстро отреагировал и начал мне помогать встать.

– Не надо, я сама! – злюсь. Не нужно мне от него ничего, кроме того, что он мне теперь должен.

И как на зло снова падаю, после того, как оттолкнула его.

– Научись принимать помощь, девочка. – Теперь он не даёт мне право выбора и поднимает, ставя на ноги прямо перед собой.

Стоим очень близко, так близко, что я вдыхаю его выдох, а он мой. В какой-то момент его руки, которые держали меня, чтобы я снова не упала, начинают медленно спускаться. Его прикосновения были почти невесомы, но блин, чересчур приятными. У меня появились мурашки на коже. И это не ускользнуло от его взгляда.

– Я бы с удовольствием, но безвозмездно никто не помогает, а отдавать мне взамен нечего, – ответила ему правду, но получилось слишком двусмысленно.

Он прищурил глаза и опустил свой взгляд на мои губы. Он смотрел слишком откровенно, и меня это смутило. Сделала шаг в сторону и, развернувшись, ушла в комнату, ждать, когда он закончит и выйдет. Мне хотелось тоже принять душ. Хотелось смыть всё, что вчера произошло, с себя и попытаться забыть прошлую ночь.

Я присела на край кровати и стала ждать. Он вышел быстро, на нём ничего не было, кроме обтянутого полотенца на его бедрах.

Буквально на долю секунды позволила себе посмотреть на него, но мне этого хватило, чтобы загореться от смущения и признать, что он очень красивый мужчина. Я теперь понимаю девочек, которые сохли по нему, но это не меняет того факта, что он подлец, как и мой отец.

– Если ты всё, то я хотела бы тоже воспользоваться душем.

– Могу составить тебе компанию, – отвечает серьезно, от чего у меня всё лицо, включая уши, загорается и на этот раз не от смущения, а от злости. Поднимаю гневный взгляд и собираюсь вывалить на него весь свой гнев, но замечаю, что он смотрит на кровать. Перевожу свой взгляд следом за ним и вижу на белых простынях красные капли крови. Не решаюсь обратно повернуться к нему. Теперь мне неловко и стыдно. – Пошли, я помогу тебе помыться.

Вскакиваю и пытаюсь контролировать свои эмоции, делаю вид, что всё нормально у меня и хочу ответить ему вежливо, но у меня кажется это плохо получается.

– Ну уж нет! Не маленькая, сама справлюсь! – пытаюсь обойти его, но он тормозит меня, схватив за руку и притягивает к себе.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает. В мягком голосе слышится забота, и я теряюсь.

Что он делает? Пусть не делает вид, что его действительно волнует моё состояние. Не после того, что он сделал вчера.

– Тебя не должно волновать, как я себя чувствую. У нас был договор, и я свою часть выполнила, надеюсь, и ты свою выполнишь. На этом всё.

– Мы поедем к врачу, – он игнорирует мою речь и говорит в ответ то, что он хочет. – Я хочу знать, что с тобой всё в порядке, а также я вчера не сдержался и кончил в тебя. Думаю, ты и так это поняла. Так что нужно, чтобы тебя осмотрели и назначили таблетки, чтобы у этой ночи не было последствий.

Я опустила глаза и тяжело задышала. Его слова меня сбили столку. Я занервничала. Всего лишь за одну ночь я стала женщиной и столько откровенных слов услышала от мужчины впервые. Я не была к этому готова и не знала, как реагировать. А ещё его слова о том, что могут быть последствия… Я об этом не подумала, но когда он сказал это вслух, до меня дошло, что на самом деле случилось ужасное. Меня начало трясти, и я заплакала. Что, если я забеременею?

– Я не хочу никаких п-п-последствий, – начала заикаться в плаче. – Я не х-х-хочу з-з-забеременеть.

– Тшшш, – он поднимает моё лицо и вытирает мои слёзы. – Белоснежка, успокойся, ты не забеременеешь.

Глава 20

Прошло два дня после того, как Рома привёз меня домой.

Родители ничего не сказали и даже не ругали меня. Видимо, Рома им хорошие деньги заплатил. Настолько хорошие, что они меня даже на работу не гонят и не трогают эти дни.

Я же большую часть времени лежу, не вставая. Под пристальным взглядом тишины тихо плачу, когда накрывает, и прячусь под одеялом. Чувствую себя плохо, очень плохо. Я ненавижу всех: отца, мать, Рому. Всех одинаково сильно ненавижу, но больше всего ненавижу себя.

Я себя предала… продалась ему, зная, что не вынесу и не потяну этот груз. На что я рассчитывала, когда соглашалась?! Но теперь поздно сожалеть. Выбора нет. Придется идти до конца. Только как? Как мне жить дальше с этой правдой? Как простить себя?

– Будьте вы все прокляты!.. И я тоже…

Злые слёзы всё никак не останавливаются. Отвлекаюсь на звонок, поднимаю телефон и вижу входящий от Дианы. Снова не беру. Это уже третий по счёту звонок от неё. Я теперь и с ней не смогу общаться. Если она узнает, то она сама откажется от меня. Поэтому лучше я сама закончу нашу дружбу.

Проходит ещё некоторое время, и звонок повторяется. На этот раз я даже не беру в руки телефон и не смотрю на входящий, знаю, что это снова Ди. Звонок прерывается, а после звучит сигнал о входящем сообщении. Решаю хотя бы прочитать, что она пишет и тянусь за телефоном. А потом, открыв сообщение, перестаю дышать.

Это из университета… пишут, что я зачислена, и мне даже выделили комнату в общежитии.

Перечитываю несколько раз. Первая реакция неверие, потом радость, прям такая настоящая, как у детей, а потом улыбка гаснет. Не даю себе забыть, каким образом мне всё это досталось.

Чёртов Рома, хочется ругать и благодарить его одновременно, не обманул. Выполнил свою часть договора. Самая главная проблема вроде бы решилась, но мне теперь нужны будут деньги. Где их взять? Рома получил меня, а значит весь этот спектакль с работой у них дома закончился. И возможности заработать и накопить себе на первое время у меня теперь нет.

Перебирая вновь и вновь всё в голове, не замечаю, как засыпаю. Этой ночью сплю хорошо, возможно, этому способствовала новость, что меня приняли на учебу.

Сердце немного успокоилось, и тревога начала отступать.

Теперь всё будет хорошо…

Просыпаюсь от того, что мама толкает меня и что-то громко говорит.

– Мам, что случилось? Дай поспать, – сонно отвечаю.

– Ты проспишь, вставай давай, опаздываешь на работу.

– Мам, какая работа? Ты, наверное, не поняла, но я теперь безработная.

– Айлин, не зли меня, вставай уже! Твой больничный закончился, тебя ждут на работе.

Открываю глаза и хмурюсь. Задаю немой вопрос, на который тут же получаю ответ.

– Роман Эльдарович, как хороший работодатель, дал тебе пару дней отлежаться, когда узнал, что ты заболела, но сегодня твои выходные закончились, пора идти на работу. Вставай, хватит халявить. – Она развернулась и ушла, пока я с открытым ртом не могла и слова сказать.

– Подожди,.. что? Я ничего не поняла!

Что происходит?

Ответы на мои вопросы мне дома так никто и не дал. Но зато получила их в доме Ромы, куда меня отец, как и в первый раз, привёл и не дал даже шанса на побег.

Оказывается, Рома всем сказал, что я заболела, и мне дали пару дней отлежаться дома. Какой он… Хочется обозвать его матерными словами, но даже про себя не могу этого позволить. Я может и не своя, и меня не принимают, но видит Всевышний, я до мозга костей считаю себя такой же, как они.

Ну, и зачем он так сделал? Пожалел?.. Но даже если и так, как он себе представляет наше общение здесь, под одной крышей, под пристальным взглядом его отца и остальных членов его семьи? Может, он и сможет, и ему не составит труда сделать вид, что между нами ничего не было, но в отличие от него я не уверена, что смогу подыграть ему.