Жизнь мага. Алистер Кроули - Мартин Бут

Было бы логично предположить, что Кроули извлечёт урок из своей неудачной тяжбы с издателями книги «Смеющийся торс», однако этого не произошло. В 1935 году он подал в суд на Sunday Referee за нарушение условий контракта. Хэйтер Престон, литературный редактор этого издания, на мгновение утратил трезвость рассудка и, посочувствовав Кроули, принял от него статью под названием «Мои поиски Абсолюта». Когда Марк Гульден, редактор газеты, прочёл статью, он вызвал Престона к себе в кабинет и резко заявил ему, что больше не потерпит в своей газете такого вздора. Но Кроули принёс в редакцию ещё j несколько своих статей: оказалось, что напечатанная статья была лишь первой из целой серии. Гульден отказался от всего, что принёс Кроули. Тот заявил, что с ним заключён контракт на серию статей, и обратился к своим адвокатам. Он проиграл дело, но, по его собственному мнению, недолго оставался в проигрыше. Много лет спустя, когда Sunday Referee закрылась, Кроули послал Гульдену открытку со словами: «Итак, вы всё-таки проиграли».

Несмотря на то что Кроули терпел поражение на всех этих судебных процессах, он ни разу не заплатил ни пенни в качестве штрафа или компенсации издержек противника. 14 декабря 1934 года был составлен документ о банкротстве Кроули. Самому Кроули этот документ был вручен 2 января 1935 года.

Кредитором, который заявил о банкротстве Кроули, стал В. S. Rhodes, Ltd. Это была ростовщическая контора, которой Кроули задолжал 140 фунтов. В эту сумму входил сам заём размером в 126 фунтов плюс пять процентов годовых. 14 февраля Кроули был официально объявлен банкротом, а на 1 мая назначили заседание общественной комиссии по банкротству.

Когда завертелись колёса процедуры банкротства, полный список кредиторов Кроули оказался просто поразительным. В общей сложности в списке значилось тридцать восемь необеспеченных и десять частично обеспеченных кредитов. Последние предоставили те, кто владел какой-то частью имущества Кроули: книгами, рукописями или личными вещами. Помимо ростовщиков, в списке Кроули значились: Перл Бруксмит (888 фунтов), Constable & Co (846 фунтов, судебные издержки), Rogers &Со, Ltd, ателье на улице Нью-Бёрлингтон (535 фунтов), Block, Grey & Block, винный магазин (170 фунтов), ростовщикУотсонТернер (500фунтов), Forsyte, Kerman & Phillips, адвокатская контора (500 фунтов), граф Эрик Левенхаупт, который одолжил Кроули 175 фунтов. Более мелкие суммы Кроули задолжал отелям «Уолдорф», «Кавендиш» и «Савой», нескольким ресторанам и другим ателье, книжному магазину Foyles, Dolland &Aitchison, офтальмологам, трём врачам, трём торговцам табачными изделиями, двум массажистам, белошвейке и сапожнику, торговцу трикотажем и дантисту. Общая сумма долга составила 4695 фунтов 8 шиллингов 1 пенс. Кроули заявил: «Я не считаю, что вёл себя расточительно».

Что касается имущества Кроули, то он полагал, что его можно оценить в 15 тысяч фунтов, хотя мнение официальных властей по этому поводу зафиксировано как «сомнительное обеспечение долга». Это была сумма, которую Кроули, подавший в суд на Джеральда Йорка за небрежность в управлении его финансовыми делами, рассчитывал получить за свои книги, если бы Джеральд Йорк не распорядился его финансовыми делами столь неудачно. «Я, — воинственно заявил Кроули в записке к объявлению о банкротстве, — автор самых великолепных прозаических и поэтических произведений, которые когда-либо украшали английский язык; я не могу в такой же мере обладать талантом бухгалтера.

В день слушания по делу о банкротстве помощник председателя комиссии Брюс Парк попросил Кроули назвать своё полное имя. Тот назвал себя Эдвардом Александром Кроули. Парк спросил, какими ещё именами Кроули пользовался в течение жизни. Кроули ответил, что он использовал сотни имён.

Во время слушания вся финансовая жизнь Кроули открылась как на ладони. Во время допроса Кроули уже не вёл себя столь легкомысленно, как когда-то на суде, и не старался понравиться публике. После длительного допроса председатель пришёл к выводу, что Кроули действительно вёл себя расточительно и тратил по меньшей мере в три раза больше, чем позволяли ему его доходы. Комиссия объявила также и о том, что нет ни малейших. оснований предполагать, будто Йорк вёл себя невнимательно или безответственно в качестве финансового управляющего Кроули, поэтому иск, поданный на него Кроули, также был расценен как безосновательный.

Только в 1939 году кредиторы получили назад часть своих денег из расчёта по два пенса за фунт. Другими словами, они вернули сто двадцатую часть того, что когда-то одолжили. Во второй раз незначительная сумма была выплачена в 1950 году, через три года после смерти Кроули, тем кредиторам, которые ещё ждали своих денег.

Что касается Кроули, то он вынужден был прожить остаток своей жизни банкротом.

ГЛАВА 18

Тот, кто смеётся последним

В 1935 году Кроули исполнилось шестьдесят. В этом возрасте, когда большинство людей уже думает об уходе на заслуженный отдых, Кроули видел впереди лишь уныние и нужду. Возможно, он и стал богом, однако не достиг основных целей своей жизни. Закон Телемы был по-прежнему известен лишь небольшому кругу его последователей, большинство которых при этом жили за пределами Британии. Как писатель он не был признан совершенно, даже лучшим его стихотворениям никто не придавал значения. Как альпиниста его вспоминали исключительно в связи с трагедией на Канченджанге. Его магические достижения выглядели смешными в современном обществе, которое становилось всё более технологическим, ориентированным на науку и рационально мыслящим. Что касается его успеха среди обычной публики, то хотя его и считали самым порочным человеком в мире, всё же скорее относили этот титул к его прошлому. И тем не менее Кроули был, как всегда, полон решимости. Как напишет о нём впоследствии Чарлз Кэммел, его дух не был сломлен, а его ум остался таким же активным, как прежде. Тем не менее он был несколько удручён своими судебными неудачами и банкротством.

Почти весь доход Кроули составляли деньги, получаемые им из ОТО, подарки друзей и, в очень небольшой степени, отчисления из трастового фонда, которым руководил Джоунс. Все эти деньги Кроули принимал как должное. Он абсолютно искренне верил, что получать деньги — его право. Ведь он занимается Великим Трудом, является лидером оккультного движения, естественно поэтому, что люди вкладывают деньги в его процветание и в издание его трудов. В прошлом, когда он был богат, он щедро распоряжался своим богатством — это подтверждали люди, гостившие в Болескине, — хотя и не раздавал его в виде наличных. В деньгах он ценил только их покупательную способность, он видел в них лишь одно из удобств, которым с удовольствием пользовался сам и которое по возможности предоставлял окружающим. Теперь, когда он был беден, он ждал, что кто-то будет давать ему деньги, также, как когда-то, будучи студентом, он ждал, когда из дома по почте пришлют чек.