Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942 - Геннадий Соболев

31 июля 1941 г. в наступление на Карельском перешейке перешли финские войска. Оборонявшаяся здесь 23-я армия не могла сдержать превосходящие силы противника и была вынуждена отступать, неся большие потери в живой силе и технике. По этой причине 23-я армия была отведена на рубеж Карельского укрепленного района, проходившего по линии государственной границы 1939 г. К 1 сентября 1941 г. наступление финнов на этом направлении было остановлено. Но на Свирско-Петрозаводском направлении финские войска, имея тройное превосходство в силах, в результате тяжелых боев против нашей 7-й армии в августе 1941 г. вышли к р. Свирь[200].

Но главная опасность исходила от немецких войск, начавших 10 августа 1941 г. наступление на Лужском и Новгородско-Чудовском направлениях. Стойкая оборона советских войск не позволила противнику прорваться к Ленинграду через Лугу, а войскам Северо-Западного фронта даже удалось нанести немцам чувствительный удар под Старой Руссой. Однако 16-я армия противника, получив поддержку из танковой группы генерала Гота и перегруппировав свои силы, сумела довольно быстро оправиться от нанесенного ей контрудара и продолжила наступление на Новгород. После того, как 15 августа 1941 г. немецкие войска в результате ожесточенных боев вошли в западную часть Новгорода, Ставка Верховного Главнокомандования в своей директиве, подписанной И. В. Сталиным и Б. М. Шапошниковым 17 августа 1941 г., предупредила Военный Совет Северо-Западного направления, что «если немцы будут иметь успех в этом направлении, то это будет означать обход Ленинграда с востока, перерыв связи между Ленинградом и Москвой и критическое положение Северного и Северо-Западного фронтов». Хотя в директиве содержались весьма недвусмысленные предупреждения о том, что «Ставка не может мириться с настроениями невозможности предпринять решительные шаги, с разговорами о том, что уже все сделано и ничего больше сделать невозможно», ее приказ «собрать в кулак часть действующих и подошедших дивизий и вышибить противника из Новгорода»[201] не был выполнен. 19 августа 1941 г. немцы окончательно овладели Новгородом, нацелившись на Ленинград.

Захват противником Новгорода аукнулся с недельным интервалом в Ленинграде. «На всех сегодня произвело тягостное впечатление известие: “После упорных боев наши войска оставили Новгород”, – записал 26 августа 1941 г. в своем дневнике Г. А. Князев. – Все с глубокой и затаенной тревогой ждут своей “судьбы”. Вслух не говорят, но в глазах тревога. Вопрос о падении Ленинграда решается в ближайшие часы и дни. Только как? Ценой разрушения города и жертвой трехмиллионного населения или объявлением его открытым городом? Слухи упорные ходят, что город будут оборонять до последнего издыхания»[202]. Вместе с тем в результате приближения фронта к Ленинграду и под влиянием немецкой пропаганды в городе появились призывы к сдаче Ленинграда и объявления его открытым городом. Партийным властям стало известно, что в городе расклеиваются листовки с призывом к женщинам идти ради спасения детей в Смольный и просить, чтобы Ленинград объявили «свободным городом»[203]. Здесь уместно отметить, что Управление НКВД по Ленинграду в ряде случаев шло на явные передержки: в обзорную справку о распространителях антисоветских слухов в августе 1941 г. попал известный востоковед академик В. В. Струве, который в разговоре со знакомым сказал, что «нам преподносят небылицы, скрывают правду. Разговоры о приостановке немецкого наступления явно не соответствует действительности». Руководство НКВД реагировало на это высказывание однозначно – «готовятся документы для ареста»[204].

После захвата немцами Чудово и выхода его танковых соединений к Октябрьской железной дороге создалась реальная угроза наступления на Ленинград с восточного направления. Чтобы мобилизовать ленинградцев на защиту своего города, его руководители решаются на чрезвычайные меры: 20 августа 1941 г. бюро Ленинградского городского комитета партии и Исполком Ленинградского городского Совета принимают решение «Об организации обороны города Ленинграда». Для подготовки населения к уличной борьбе был образован Военный Совет обороны Ленинграда во главе с командующим Ленинградской армией народного ополчения А. И. Субботиным. В Военный Совет вошли А. А. Кузнецов, Л. М. Антюфеев, Я. Ф. Капустин и П. С. Попков. В тот же день решение об образовании Военного Совета обороны Ленинграда было подтверждено приказом главнокомандующего Северо-Западным направлением К. Е. Ворошилова. В соответствии с этим приказом намечалось организовать по территориально-производственному принципу 150 рабочих батальонов, в которых командиров и комиссаров разрешалось избирать всем личным составом. В связи с острой нехваткой огнестрельного оружия рабочие батальоны предлагалось вооружить и холодным оружием: саблями, кинжалами, пиками[205]. 21 августа было опубликовано обращение К. Е. Ворошилова, А. А. Жданова и П. С. Попкова «Ко всем трудящимся города Ленина», призывавшее ленинградцев встать «как один на защиту своего города».

Реакция Сталина на несогласованную с ним акцию была незамедлительной и жесткой. В состоявшемся на следующий день разговоре по прямому проводу с Ворошиловым и Ждановым он обрушил на них свой гнев за «самодеятельность», за «увлечение» формированием рабочих батальонов с таким вооружением, выступил категорически против выборности командиров и комиссаров в народном ополчении. Кроме того, отсутствие Ворошилова и Жданова в составе созданного ими Военного Совета обороны Ленинграда, возможно, давало подозрительному «хозяину» основание думать, что тем самым они хотят уйти от ответственности за сложившееся положение, и поэтому Сталин приказал изменить персонально состав этого органа, введя в него руководителей Военного Совета Северо-Западного направления, и в первую очередь Ворошилова и Жданова. Разумеется, это было немедленно выполнено, хотя как организационные меры, так и «мудрые указания» не могли стабилизировать обстановку под Ленинградом. Более того, с развитием наступления немецких и финских войск на Карельском перешейке и на Петрозаводск выявилась реальная угроза полного окружения Ленинграда. В связи с необходимостью перегруппировки сил и улучшения оперативного управления войсками Военный Совет Северного фронта возбудил перед Ставкой ходатайство о разделении Северного фронта на два: Северный и Ленинградский. С 23 августа 1941 г. решением Ставки Северный фронт был разделен на Ленинградский и Карельский. Учитывая угрожающее положение на любаньском и красногвардейском направлениях, Ставка разрешила Военному Совету Ленинградского фронта использовать для обороны города четырехдневный выпуск танков ленинградских заводов, а также направила дополнительно авиационные части и маршевые батальоны. Но и эти меры не смогли остановить продвижение девяти дивизий противника, наступавших из района Чудово и захвативших 25 августа Любань.

Тогда Сталин направил в Ленинград облеченную чрезвычайными полномочиями комиссию, состав и деятельность которой оставались неизвестными и в послевоенное время. Только в конце 60-х годов завесу секретности приоткрыл бывший член этой комиссии маршал артиллерии Н.Н. Воронов, по свидетельству которого комиссии было поручено «серьезно заняться на месте руководством боевыми действиями наших войск на данном направлении, решить на месте – целесообразно ли иметь такое количество военных советов»[206]. Наконец, в 1990 г. был опубликован специальный мандат, подписанный 26 августа Сталиным и врученный этой комиссии. В нем говорилось: «Заместитель Председателя Государственного Комитета Обороны т. Молотов В.М., Член Государственного Комитета Обороны т. Маленков Г.М., Народный Комиссар Военно-Морского Флота т. Кузнецов Н.Г., заместитель Председателя Совнаркома СССР т. Косыгин А. Н., Командующий ВВС Красной Армии т. Жигарев П. Ф. и начальник Артиллерии Красной Армии т. Воронов H. Н. уполномачиваются Государственным Комитетом Обороны для рассмотрения и решения, совместно с Военным Советом Главного Командования Северо-Западного направления и с Военным Советом Ленинградского фронта, всех вопросов обороны Ленинграда и эвакуации предприятий и населения Ленинграда»[207].

Прибывшая в почти осажденный Ленинград комиссия могла на месте убедиться в серьезности ситуации, увидеть целый ряд существенных промахов и упущений руководства обороной города. Она признала необходимым упразднить изжившее себя командование и штаб Северо-Западного направления и Военный Совет обороны Ленинграда, подтвердила целесообразность разделения Северного фронта на Ленинградский и Карельский, потребовала перевести город на осадное положение. Комиссия высказала резкое недовольство медленными темпами эвакуации населения и беспечностью руководства в отношении продовольственных ресурсов города.