И аз создам! - Сергей Николаевич Зеленин

Потребовался кризис предвоенной теории маневренной войны - упершийся в позиционный тупик, терриконы трупов при попытке его преодоления и, ещё примерно год времени – чтоб в битве при Сомме (Сомме 15 сентября 1916 года) в бой пошли первые британские танки «Mark I».

Первый блин – комом, конечно. Но немцев напугать эти «ромбы» тоже смогли, что уже внушало некий оптимизм. Поэтому первоначальный контракт с фирмой «Виккерс» на четыре тысячи танков - не разорвали вовсе после первого же фиаско, а всего лишь урезали до тысячи трёхсот.

Неделей позже пришёл первый успех: хотя из тринадцати танков в атаке смогли участвовать всего четыре, но они - взаимодействуя с гренадёрами и единственным аэропланом, зажали в траншеях и заставили сдаться группу немцев численностью нескольких сот человек. Собственные потери британских солдат при этом оказались смехотворно малы – всего пять человек.

 

Ревниво следя за техническими новинками союзников, французы тоже наконец-то решаются обзавестись собственными танками. Полковник Жан Батист Этьен становится первым в истории танковым генералом и, уже 21 февраля 1916 года - в его присутствии были произведены испытания опытных образцов средних танков «Шней­дер» и тяжелых танков «Сен–Шамон» и, он рассчитывает к весне 1917-го года - иметь под своим началом четыреста бронированных машин.

Французский «первый блин» оказался таким же «комом», как и британский!

16 апреля 1917 года 132 танка «Шнейдер» начали атаку на реке Эна, но при переправе через реку попали под убийственный огонь немецкой артиллерии. Тем не менее, они вполне успешно преодолевают первую линию немецких траншей, но…

Пехота не идёт за танками, а они сами - расстреливаются германскими пушками перед второй, основной линией обороны противника.

Была потеряна половина этих стальных «гробов», но собственно людские потери оказались на удивление малы: немногим более трёх десятков убитых и чуть более сотни

раненых. Если бы атака проводилась силами одной пехоты – она бы обошлась не менее чем в несколько тысяч трупов…

В начале мая новая попытка прорыва фронта совместной атакой «Шней­деров» и Сен–Шамонов» и, снова неудача: ценой потери шести машин удалось продвинуться лишь на полкилометра.

 

В апрельских боях 1917 года у Арраса, вновь неудача и у британцев. Их танки вязнут в грязи, разбредаются на широком фронте без устойчивой связи меж собой и расстреливаются свои­ми же пушками от несогласованности действий. Но они уже смогли прорвать укреплённые позиции и захватить отдельные пункты до 10 километров в глубине обороны противника.

Рисунок 89. Каков танкистов был конец?

Но без поддержки пехоты, танки не могут развить успех – что было тотчас взято «на карандаш» учащимися на собственных ошибках танковыми командирами.

 

Были сделаны первые выводы: свои танки резко поднимают моральный дух пехоты, снижают ее потери и увеличивают общий темп наступления.

Немцы тоже сделали свои выводы и, вскоре после этих боёв - сформировали специальные противотанковые батареи из шести 77–ми миллиметровых полевых пушек каждая, стреляющих осколочно–фугасными гранатами. С той же целью, ими использовались «волчьи ямы», замаскированные листовым железом с насыпанной сверху землей и, с пулеметами позади в качестве приманки.

В целом же, германский Генеральный штаб отнёсся довольно легкомысленно к появлению у противника нового рода войск и, не озаботился вовремя - ни о создании собственных танков, ни о разработке эффективного противотанкового оружия…

За что и поплатился буквально через какие-то два с небольшим года.

 

В отличии от них, союзники не просто видели проблемы - с которыми столкнулись первые танки, но и искали пути их преодоления. Вместе с усовершенствованиями самих боевых машин, они планировали применять впредь танки внезапно и массированно, с учётом местности и состоянием грунта. Комбинировать их действия сов­местно с пехотой, артиллерией и авиацией, прикрывать наступление тёмным временем суток и постановкой дымовых завес.

Для противодействия неприятельской авиаразведке, танки днём без приказа запрещалось двигать даже на метр. С той же целью все они окрашивались в коричневый цвет и снабжались маскировоч­ными сетями. По воспоминаниям танкистов-ветеранов, во время ночного выдвижения к полю боя - даже внутри танка воздерживались от применения электроосвещения и командир был вынужден показывать направление движения огоньком сигареты, белым платком или листком бумаги.

После печального опыта неудачных боёв, танкистов на полигонах учили преодолевать ямы, подъемы, ездить по выемкам с поворотами и «нырять ласточкой» в глубокую воронку… В зависимости от обстоятельств - идти в бой впереди пехоты, вместе с ней и по­зади нее. Наводчики орудий и пулемётов учились стрелять по вспышкам, командиры танков – координировать действия своих подчинённых, взаимодействовать с пехотой, артиллерией и авиацией.

В особом порядке отрабатывались способы связи.

Ближняя связь между танками осуществлялась красными, зелеными и белыми сигнальными ракетами. Так, белый цвет означал «вперед», красный и белый — «враг в небольшом количестве», красный, белый, зеленый — «враг отступает». Для связи на большие расстояния иногда применялись радиостанции, но чаще из-за их ненадёжности – почтовые голуби, для чего часть танков переделывали в мобильные голубятни.

 

И, наконец первый, хотя и локальный успех!

1 июня 1917 года, после короткой - но мощной артиллерийской подготовки, 36 британских танков при поддержке пехоты внезапно атаковали ошеломленного противника у Мессин. Раздавили его пулеметные гнезда, 25 танков достигли намеченного штабом рубежа атаки, а пехотинцы закрепили их успех.

Из-за яростных контратак пришедших в себя немцев, не удалось осуществить вторую часть плана – ввода резервов для глубокого прорыва… Но зато, именно танки - использующиеся в качестве «очагов» обороны, помогли их отбить. Тогда же, кому-то в голову пришла светлая мысль применять танки без вооружения в качестве транспортных машин - подвозящих на поле боя снаряды и патроны, продовольствие и воду, а на обратном пути – эвакуирующих с него раненых и даже пленных.

 

23—26 октября то же года, шесть французских пехотных дивизий, поддержанных двумя тысячами артиллерийских орудий и более полусотней средних и тяжёлых танков, перешли в наступление с целью срезать выступ немецкой обороны под Мальмезоном.

Особое внимание уделялось связи и координации действий различных родов войск: пять командирских танков были оборудованы радиостанциями, два спешенных кирасирских батальона прошли специальную подготовку по сопровождению танков в бою.

Авиация следила за продвижение собственных войск, разведывала передвижения резервов противника и корректировала огонь собственной артиллерии по неприятельским батареям.

Хотя, конечной цели операции достичь не удалось – прорыв обороны составил всего шесть километров на фронте в двенадцать…

Зато удалось нанести противнику потери в 38 тысяч солдат и офицеров при собственных всего в восемь тысяч.

А это очень важно в войне на истощение, в которую по сути -