Дракула - Матей Казаку

Саксонцы очень дорожили своими привилегиями, к которым добавилось право укреплять свои города после набега турков в 1385 году, а также церкви и деревни, что приведёт в конце концов к появлению оригинальной саксонской архитектуры (Kirchenburgen). Более того, были и торговые привилегии, способствовавшие благосостоянию Брашова, Сибиу и Бистрицы, но об этом мы поговорим дальше.

В этом мире, настолько контрастировавшем с окружающей жизнью, Влад Дракула воспитывался и осознал ценность солидарности, силы общества, гражданских прав и равноправия, не без доли эгоизма и презрения к другим людям, особенно румынам, с которыми ему придётся иметь дело дальше.

Бо́льшую часть своего юношества Влад Дракула прожил в Валахии, в условиях, сильно отличавшихся от детских. Восхождение его отца на престол совпало с периодом взросления Влада — от детства (puer) к юношеству (adulescens), когда он покинул женское общество (мать, кормилицы, служанки) и вошёл в общество мужчин. Для Влада это было связано с исчезновением из его жизни матери (или с разводом его родителей), что могло нанести ему психологическую травму. Разлука с матерью в таком возрасте может частично объяснить некоторые черты характера Влада, такие как суровость и нечувствительность к страданиям других, а особенно — ужасные пытки и расправы, которые он применял к женщинам, детям и младенцам. Как бы то ни было, присутствие рядом с ним отца и мачехи, молдавской княжны (Марины?), родившей потом двоих детей — Раду и Александру, помогло ему войти в этот мир.

Первое, что сделали тогда родители, — выбрали гувернёра, или наставника. По правилам это должен быть человек в возрасте, с достаточным жизненным опытом и авторитетом. В его ведение входило образование юноши и поиск преподавателей по разным предметам, которым должен был научиться сын князя. Имя наставника Влада до нас не дошло. Не знаем мы и имени того, кто воспитывал его брата Мирчу, но по предыдущей главе можно судить о его характере. Это был знатный человек в возрасте «около восьмидесяти лет» (в 1445 году), служил под началом французского маршала Энжерана де Куси во время кампании в Никополе в 1396 году.

Таким [уточняет Валеран де Ваврен, который встретил его в Никополе в 1445 году] был помощник господина Куси, всегда приводивший к нему добровольцев из валахов, какие знали дороги Оттоманской империи. Этот наставник уважал господина де Куси и, как говорили, накануне бился с шестью тысячами турок, которые неожиданно появились перед христианами.

Турки пленили его и продали на генуэзском рынке, где он выучил итальянский, а точнее lingua franca города Леванта, что и позволило ему без переводчика общаться с Вавреном. Можно предположить, что пожилой наставник некоторое время скитался по Леванту, пока наконец не обрёл свободу и не вернулся в свою страну. Действительно, в 1336 году генуэзцы владели небольшими торговыми фирмами: на Чёрном море в Каффе (Феодосии) в Крыму, Трабзоне и Пера (по другую сторону от Константинополя) и на Хиосе (турецкий город в Эгейском море). Между 1381 и 1408 годами в Генуе не было ни одного румынского раба (было всего восемь болгар и один венгр), так что интересующий нас человек, видимо, остался в Пера или другой генуэзской колонии на Чёрном море.

С другой стороны, возможно, у Мирчи и Влада была совсем небольшая разница в возрасте, и наставником мог быть один и тот же человек — тот, кого встретил Валеран де Ваврен. Но должность воспитателя сына воеводы при дворе не могла быть совмещена с каким-либо саном: например, мы знаем, что у Миклоша Патрашку, сына валашского князя Михаила Храброго (Mihail Viteazul, 1593–1601), гувернёром был Андроник Кантакузен (1553–1601), важный банкир из Стамбула, родом из русской княжеской семьи XVI века. Андроник организовал финансовую поддержку, которая позволила Михаилу Храброму подняться на трон, а потом был отправлен в Валахию, где занимался вопросами королевской казны. Что касается воспитателя Влада и Мирчи, то мог ли это быть «верный слуга» Влада Дракула, некий Ионас (Ionas Viteasul), завоевавший доверие князя во время его пребывания в Сигишоаре? Viteaz на современном румынском означает «храбрый», а первоначально имело то же значение, что и латинское miles (профессоинальный воин), что вполне подходит нашему герою. Отметим также, что это слово встречается в румынских странах с 1396 года: Neagu Viteazul также был отправлен своим князем на гору Атос, а позже стал придворным в Валахии. В Молдавии в конце XIV — начале XV века среди членов княжеского совета мы встречаем даже больше одного viteaz. Князь Этьен Великий Молдавский (1457–1504) даже награждал званиями vitezi (множественное число от viteaz) прямо на поле битвы сразу после победы. Впрочем, так же поступал и Влад Дракула.

Наставник, таким образом, полностью отвечал за княжеских детей, которых он обучал воинскому делу, конному спорту и т. д. В германском мире основное внимание уделялось развитию физических качеств, называемых sieben Behendigkeiten (семь физических искусств): верховая езда, плавание, владение оружием, метание копья, борьба, состязание, охота. Можно предположить, что Влад Дракул, получивший при дворе Сигизмунда Люксембургского хорошее воспитание, хотел привить своим сыновьям те же знания, несмотря на то что в румынском обществе были приняты другие традиции.

Верховая езда была первой дисциплиной, которой обучали в то время. Лошадь была единственным средством передвижения, так что за ней нужно было уметь ухаживать. Перед варнской кампанией Влад Дракул лично подарил двух знаменитых румынских лошадей королю Владиславу. Кастрированный, добрый и послушный конь назывался по-французски «hongre» (венгр), а по-немецки «Wallach» (валах) — географическая определённость его была точно выражена. Два румынских государства, Валахия и Молдавия, принимали участие в кампании descalecat (спуск с лошади), название ей дал термин, произошедший от латинского deex-caballicare, dis-caballicare. Кроме того, Валахия была обязана дарить на каждую коронацию нового венгерского короля по одной лошади на семью, а до этого «такса (налог) на лошадь» была податью, её отдавали князю простые свободные крестьяне, у которых были земли. На первый взгляд ничего особенного в этих лошадях не было — низкорослые, мохнатые. Тем не менее они очень быстро разгонялись, были очень выносливыми, могли довольствоваться совсем небольшим количеством еды. Конюшни князей и богатых людей были заполнены и турецкими, и арабскими, и заграничными парадными скакунами, но для сражений воины предпочитали своих лошадей.

Армии, которые отправляли князья в военные походы под предводительством Яноша Хуньяди, формировались, как мы уже отмечали, из хороших наездников. Лишь лёгкая кавалерия могла быть козырём против турок и монгол. Ещё в Античности предки румын боялись стрел даков, так же как теперь — этих лошадей, пущенных галопом… Румынские воины предпочитали жёсткие луки с ручкой из трёх частей, перенятой у монголов в Средние века. В 1445-м Валеран де Ваврен восхищался валашскими воинами, преследовавшими их флот на Дунае. Он был впечатлён громкими криками, которые они издавали, чтобы походить на животных. Но Влад Дракула и в этом не был ни на кого похож: в 1462 году он атаковал султана Мехмеда II ночью, тихо, прямо в сердце лагеря, и нанёс ему тогда сильные потери. Обучение верховой езде совмещалось с навыками сражения в седле, состязаниями на копьях, на румынском языке это называлось harta — термин, появившийся от французского «harcelement» (преследование). Румынская баллада XVII века описывает сражение бояр, которое разворачивалось на глазах у их слуг:

…И началась harta (верхом, галопом) / мечи сталкивались, / копья изгибались, / оружие ломалось, / воины распалялись, / и крики везде раздавались.

В XVI веке существовала турецкая игра gerid, на румынском — halca, суть которой заключалась в том, чтобы на полном скаку попасть копьём в кольцо. Такие забавы не были распространены в румынских странах, но нам известно, что в 1412 году румынские воины участвовали в турнире, организованном в Буде Сигизмундом Люксембургским. Кстати, в могиле, скорее всего принадлежавшей Владу Дракуле, была найдена корона с турнира, а на его руке был женский перстень. Специалисты считают, что он мог появиться после турнира!

Другой вопрос об образовании княжеских сыновей в Валахии касается длительности теоретического обучения. Очевидно, что Влад Дракула не умел ни писать, ни читать: не сохранилось ни единой буквы, написанной его рукой, ни единой подписи, ни монограммы. Первый автограф валашского князя, известный историкам, датируется 1534 годом, но это был Влад Монах (1482–1495), незаконный сын Влада Дракула, который, будучи монахом, умел писать и читать. В то время старославянский язык был языком культа и культуры, как латынь и греческий. Он использовался в хартиях и переписке князей Валахии до XVII века, так же как и у сербов, болгар, русских и украинцев. Переписка же с саксонскими городами в Трансильвании иногда велась на латыни. Говорил ли Дракула на этих языках? Единственное, что мы можем сказать точно, — он говорил на турецком: научился, когда находился в вынужденном заточении на территории Оттоманской империи. Остальное остаётся всего лишь предположением.