Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева - Владислав Зубок

По итогам этого грандиозного сражения Соединенные Штаты вышли победителем, остались единственной сверхдержавой. Я надеюсь, однако, что эта книга окажется полезной и для «победителей», и для «побежденных». Мне бы хотелось предостеречь тех американцев, у которых после 1991 г. возникло некоторое «головокружение от успехов». В частности, многие государственные деятели и связанные с государственной властью аналитики поспешили восславить мудрость «стратегии сдерживания», которая якобы привела США к победе над советским коммунизмом. Но чтобы кого-то сдерживать, надо как минимум хорошо понимать мотивы и причины поведения этого «кого-то». Американские «триумфаторы» имели и до сих пор имеют крайне смутное, если не сказать искаженное представление о Советском Союзе, а теперь о России. Некоторые американские политики уже попытались перенести «победоносные» стратегии холодной войны на другие страны и регионы, на конфликты нового поколения — с плачевным результатом.

Рьяные поклонники Рейгана не устают повторять, будто победа в холодной войне одержана в результате «крестового похода» американского президента против коммунизма, а также благодаря его программе СОИ. Эти утверждения — плод мифологизированного сознания американских правых. Пользуясь спортивной аналогией, СОИ была лишь «запасным игроком» в заключительном матче между СССР и США. В то же время сам Рейган действительно сыграл очень важную роль в окончании холодной войны. Он увидел историческую перспективу в отношениях с Горбачевым и в конечном счете воспользовался этим шансом. Главная заслуга Рейгана перед историей человечества заключается не в том, что он был «рыцарем» холодной войны, а в том, что он выступил, к удивлению своего окружения, миротворцем, сторонником переговоров и горячим поборником полного ядерного разоружения{1250}.

Главной удачей для Соединенных Штатов стало то, что их противник представлял собой — в идеологии, экономике и политике — их зеркальное отражение. Этот противник появился на свет в результате глубокого кризиса западного либерализма и демократии как результат европейских поисков лучшего, чем необузданный капитализм, пути к современности, прогрессу — к тому, что сейчас некоторые называют «модерном». Иными словами, можно сказать, что холодная война была соперничеством дальних родственников, происходивших от единого корня европейской цивилизации, в поиске дороги к социальной справедливости, модернизации и глобализации. Обе стороны состязались в том, чья экономика развивается лучше и быстрее и кто может предложить лучшую жизнь своим гражданам и более эффективную модель — остальному миру. Многие западные, а также и российские историки считают, что Россия, на свое несчастье, стала испытательным полигоном для ошибочного и тупикового, насильственного пути к модернизации. Большевики, Сталин и последующие лидеры убедили многих, что насилие и террор — лишь временная плата за кратчайший путь от экономической и социальной отсталости к прогрессу и культурной ассимиляции, к плановому хозяйству и социальной справедливости{1251}. Поначалу казалось, что советская версия ускоренной модернизации работает. Она, как многие верили, обеспечила победу во Второй мировой войне, сделала СССР второй в мире сверхдержавой, помогла завоевать симпатии миллионов в слаборазвитых странах третьего мира. Однако потом, особенно в 1970-х гг., стало очевидным, что американская модель модернизации с ее политическими свободами, частным предпринимательством и обществом массового потребления оказалась более гибкой, эффективной, изобретательной и, главное, способной гасить социальное и политическое напряжение лучше, чем советская модель. В Западной Европе, Японии и других странах — союзницах США (впрочем, не во всех и не всегда) возникли преуспевающие общества, с которыми ни одно государство из социалистического лагеря не могло соперничать по уровню жизни. Западноевропейцам удалось совместить динамизм свободного рынка с социальными программами «общества всеобщего благосостояния». К тому же развитые капиталистические страны оказались значительно более успешными в достижении экономической и в конечном счете политической интеграции, чем страны советского блока. Институты либерального глобального сообщества, созданные США в начале холодной войны, пережили эту войну. Советские институты рухнули и погребли под собой большую часть реальных достижений социалистического строя, таких как развитая система образования, фундаментальная наука и доступная медицина.

Исход холодной войны решило в конечном счете то, что коммунистическая идеология внутри самой советской империи и среди ее правящих элит пришла в упадок, а привлекательность западной модели демократии и модернизации стала в какой-то момент неодолимой. Вопреки ожиданиям Льва Троцкого в 1926 г., а также хвастливым обещаниям Хрущева в 1961-м, «локомотив» мирового капитализма продолжал убыстрять свой ход. Со временем и первым руководителям СССР, и правящей номенклатуре, и в конце концов многим рядовым людям стало ясно, что социалистическому «паровозу» никогда не угнаться за Западом, и более того, отставание СССР с каждым днем катастрофически увеличивается. Это расшатывало основы официальной идеологии и имперское самосознание представителей наиболее «просвещенных» кругов советской элиты, прежде всего в Москве. Если советский путь модернизации — не скоростная магистраль, а дорога в тупик, то почему бы и не перевести поезд на другие рельсы? Если социалистическая империя стала обузой и опасностью, если она ведет к появлению все новых «афганистанов», а обанкротившиеся режимы Центральной и Восточной Европы нуждаются во все возрастающих субсидиях, то почему бы и не отказаться от такой империи? Горбачев со своим утопическим «новым мышлением» предпринял тщетную, но в чем-то понятную попытку сделать исторический прорыв: он хотел совместить антикапиталистический эксперимент под названием «СССР» с западной демократией. Советский родственник, побуянив и протрезвев, пришел к западным родственникам стучаться в дверь и просить о примирении.

Горбачевское «новое мышление», несмотря на все его заблуждения, сделало одно доброе дело: оно обеспечило мирный конец одному из самых затянувшихся и опасных противостояний нашего времени. Огромная, годами копившаяся военная мощь СССР оказалась ненужным придатком к изношенной советской системе. Самолеты, танки и ядерные ракеты в конечном счете остались ржаветь на базах потому, что заржавела вера в коммунистическую идею, пропала политическая воля в советской правящей элите. Горбачев и те, кто его поддерживал, не были готовы проливать кровь за дело, в которое они уже не верили, за империю, в которой они уже не видели никакой пользы. Вместо того чтобы сражаться за свое существование, советская социалистическая империя, вероятно, самая необычная империя в современной истории, просто покончила с собой.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

АВП РФ — Архив внешней политики Российской Федерации, г. Москва.

АГФ — Архив «Горбачев-фонда», г. Москва.

АОМ — Архив общества «Мемориал», отделения в Москве и Санкт- Петербурге.

АП РФ — Архив Президента Российской Федерации, г. Москва.

ВКП(б) — Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков).

ГАППОД АР — Государственный архив политических партий и общественных движений Азербайджанской Республики, г. Баку.

ГА РФ — Государственный архив Российской Федерации, г. Москва.

КПСС — Коммунистическая партия Советского Союза.

ПОРП — Польская объединенная рабочая партия.

РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства, г. Москва.

РГАНИ — Российский государственный архив новейшей истории, г. Москва.

РГАСПИ — Российский государственный архив социальной и политической истории, г. Москва.

ЦАДКМ — Центральный архив документальных коллекций Москвы.

ЦАОДМ — Центральный архив общественных движений Москвы.

ЦГА — Центральный государственный архив, г. София (Болгария).

ЦГАСИ — Центральный государственный архив современной истории, г. Тбилиси (Грузия).

ЦК — Центральный комитет.

ЦХДМО — Центр хранения документов молодежных организаций (бывший Центральный архив ВЛКСМ), г. Москва.

Яхранка — материалы круглого стола по теме «Польша, 1980-1982: внутренний кризис, международное измерение», организованного NSArch (Архивом национальной безопасности), CWIHP (Проектом по международной истории холодной войны) и Институтом политических исследований Польской академии наук (г. Яхранка, Польша, 8-10 ноября 1997 г.).

Brown — материалы круглого стола по теме «Осмысление итогов холодной войны, 1980-1987 гг.» (Институт Уотсона при Университете Брауна, г. Провиденс, США 7-10 мая 1998 г.).