Григорий + Вампир - Robo-Ky
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот с таким весёлым шоу я просидел до конца занятия. А вот после него девочки буквально облепили меня со всех сторон, не желая расставаться. Я договорился, что поцелую всех в щёчку, если меня отпустят. Ага… и каждая посчитала себя, блядь, самой умной, что там перед ней сняла бы шляпу сама Тина Канделаки, а именно – попытались меня засосать! Ну я и дал им отпор своим языком. Первым быстро удалось получить желаемое, но их также быстро отпиз… отнесли от меня, пока те с расцарапанными лицами и видом «стоило того!» отправлялись в медпункт в бессознательном состоянии.
Другие тоже пытались провернуть аферу, но поняли, что лучше попробовать как-нибудь в другой раз. Так что поцелуи в щёчки, милая улыбка и фраза «Спасибо сестрёнки! Я люблю вас!» вызвала в девушках бурю искр.
Далее я вышел за дверь и прислушался, как только закрыл её.
- Что, думаешь, раз ангел и всё можно? И рыбку съесть и Цукуне поиметь?
- Что? Посмотри на себя шлюха старая! Тебе сто пятьдесят лет, а ты, шотаконщица конченная, пытаешься его засосать?
- А ну заткнулись! Цукуне объявлен собственность клана Скрытого колчана! – от этого выражения я аж поперхнулся.
Блядь, я создал монстра!
А ещё я железобетонно уверен, что сейчас Хитоми бьётся в тихой истерике в своём укрытии.
- В очередь сука, Красные розы его уже застолбили!
- Аоно уже член Сброшенной листвы и его будущий глава – заявляю это как дочь патриарха!
- Вообще-то, девочки, Голубая устрица тоже имеет взгляды на его достоинства.
- Вам бы лишь заниматься извращениями… что вы, что ваши парни – одни мужеложцы!
- А ну повтори, каппа ублюдская!
- Либо он остаётся любим всеми, либо я убью всех присутствующих! – заявила кто-то авторитетным голосом, пока все умолкли. И чёт мне теперь стало совсем не весело. Кажется по этому тяжелому тону я случайно нарвался на одну из сестёр Рока. Блядь!
Далее я удалился нахер от назревающего тотального пиздеца и направился в сторону клубов. Кстати, неожиданно в карманах шорт и сюртука обнаружилась пара десятков записок с номерами комнат, именами и любимыми позами. Половина обожала быть наездницами… только две любили по-миссионерски…
…надо бы поставить в комнате ловушки и попросить Юкари укрепить двери и окна магией. Не хочу проснуться с кляпом во рту, анальной пробкой в заднице, пока на мне скачет поехавшая эльфийка, попутно во время очередного оргазма издавая фирменные «хо-хо!». Короче, чем дальше от девочек с этой группы – тем лучше.
И вот тут судьба мне несказанно улыбнулась – на приличном удалении отсюда ко мне спиной стоял Гин и что-то высматривал в своём фотоаппарате, явно не понимая, почему Цукуне до сих пор не избили до полусмерти и выпнули из клуба. Небось ждёт, когда случится предначертанное.
Ну всё братишка, как говорили дворфы в третьем «Варике»: «Ну ты нарвался!».
- «Греет руку и сердце», – шёпотом произнёс я, создавая себе пятый размер.
Хочет войны? Окей! Он её уже получил и первыми в ход пойдут молочные танки! Попутно я засунул руку в карман, доставая из него разбрызгиватель с жидкостью, скрывающую запах и обрызгал себя со всех сторон. Готовенько!
Ну что, началась вторая стадия операции «псина»!
- Гин-семпай! – я влетел в него сзади, взрезаясь фантомными бидонами в спину. И пока тот подскочил в удивлении, я схватил его за задницу. – Семпай, я слышала, вас обижают в школе.
- Е-е-есть такое! – выпалил он, не ожидая агрессивного поведения от незнакомой ему сисястой девушки. – А ты – кто?
Далее он обернулся и увидел самое миловидное существо на свете, чьи сиськи чуть ли не перевешивали её саму. Он моментально растёкся в похотливой улыбке, пока его язык ещё чудом держался во вру. А я думал, что он сейчас завоет как волк в тех самых старых мультиках, но вроде пронесло…
- Гин-семпай… по правде говоря я… – я смущённо отвёл взгляд, прижал ручки к ложносиськам и подошёл поближе, упираясь пустым пространством грудей ему в живот. Боже, он не просто на седьмом небе, а буквально возносится от счастья. – Я… я… люблю… вас!
Мориока остолбенел. Помолодел. Похорошел. Перестал сутулиться от слова «совсем» и даже стал выглядеть немного адекватно. Теперь я, кажется, понимаю, почему бабам так нравится играть с мужчинами. Сначала они счастливы, а через секунду разбиты к чёртовой матери о суровую реальность бытия.
- Правда? – решил на всякий случай уточнить он, как сделала бы это добрая половина мужчин. – Ты не врёшь? Повтори ещё раз…
- Неужели вы такой злой, семпай? – я снова отыграл женское смущение. – Нельзя заставлять девушку повторять такие слова… дважды.
- Пожалуйста, скажи ещё раз – ради меня! – он буквально умолял взглядом.
-Я… люб… лю… вас… сем… пай…
Глазки заблестели, улыбка от уха до уха и в целом самое счастливое создание на свете. Как же низко ты падёшь…
- Ты мне тоже нравишься, но… – тот смущённо почесал щёку и отвел взгляд. – Я не знаю твоего имени.
- Как так? – я даже пустил слёзки, выглядя расстроенно. – Я давно с вами вижусь, сем-пай! Вы даже здоровались со мной…
- Прости… я правда… не помню…
- Ничего страшного, сем-пай, – я подался вперёд, встал на носочки и облокотился на него грудью, делая упор. Дебил податливо опустил морду вниз… я чмокнув его в щёчку, ответил, сложив руки за спиной и коварно улыбаясь тупящему тузику.
- Меня зовут… Цу-ку-НЭ!
На каждом слоге я снижал тембр голоса, от девчачьего до своего пацанского, наблюдая за медленно вытягивающейся рожей Гина. Вспышка, рассеивающийся дымок и теперь перед этим животным стоит тот самый Цукуне Аоно, которого тот боится и ненавидит…
…попутно отплёвываясь и вытирая рот.
Мориока постепенно белеет, пока в его глазах гаснет задорный блеск жизни. Лицо осунулось, демонстрируя мне легендарного лоха-мамонта, который так и не вымер, пока руки опустились, роняя дорогущий фотоаппарат на мраморный пол. У него появилось несколько седых прядей, а сам оборотень выдал:
- Как же так вышло? –
