«Поступь империи» (сборник) - Иван Кузмичев

Что ж, не будем отвлекаться, времени у меня и так не много, дел еще больше, а проблем просто прорва, но опять же жаловаться не будем, каждый должен делать то, что может, а не то что хочет. Такова обязанность каждого уважающего мужчины.

Пожалуй, приступим к объяснению причин краха Швеции, как одного из сильнейших королевств в Европе. Правда, я вынужден заметить, что это мои личные выводы, некоторые моменты могут какого-нибудь не устраивать или вовсе вызвать резкое отрицание. Что ж Бог с ними, пишу то я для себя и своих потомков.

Гибель Швеции началась не с битвы при Лесной, нет много раньше, но об этом позже, главное, что я хотел бы отметить в первой причине это, конечно же, могучую душевную силу русского народа, всегда пробуждающуюся перед лицом опасности. Да и сама идея шведского короля Карла, о покорении России, была невыполнима. Полное уничтожение Русского царства как политической силы, возвращение всего народа к времени полного подчинения чужеземному игу, являлось несбыточной мечтой, обусловленной безграничным невежеством Карла и его соратников, единомышленников.

Недостижимость основной цели Карла выявлялась с каждым месяцем войны все больше и больше. Авантюризм Шведа думающего о том, что появившись в пределах России с 35 тыс. войском он сможет пройти до Москвы и разделить (!!!) Россию на уделы, посадить своего наместника для сбора дани и наблюдения, после чего с триумфом вернуться в Стокгольм казался смешным всем, кроме самого короля и кучки его единомышленников. Полтава лишь доказала всю недостижимость планов шведского короля, можно сказать нанесла смертельный удар по королевству, лишив его элитных войск старой закалки.

Однако не только военные меры, принимаемые государем и его генералами по всему течению Днепра северо-западе у Могилева и на юго-западе у Киева. Но и решительное антипольское настроение украинского населения Правобережной Украины поставило большой крест на поползновения сторонника Карла, Станислава Лещинского, пытающегося оказать помощь своему шведскому покровителю.

Неуязвимость России была в конечном счете доказана тем, что 10 сентября 1708 года в селе Стариши шведы были вынуждены отказаться от похода на Смоленск, как впрочем и от поворота на юг для обходного движения на Белгород – Курск или на Полтаву – Харьков, в последствии оказавшимся гибельным. Оторвать Украину от России оказалось столь же недостижимым, как и завоевать Москву.

Кроме того, стратегическое искусство моего батюшки раскрылось во время похода, прежде всего в том, что он оказался сильнее шведов в решающий момент в нужном для него месте. 27 июня 1709 года у наших войск оказалось 72 пушки против 4-х шведских орудий, 42 тыс. солдат и примерно около 20-25 тыс. в близком резерве, против 30-31 тыс. человек шведских сил. И даже тогда, когда превосходство было на нашей стороне, сражение мы выиграли только третью частью войск!

Уже ходят беспокойные слухи в Европе о победе России над Швецией. И к чему они приведут на политической арене мира, не знает в точности никто, разве что можно с уверенностью сказать, что вес России как государства в глазах Европы значительно вырос.

Поступь империи. Мы поднимаем выше стяги!

Пролог

Полномочный посол России Шафиров.

Берег Черного моря. В доме полномочного посла Русского царства, на окраине Стамбула (Царьграда), с самого утра жизнь била ключом. Постоянно кто-то приходил, а кто-то из челяди или посланников уходил.

Сменив на столь ответственном посту Петра Толстого, его теска Петр Шафиров, не потерял контакты и связи, налаженные его предшественником в столице Османской империи.

Постоянный подкуп, обещания, заверения в помощи, подарки на празднества самым разным сановникам, все эти ухищрения постепенно открывали дорогу к сердцам и умам нужных ему людей. Ведь здесь в Османской империи приходится искать самые разные личности, потому что уже завтра, быть может, тот на кого ты надеялся, будет гнить в тюрьме или вовсе висеть на остром колу где-нибудь на окраине империи, пугая подданных суровой карой правосудия.

Дикие, порой варварские порядки давали отличный результат, вот только империя продолжала разваливаться, постепенно деградируя в обычное феодальное государство, когда на требование явиться к месту сражения некоторые воины попросту отказывались от выполнения приказа, часто случалось так, что и принудить их к выполнению не мог никто.

Обо всех мелочах, важных событиях, наблюдениях полномочный посол писал в дневнике, за три года пребывания в столице Османской империи записи разрослись до семи сотен исписанных мелким почерком листов. В этот своеобразный отчет так же вошла краткая опись всего имущества посольства, всех подарков, которые были сделаны приближенным султана, с указанием их рыночной цены. Это делалось для, того чтобы в дальнейшем государь мог отслеживать чистоплотность посла и «аппетиты» чиновников империи.

Вообще султанский двор поедал просто огромные средства русского посольства, великие визири менялись с такой частотой, что Шафиров частенько не понимал, зачем вообще назначать человека на такую ответственную должность всего несколько месяцев.

Однако при всем своем недоумении Шафиров прекрасно понимал, что чем больше будет неразберихи в Османской империи, тем спокойнее будет его Отечеству, занятому в войне с северным соседом. Сам же способ назначения на эту ответственную должность, был своеобразный, выбирался человек не по своим способностям, а по личным пристрастиям и симпатиям султана или его матери – валиде.

За неполных девять лет успело смениться пять великих визирей, заботящихся в основном о собственном кармане и почти не обращающем внимания на султанский двор и нужды империи. Правда, последний визирь, Силяхдар Али-паша, назначенный в мае 1706 года, сменивший Мехмеда Балтаджи энергично взялся за управление вверенным ему государством, являясь самым молодым садразамом (великим визирем).

Перебирая бумаги своего предшественника, Шафиров внимательно изучал вводимые меры нынешнего визиря, прослеживал его действия, и даже брал на заметку некоторые методы управления, собираясь написать об этом государю. Вот только свободного времени у посла было не так уж и много. Обязанности на таком посту гигантские: то чиновника какого-нибудь с места спихнуть требуется, то другим «дружеским» послам свинью подложить, не забывая при этом постоянно плести сеть закулисных интриг.

Как бы то ни было, сидя за бокалом вина, из венецианского стекла посол изучал действия врагов. Причем делал он это так тщательно, что даже ночью в случае нужды мог бы рассказать основные законы и указы, принятые за последние пару лет великим визирем. Во-первых, Али-паша взял под свой личный контроль все государственные расходы, в том числе огромные потоки денег султанской кухни. Наводя порядок в финансах Али-паша добился огромной экономии средств, сколько точно, Шафиров, конечно, не знал, но приблизительно мог перевести сумму, сэкономленную визирем. На нее без каких-либо стеснений царь-батюшка мог бы сформировать пару пехотных полков и пару драгунских батальонов, при полном вооружении, да еще к тому же с выплатой жалованья на полгода вперед.

Во-вторых, Али-паша начал улучшать состояние флота и армии в целом, провел чистку рядов в янычарском корпусе, особенно среди оружейников, большая часть которых являлась «ядром» любого мятежа. Из-за всего этого «элитный» корпус был сокращен на пять тысяч человек, тем самым избавляя казну от крупных расходов на их содержание. При содействии Силяхдара в Топхане построили печи для отливки пушек, улучшилось снабжение всей артиллерии боеприпасами. В адмиралтействе под приглядом визиря заложили ряд новых больших военных кораблей, почти все из них были галионами. Так же шло спешное строительство новой крепости на острове в Эгейском море, являющейся опорой для борьбы с процветающим в здешних водах пиратством.

Кроме того, визирь усилил гарнизоны Еникале в Крыму, куда отправил семь кораблей, вместе с трехтысячным отрядом янычар, и в Бендерах, так же послав туда три тысячи янычар. Однако помыслы Силяхдара кроме мирских забот были обращены и на богоугодные дела, ведь именно при его содействии в Стамбуле построили мечеть с комплексом заведений и библиотекой, с целым рядом дополнительных зданий.

Этой весной Али-паша добился того, что при султанском дворе не осталось ни одного его явного врага, всех их или сослали на окраины империи или тихо убили, задушив шелковым шнурком, отравив редким ядом, прирезав в темном переулке Стамбула. Однако общее положение поменялось с приездом в империю шведского короля Карла. Шафиров много общался с великим визирем по поводу выдачи Карла своему государю, но так ничего вразумительного от визиря не добился. Складывалось такое впечатление, что вся политика Силяхдара по отношению к Швеции, в лице Карла носила двойственный характер. С одной стороны реальный союзник, а с дугой ненужная обуза, да еще к тому же постоянно нарушающая законы гостеприимства.