Во славу Отечества! - Евгений Белогорский

Имея старые заготовки Генерального штаба, он в сжатые сроки сумел подготовить все необходимое к наступлению и 23 сентября штурмовал Мемель. Атака была проведена силами двух полков, днем без предварительной артподготовки. По сигналу ракеты солдаты Новгородского и Смоленского полков неожиданно устремились в атаку на позиции врага и за короткое время полностью овладели ими. В едином порыве русские солдаты прорвали две линии обороны и к средине второго часа наступления штурмовые отряды уже ворвались в Мемель.

В это время по улицам города спокойно расхаживали офицеры, только, что сытно отобедавшие в ресторанах и кафе. Они не верили собственным глазам, когда перед ними возникли цепи разгоряченных боем русских солдат, которым серьезного сопротивления оказано не было. При захвате Мемеля произошла история ставшая знаменитой. В городе имелось прямое телеграфное сообщение со ставкой кайзера, чем не преминул воспользоваться  командир новгородцев полковник Голядкин, отправив Вильгельму сообщение о взятии Мемеля.

Попытка немцев вернуть город обратно не увенчалась успехом. Прикрывавший это направление корпус « Бреслау» был переброшен под Новогеоргиевскую крепость, а теми силами, что имелись в распоряжение генерала Индульфа, отбить Мемель было невозможно. Кутепов крепко вцепился в свой трофей. Поэтому, Людендорфу оставалось только констатировать этот прискорбный факт в донесении кайзеру, сетуя на растянутость коммуникаций и нехватку войск, для прикрытия второстепенных участков фронта.

Неудачи фельдмаршала, вновь напомнили слова его давнего завистника Макса Гофмана, о том, что Людендорф только велик в дни побед и очень плох в дни поражений. В ответ тот отрядил говоруна в глубокий тыл и не поддержал представление Леопольда Баварского на присвоение Гофману очередного звания. Лихорадочно выравнивая фронт, Людендорф не отказался от нанесения  флангового удара по врагу со стороны Пруссии, но намеривался сделать это в гораздо меньших масштабах.

Теперь главным место удара должен был стать Новогеоргиевск. Именно здесь Людендорф собирался нанести удар, который должен был отрезать ушедшие за Вислу войска Маркова и Келлера, связанные боями под Лодзью с переброшенными туда лучшими силами рейхсвера. Фельдмаршал назначил начало операции на 1 октября, собираясь успеть до наступления осенней распутицы.      

Пока в Европе лилась кровь, командующий английскими войсками в Сирии генерал Саммерс  готовился исполнить планы своего правительства по разделу Турции. Англичане давно считали османскую империю «больным человеком» и теперь был самый подходящий момент для окончательного раздела турецкого наследства.

Британия уже полностью подмяла под себя большую часть азиатских владений Порты, включая Аравию, Месопотамию, Палестину, Ливан и Сирию. Теперь, по мнению Лондона, пришла пора прибрать к рукам Киликию и взяться за центральную Турцию, где находился мятежный генерал Кемаль-паша. Согласно прежним планам союзников по разделу Османской империи юг Малой Азии отходил в зону влияния Италии, но ее безрадостное положение на фронте позволяло Англии не сильно считаться с мнением Рима.

Выход генерала Юденича к берегам Средиземного моря полностью спутал все карты боевых «друзей» России и теперь между двумя главными европейскими столицами шел интенсивный передел шкуры турецкого медведя. После энергичного обмена посланиями между Лондоном и Парижем, вся территория от залива Искандера до мыса Анамур отходила Франции. Земли от Анамура до мыса Гелидонья составляли зону британского влияния, а все остальное вплоть до самого Измира, милостиво уступалось итальянцам.          

Основным пунктом высадки англо-французского десанта был порт Мерсин, главные ворота Киликии. Помня свою прежнюю неудачу под Дарданеллами, англичане решили высадить сразу как можно больше сил под прикрытием пушек линкоров, а не по частям как это было сделано при высадке десанта в Галлиполи.

Эскадру огневой поддержке составляли линкоры «Лорд Нельсон», «Агамемнон», «Лондон», «Куин», «Венерэбл» и «Бэлуорк». Для охраны транспортов были выделены броненосные крейсера «Кинг Адольф», «Левиафан» и «Дрэк», четвертый британский крейсер «Гуд Хоуп» недавно подорвался на германской мине у берегов Кипра и затонул. Кроме этих крейсеров адмирал Майлз приказал выйти в море легким крейсерам «Эдгар», «Кресси», «Гибралтар», «Ливерпуль» и «Фальмут». Высадка союзных войск была назначена на 14 сентября.

Всего для киликийского десанта английское командование смогло выделить чуть больше двух дивизий пехоты при поддержке нескольких артбатарей. В основном это были сборные дивизии, состоящие из австралийцев, новозеландцев, южноафриканцев и двух рот сикхов. Больше, учитывая положение на Западном фронте, выделить союзники не могли. Собирая силы вторжения, Саммерс очень хотел усилить их египтянами, но наткнулся на скрытое противодействие Каира и вопрос об отправке александрийского гарнизона остался открытым. 

Подготовка к высадке проводилась в обстановке полной секретности, но как это бывает на арабском востоке, англичане еще не погрузились на пароходы, а александрийский базар уже доподлинно знал куда они держат путь. Потому появление британских кораблей не стало большим сюрпризом как для жителей Мерсина, так же как и для двух германских подлодок продолжавших воевать в водах Средиземного моря.

Базируясь в Антальи, они нападали на одиночные корабли союзников и выставляли мины на транспортных путях противника. Сюда же, по распоряжению Кемаль-паши, по железной дороге была переброшена из Измира, немецкая база со всеми запасами вооружения.

Командир маленького отряда корветен-капитан Готлиб Блосх, строго распределил все вооружение среди экипажей подлодок, собираясь отправиться в Адриатику согласно полученному приказу из Берлина. Но уходить просто так немецкий подводник считал ниже своей чести и достоинства. Вначале он хотел атаковать русскую эскадру в Александрите но, узнав от агентов о том, как строго охраняют русские входы в акваторию порта, Блосх был вынужден отказаться от этой идеи.

Когда пришло известие о высадке союзного десанта, немецкий моряк сразу узрел свой шанс и сразу перевел свои корабли в Мерсин. Вслед за ними в Мерсин, отправилось несколько рыбацких баркасов, основательно нагруженных минами и торпедами, из числа тех, что не смогли взять на борт германские подлодки.   

Было около девяти часов утра, когда английская эскадра появилась перед взорами жителей Мерсин и сразу же обрушила на город свои снаряды. Находясь вне предела ответного огня орудий турецких батарей, английские линкоры неторопливо опустошали свои доверху набитые погреба.

По сути дела данный обстрел для морских гигантов был чистым развлечением, и поэтому часть британских матросов столпилась на верхних палубах линкоров, наблюдая за результатами стрельбы. Каждое удачное попадание корабельного орудия, вызывало взрыв радостных криков и оваций  зрителей.

Дав линкорам, возможность выпустить полсотни снарядов главного калибра, адмирал Майлз решил, что преподал туркам  хороший урок и начал высадку десанта, под прикрытием броненосных крейсеров во главе с «Кингом Альфредом».

Казалось, ничего не предвещает особой беды, поскольку восьмидюймовые пушки крейсеров могли легко уничтожить всё то, что уцелело после обстрела линкоров и пожелало бы помешать планам великой Британии. Напуганные ужасным огнем линкоров, турецкие канониры в страхе бежали со своих батарей, торопясь спрятаться от гнева свирепых гяуров. Казалось, что корабли адмирала Майлза уже сделали свое главное дело, но это только казалось, так как в этот момент в бой вступала маленькая, но очень гордая часть «Кайзерлихе Марине», намериваясь преподать англичанам урок минного искусства.   

Британский караван тремя колоннами неторопливо вплывал в акваторию Мерсин. В центре находились транспорты с солдатами, а по бокам шли броненосные и легкие крейсера. Берег молча встречал незваных гостей, обильно дымя черными клубами пожарищ, которых некому было тушить. Грозные крейсера короля Георга хищно ощетинились жерлами пушек, готовы в любой момент обрушить на берег море огня и тонны стали.

Все было тихо, но неожиданно мощный взрыв подбросил вверх корпус «Кинга Альфреда», наскочившего на немецкую минную банку выставленную карветен-капитаном Блосхом. Он с огромным волнением наблюдал за британскими крейсерами в перископ своей подлодки, рьяно моля бога, что бы враг угодил в его ловушку. Громкий торжествующий крик, буквально сотряс тесные отсеки подлодки, когда стал слышен звук взрыва, и с центрального поста объявили, что британский крейсер начал тонуть.

«Кинг Альфред» стал быстро зарываться носом в воду, и одного взгляда было достаточно, чтобы понять, корабль обречен. Крейсер еще стопорил ход, пытался выровнять свое положение, но стремительно поступающая в поврежденные взрывом носовые отсеки вода, делала свое черное дело. Нос корабля с каждой минутой все быстрее и быстрее проседал в море и вскоре крейсерский флагман стал уходить подводу. С его бортов, словно горох из переспелого стручка,  посыпались в воду английские моряки, стремящиеся как можно дальше отплыть от гибнущего судна.