Образ власти в современных российских СМИ. Вербальный аспект - В. Н. Суздальцева

иронических и разоблачительных материалов в российских СМИ — это в основном проявление резкого, порой крайнего недовольства тем, что происходит в стране, и скептического отношения к будущему и к тому, что идеальный лидер — альтернатива негативному образу — может быть найден. Позитивный образ эксплицируется в тех элементах языка, которые прямо или косвенно обозначают качества, действия, соответствующие общенациональным архетипическим представлениям о том, что приносит обществу благо, что вызывает уважение, доверие, а также просто нравится именно носителю русского национального сознания. Например, указанные выше: «умный, честный, хорошо себя зарекомендовавший»; «надежный, основательный» — о Путине в телевизионных роликах перед выборами — прямое называние положительных качеств; «умение не разделять ответственность, а чувствовать в первую очередь свою ответственность за любое принятое решение» — С. Шойгу о Б.Н. Ельцине в документальном фильме Николая Сванидзе «Б.Н.» [Вести. га/26.11.2015] — непосредственное обозначение черты характера, которая русскими рассматривается как опять-таки положительная. Факты речи лидера — также косвенное выражение оценки, а именно: содержание речи и ситуация, с которой связано порождение речи, могут говорить о чертах характера ее автора, в том числе и положительных. Например, слова В.В. Путина, произнесенные им на Валдайском форуме в октябре 2015 года, о причинах начала бомбардировки ИГИЛ: «Еще 50 лет назад ленинградская улица научила меня: если драка неизбежна, бей первым», — свидетельство решительности, смелости, честности.

Глава II. Вербальные составляющие образа власти (ВСО)

В массмедиа постперестроечного периода выделились несколько основных функционально-семантических разрядов слов и сочетаний слов, с помощью которых в информационном пространстве конструируется «образ власти», как положительный, так и отрицательный. Это своего рода строевые элементы, «кирпичики», из совокупности смыслов которых, а также из их эмоционально-оценочных созначений и связей в вербально-ассоциативной сети складывается представление о власти. Некоторые из них соотносительны со средствами, входящими в инструментарий имиджелогии, указанными в работах исследователей семиотики политического пространства, например в книге Г.Г. Почепцова «Имиджелогия» [Почепцов 2004: 129–222]. В дальнейшем изложении они будут называться «вербальные составляющие образа», сокращенно ВСО. Ими являются:

1. Номинации;

2. Дендивидуализирующие и деперсонифицирующие обозначения;

3. Лексика деятельностного поля;

4. Лексика семантики отрицания;

5. Оценочные слова;

6. Оценочные метафоры;

7. Лексика элятивной семантики;

8. Слова, словосочетания и конструкции генерализующей семантики;

9. Лексика семантического поля «гипотетичность/недостоверность»;

10. Слова-жупелы. Слова-фетиши;

11. Детализирующая лексика.

Слова этих групп будут описаны в дальнейшем изложении.

2.1. Креативность номинаций

На первый взгляд может показаться, что наибольшую креативную нагрузку несут признаковые слова и слова предикативно-характеризующего свойства: оценочные эпитеты, образные метафоры, предикаты-оценки, а также комментирующие высказывания. Однако не менее важную роль в создании представлений о власти играют номинации, т. е. слова, называющие тех, о ком идет речь. В лингвистической литературе подчеркивается, что номинация и как процесс именования, и как результат этого процесса отражает способность языка к концептуализации мира. При этом немаловажную роль играют «объективные свойства реалий: они дают первую и весьма существенную информацию о свойствах и признаках называемого объекта» [Ягафарова 2014: 2507]. Следовательно, номинации способны создавать представление о названном объекте: предмете, лице — и участвовать в формировании его образа в сознании адресата речи. Так, в отличие от номинаций, обозначающих служебный статус лица (губернатор, мэр, премьер-министр) и имеющих чисто информативный характер, многие шутливые обозначения руководителей, распространившиеся в СМИ постперестроечного периода, отмечают что-то наиболее приметное в его деятельности или его облике. Например: «Сережа-дворник» — шутливо-доброжелательное прозвище Сергея Собянина в его бытность губернатором Тюменской области, где он проводил огромную работу по благоустройству города; «Царь-кепка» — о Ю.М. Лужкове, бывшем в течение 18 лет мэром Москвы и неизменно, независимо от ситуации, появлявшемся в этом головном уборе. В этих же обозначениях обнаруживается еще одна сторона номинаций: в них нередко присутствует прагматический аспект — оценка названного лица, вообще любого объекта, с точки зрения называющего. Так, указанным выше дружелюбно-шутливым именованием Сергея Собянина (Сережа-дворник) жители Тюмени подчеркнули самое важное для них, что отличало стиль его правления, — трудолюбие, отсутствие высокомерия и барства.

Эмоционально-оценочные свойства номинаций также способствуют формированию образа-представления, а он, в свою очередь, воздействует на сознание массового адресата. Когда кого-то называют уважительно, адресату это уважение передается. Наоборот, постоянные иронические или пренебрежительные интонации приучают массовую аудиторию так же пренебрежительно относиться к названному лицу. Заражение (термин социальной психологии) — это «социально-психологический механизм», в результате действия которого при непосредственном контакте эмоциональное состояние одного человека, группы людей передается другим [Крысько 2003: 79]. Заражение, как считают исследователи, обусловлено податливостью человеческой психики, неспособностью многих людей противостоять психологическому и эмоциональному влиянию других лиц. Очевидно, что заражение может происходить и в условиях опосредованного контакта — при массированном и непрерывном воздействии СМИ. Поэтому постоянное выражение автором каких-либо однотипных эмоций обычно приводит к привыканию: аудитория привыкает воспринимать объект (в нашем случае — власть) в данном эмоциональном ореоле. В принципе одними только номинациями, особенно если в них есть сдвиги от принятых в данном лингвосоциуме норм именования, можно создать новые представления о названном и внедрить в массовое сознание новые оценочные стереотипы. Утрированно представим: если в принятом сейчас в массмедиа синонимическом ряду: депутаты Государственной думы — депутаты — парламентарии — народные избранники (в настоящее время — ироническое) — слуги народа (ироническое) — думцы (пренебрежительное) — законотворцы (ироническое) — охотнорядцы (резко неодобрительное; единичные случаи; отсылка к черносотенцам в предреволюционной России) — отказаться от первых трех нейтральных обозначений и оставить последние пять, у массового адресата довольно быстро сформируется и войдет в привычку насмешливое и пренебрежительное отношение к депутатам. Отношение к объекту эскизно создает и образ этого объекта. С пренебрежением обычно смотрят на человека неумного, неумелого и потому бесполезного, особенно если он занимает высокий пост. Одновременно большинство эмоционально-оценочных номинаций служат сигналами «свой»/«чужой». Конкретный вид ориентации зависит от характера коннотаций: одобрение, шутливость, уважительность — знак интеграции, «свой»; ироничность, презрение, пренебрежительность, неодобрительность — свидетельство того, что обозначенный так — «чужой».

1. Номинация может просто указывать на лицо (например, называние по имени-отчеству-фамилии) или определять служебный статус личности, например: Городничий, Судья, Попечитель богоугодных заведений — в ремарках у Н.В. Гоголя. В современных СМИ: «Три губернатора укрепили список «Единой России»» (загол., Коммерсантъ, 2006); «Президент не дал развернуть реформу энергетики» (загол., Коммерсантъ, 04.02.2016); «Вчера мэр Москвы Сергей Собянин проверил, как идет реконструкция водопроводной системы на Садово-Кудринской и Большой Садовой улицах» (Москва Вечерняя, 31.03.16).

2. Номинация может характеризовать принципы и стиль правления властителя, руководителя. Адмирал Колчак, объявивший себя в 1918 году Верховным правителем России, во-первых, обозначил свое место в установленной им «пирамиде власти» и свои функции (Верховный правитель), а во-вторых, подчеркнул преемственность с прежними, принятыми в царской России обозначениями (правитель) и, следовательно, верность