«Если», 1999 № 03 - Журнал «Если»

И еще один нюанс смущал Николая Александровича: характер взрыва. Если верить словам начальника охраны ресторана, исполнитель не имел при себе взрывного устройства, и тем не менее взорвался! Но даже если допустить, что его просто неумело обыскали, объяснить полное исчезновение исполнителя было невозможно. От исполнителя не осталось почти ничего!

Поговорив с удрученным Мариничем, Николай Александрович пообещал разобраться с происшествием, позвонил в Управление и вызвал эксперта, хотя в здании уже работала следственная группа МВД. Но у генерала были свои резоны. От взрыва за версту несло спецификой эксперимента, списать его на мафиозную разборку не позволял характер теракта. Прямо из кабинета Маринича Николай Александрович соединился с ФСБ, позвал к телефону своего давнего приятеля полковника Щербатова и поделился своими соображениями по поводу происшествия в ресторане. После этого он попытался успокоить Маринича, а когда вышел на Сретенку, почти сразу же заметил слежку.

Вели его классно, методом «терпеливой очереди», с применением постоянной радиосвязи, однако Николай Александрович работал в милиции тридцать с лишним лет и опыт оперативной работы имел достаточный, чтобы знать все секреты службы наружного наблюдения. Даже будучи заместителем начальника Главного Управления внутренних дел, он не утратил навыков и регулярно занимался спортом, привыкнув держать себя в форме.

Его продолжали «пасти» и дальше, несмотря на то, что ездил Николай Александрович на служебной «волге» и мог привлечь к опознанию наблюдателей оперативную службу спецназовской «наружки». До вечера он дважды выезжал по делам в разные концы города и каждый раз обнаруживал слежку, хотя машины сопровождали его «волгу» разные. В конце концов он не вытерпел и взял с собой на встречу с приятелем-чекистом машину оперативной поддержки, собираясь передать неизвестных наблюдателей в руки профессионалов. Однако с удивлением обнаружил, что никто за ним на этот раз не едет. Наблюдатели словно знали, когда можно «пасти» генерала, а когда нет, словно их заранее предупредили о принятых мерах.

Встречу ему полковник Щербатов назначил в кафе «Тихий омут» на Бережковской набережной, где порой встречались высокопоставленные сотрудники спецслужб. Кафе принадлежало военной контрразведке и обслуживалось по высшему разряду, здесь можно было поговорить о делах и приятно провести время, поэтому оно никогда не пустовало.

Николай Александрович прогулялся вдоль узорчатой чугунной решетки парапета набережной, поглядывая на заходящее за рекой солнце, выслушал доклад старшего группы сопровождения, что все чисто и спокойно, признаков «чужого внимания» не наблюдается, и отпустил машину. Затем увидел выходящего из такой же черной «волги» на стоянке возле кафе полковника Щербатова с двумя телохранителями и направился через дорогу к нему. Дальнейшие события произошли в течение нескольких секунд.

Вышедший в это время из кафе пожилой мужчина в хорошем светлом костюме достал сигарету, двинулся через дорогу к набережной и, встретившись на полпути с Николаем Александровичем, попросил огоньку. Машин по данному участку набережной ходило мало, но все же прикуривать посреди улицы было бы по крайней мере неосторожно, и генерал, задержавшись на мгновение, зашагал через дорогу дальше, не собираясь забирать зажигалку, и в тот же момент человек, попросивший огоньку, взорвался!

Взрыв был такой силы, что тело Николая Александровича взрывная волна отшвырнула на три десятка метров, вплющив в стену кафе. Чугунный парапет снесло в реку, две близстоящие машины перевернуло, а во всех домах, окружавших кафе, выбило стекла.

Генерал скончался, не приходя в сознание, на руках у полковника Щербатова, тоже изрядно помятого и поцарапанного. От самоубийцы, взорвавшего себя на глазах двух десятков свидетелей, не осталось ничего, если не считать зажигалки и клочьев костюма.

Очередная бутылка из-под пива со звоном грохнулась на крышу подъезда, и Потапов наконец осерчал настолько, что решил разобраться с любителями выпивать и выбрасывать бутылки из окна вниз ради забавы.

В этот шестнадцатиэтажный дом на улице Рогова он переехал недавно, полгода назад, когда умер отец, доктор химических наук, бывший завлаб Курчатовского института, и квартира досталась Потапову в наследство. С отцом он особенно дружен не был, заезжал изредка, раз в два месяца, да встречался с ним иногда на его же даче в Горках, но мама таких встреч не одобряла, и Потапов сократил их до минимума, о чем сейчас жалел. Отец, по сути, был добрым человеком, а с матерью не ужился по причине увлеченности работой, отдавая делу все свободное время. Маме же хотелось, чтобы известный ученый-химик хотя бы изредка переставал быть исследовательской машиной и обращал бы на нее внимание чаще, чем два раза в год — в день рождения и на восьмое марта. Прожив с мужем двенадцать лет, она ушла от него и забрала сына, и Потапов вырос в Бибиреве, в однокомнатной квартирке по улице Плещеева. Но не удивился, когда после похорон отца возник судебный исполнитель и прочитал завещание Потапова-старшего о передаче трехкомнатной квартиры в Щукино в собственность сыну. Вскоре Потапов переехал на новое место жительства, разобрал хлам, которым была забита квартира отца, починил старую, но добротную, времен русского ренессанса мебель, переставил все по-своему и впервые в жизни почувствовал себя человеком, не зависящим от квартирных условий.

Михаилу Потапову исполнилось недавно двадцать девять, лет. Работал он в оперативном Управлении по борьбе с терроризмом Федеральной службы безопасности под командованием полковника Щербатова. Служил в армии в десантных войсках, закончил юрфак МГУ, с малых лет занимался рукопашным боем, много читал, увлекся эзотерикой и даже женился — в двадцать один год, но прожил с молодой женой всего четыре месяца, после чего она погибла — утонула при невыясненных обстоятельствах в Киргизии, на озере Иссык-Куль, куда поехала отдыхать с подругой. Потапов тогда поехать с ней не мог из-за экзаменов, он сдавал летнюю сессию. С тех пор он жил один, лишь изредка позволяя себе короткие знакомства и расставания без сожалений. Второй такой женщины, как Даша, он не встретил.

События начались после звонка шефа.

Через полчаса он был в Управлении, где уже собрались следопыты и охотники группы антитеррора «Антей». Полковник Щербатов хмуро сообщил всем о возникшей проблеме, связанной со взрывом в ресторане «Терпсихора» и убийством генерал-майора милиции Зимятова.

За три дня расследования не удалось выйти ни на исполнителей терактов, ни тем более на заказчиков. Мало того, в связи с тем, что на местах взрывов не нашлось ни малейших следов взрывчатки, проблема неожиданно сдвинулась в другую область — научно-техническую, и ею занялись научные консультанты и эксперты Управления, усмотревшие во взрывах в ресторане «Терпсихора» и возле кафе «Тихий омут» физические процессы с «невыделенными характеристиками».